Сон Видящей

Арвет бросился вперед. Магус! Фестиваль, ракета ударила по фестивалю!

Хотел уйти – уходи, он почти услышал, что бы сейчас сказала Элва, и замер. Ты ничем им не обязан, ничего не должен, ты выполнил свой долг и свободен. Иди своей дорогой, Арвет Андерсен, это не твоя война.

Арвет сжал зубы. Дженни в безопасности, но там же все остальные! Он рванулся вперед на зарево пожара.

Перемахнул ручей одним прыжком и остановился перед белым деревом-туата.

Первый, казалось, еще больше ушел в древесную жизнь с тех пор, как они разговаривали, черты лица почти разгладились, и только глаза темнели напоминанием прошлого лика.

Меч белел в корнях дерева.

Арвет взялся за рукоять.

Холод. Тоска. Одиночество…

Вот чем жил сейчас туата.

– Твой ли это меч, человек? – шевельнулись ветви. – Для чего он тебе?

– Чтобы защитить тех, кто мне дорог.

Меч не двигался, холод затекал в ладонь Арвета.

Выстрелы, вдали ударили выстрелы, и следом сразу же ухнула россыпь гранатных взрывов.

– Он мне нужен! – крикнул Арвет с отчаянием. – Не для убийства. Не для смерти, а для жизни.

Туата молчал, только листья, бывшие его огненными волосами, шелестели на ветру.

Арвет потянул вновь, меч вышел из земли. С лезвия осыпались корни, крепко державшие его прежде.

– Спасибо.

Арвет набросил накидку Гвен и бросился вперед, туда, где раздавались выстрелы и взрывы.

Глава тридцать вторая

Андрей Зорич был в бешенстве. Странное, захватывающее все существо чувство, он редко его испытывал, но сейчас гнев и ярость несли его вперед. Ему казалось, за спиной вздуваются крылья пламени, в котором он сжег металлических гигантов, вышедших из холмов. Но поздно, слишком поздно, что бы ни говорил Фреймус, как бы ни гремел его голос в сознании, сейчас он был не громче шепота.

Господина что-то задерживало в хвосте колонны, он не мог сосредоточиться на связи с сознанием миньона, и Зорич легко отбрасывал его просьбы не торопиться. Когда он возьмет Башню, Фреймус поймет, что он лучший из миньонов, что именно он достоин стать его правой рукой, первым среди прочих миньонов!

В засаде Зорич потерял всех големов и треть кукол, погиб и разведотряд наемников, отправленный в туннели. Едва они вошли в холмы, как те сомкнулись, и радиосвязь оборвалась с воплями и хрипами.

Людишек не жалко, жалко плана наступления.

Войска топтались на равнине перед Башней, нависшей темным гигантом над полем битвы, вершина ее была укутана грозовыми облаками, в которых сверкали молнии. Ожесточенный бой кипел на равнине, куклы рвали на части огромные механизмы из сверкающей стали, которые были явно той же природы, что и гиганты из холмов. Механические скорпионы и быки, из ноздрей которых вырывалось белое пламя, расшвыривали людей как кегли, и только прямое попадание танкового орудия или выстрел из гранатомета могли их остановить.

Но позади механических монстров стояли фигуры в зеленом, Барды СВЛ пели, укрывая своих бойцов песнями, а пули и снаряды только жужжали в воздухе рассерженными шмелями.

Только куклы могли с ними справиться: руками-лезвиями они вспарывали стальные бока быков, дробили головы скорпионов и других, неведомых Зоричу, тварей.

Если бы не Ловцы… Их четверки мелькали среди битвы во вспышках радужного пламени, появляясь и исчезая с ошеломляющей быстротой, они сеяли панику и ужас, арбалетные болты и стрелы без промаха находили цель. Зорич знал, что в пределах Авалона Ловцы способны перемещаться мгновенно, но он и не предполагал, что мгновенно – это так быстро.

И все же они продвигались вперед, танки перемалывали своими траками останки металлических гигантов и тела погибших Ловцов.

Ошеломленные первым нападением четверок СВЛ, наемники все же сумели выработать тактику – они группировались повзводно вместе с куклами, используя тех в качестве живых танков. Когда в очередной раз из воздуха появлялась четверка СВЛ, бойцы открывали ураганный огонь, полностью занимали Барда, отклоняющего пули и гранаты. Кукла же тем временем атаковала остальных Ловцов. Лишенные защиты Барда, они становились уязвимы. Но все равно – слишком медленно, слишком велики потери.

Где Талос и его войска, чем они заняты? Зорич лишь на один миг бросил взгляд на берег, где взрывался камень, сверкали вспышки света и скалы с грохотом падали в море. С кем бы их союзники ни столкнулись, это был серьезный противник. Вряд ли они смогут оказать помощь, да Зорич ее бы и не принял. От какого-то эльфолюба? Ну уж нет.

«Жаль, что здесь нет Мэй, – подумал он. – Мы бы прошли с ней по этому полю как ангелы смерти…»

– Сэр, противник отступает! – подскочил его адъютант. Из симплов, но смышленый. Кажется, успел повоевать в Афганистане и Сомали.

– Разумеется, отступает, – кивнул Зорич, забираясь на искореженный остов машины связи, которую растерзал механический бык. Его мертвая туша оплавленной глыбой застыла рядом. Танки прямой наводкой били по последнему из скорпионов, тот пригибался к земле, елозил по камню брюхом, готовясь к прыжку, но взрывы отбрасывали его назад. Пока ни один из снарядов не преодолел песни Бардов, но осколки уже иссекли его броню, уже раздробили одну клешню.

Далекий залп корабельной артиллерии, и огненный дождь в очередной раз ударил по ловцам у подножия Башни. Опять безрезультатно. Когда дым и пыль осели, упрямые фигуры в зеленом все еще стояли, все еще пели.

– Мы почти закончили с этими механизмами. Ракеты с газом готовы?

– Давно, сэр, операторы ожидают приказа.

Зорич кивнул. Ветер им в спину, один залп – и все подножие Башни накроет облако «Ви-экс». Как бы ни были сильны Ловцы, один вдох этого газа отправит их на тот свет. Газ пройдет даже сквозь Кольцо Магуса.

– Когда танки закончат, отводите их…

Тень накрыла их, огромная, и Зоричу стало холодно, несмотря на жар, гудевший в теле.

Птица больше неба простерла крылья над ними, клекот оглушил их. Птица ударила крыльями, вихрь бросил их на землю, по земле покатились не только наемники, но и куклы. Колоссальный клюв пробил башню танка, смял броню, как яичную скорлупу, птица отшвырнула смятый комок металла, выбросила огромные лапы, желтые, узловатые, каждый палец был увенчан когтем больше человеческого роста, схватила еще два танка. Легко, как игрушки, оторвала их от земли и ударила крыльями, вызывая бурю.

Когда Зорич смог встать, она уже кружила над морем, вокруг нее вспыхивали огни и белые облачка заградительного огня. Орудия и артустановки «Дагона» били по ней, но выстрелы не достигали цели – хотя промахнуться было нельзя.

– Опять песни! – Зорич сжал кулаки. Гул пламени, который заглушал голос Фреймуса, ошеломил его, и он впервые понял, что это слова, слова камня, обращенные к нему, услышал зов камня, растворенный в крови…

Птица выронила танки в море и, тяжело взмахивая крыльями, вновь двинулась на остров, как грозовая туча.