Совершенные. Тайны Пантеона

Увы, не вышло. Утром Марта постучалась в келью, где я пыталась оживить ржавую поливалку, – работа отвлекала от тяжелых мыслей и тревоги.

В руках женщина комкала сверток. Ее щеки алели, когда она заговорила.

– Эсси, милая, можно тебя на минутку?

Я обернулась, размышляя, какого черта надо механической лейке и почему она не работает.

– Конечно, это не наше дело… и не в наших с Бернаром правилах вмешиваться… однако! Однако наш долг как духовных наставников все же образумить вас и наставить на путь истинный…

Марта откашлялась и расправила плечи, обретая уверенность. Я с интересом осмотрела на ее сверток.

– Мы понимаем, что вы ребята молодые, даже юные, а молодость – это всегда признак неопытности и даже некой… хм… ах, не то. Конечно, проблема в Августе. Он вырос в духовной семинарии, его образование несколько… аскетично. Да, назовем это так. Вероятно, он все еще не совсем осознал свой долг…

– Марта, о чем вы говорите? – не выдержала я.

– Свой супружеский долг! – выкрикнула женщина. Лейка на столе выплюнула струйку воды и снова заглохла. – Долг, милая Эсси! Конечно, дело не в тебе, ты лишь невинное дитя и едва ли понимаешь назначение мужчины в его истинном свете…

Я поперхнулась. Дитя? Я?

– Не спорь! – Марта уперла руки в пышные бока. – Милая девочка, конечно, ты боишься сказать это прямо! Ты смущена и растеряна! И потому к тебе пришла я! Я знаю, что надо делать! Надо надеть вот это!

Она указала на сверток.

– И что это?

– Я купила ЭТО в Шанси, – к моему удивлению, Марта густо покраснела. – В магазине Розалии, он называется «Лучше, чем сладости». Это ужасный магазин, где продаются ужасно греховные вещи. И ни один добропорядочный горожанин не должен туда заходить. Без суровой необходимости! – Женщина подняла палец, обозначая насколько необходимость сурова. – Мы с Бернаром думали об этом несколько дней. И вот я зашла. И купила! Ты должна это надеть, милая Эсси. И тогда Август поймет, что надо делать с молодой женой!

Я развернула тонкую упаковочную бумагу, подцепила и покачала на пальце невесомую вещицу. Тонкое черное кружево и скользкие ленты, которые с готовностью развяжутся под мужскими руками. Красивое белье. Очень… чувственное.

Похоже, в магазине «Лучше, чем сладости» знают толк в нарядах для соблазнения.

– Думаете, это поможет? – Я не сдержала улыбку.

– Это не просто белье. – Марта стала свекольной. – Его создали специально для подобных упрямцев. Ну ты понимаешь… Это не просто… наряд. Зачарованный.

– Вот как? – Я взглянула на трусики с новым интересом. – Работа мастера с нейропанелью?

– Именно! – Марта вскинула руку, чтобы осенить голову священным знаком, но вовремя вспомнила, что порочный наряд и святые символы как-то плохо сочетаются. – Не сомневайся, это верное средство! О магазине Розалии слава идет по всей реке Мун! Очень развратное место. Очень! – Марта с восторгом произнесла это слово. – Но средство верное, уж поверь. Вот наденешь ЭТО и мигом очаруешь своего благоверного. Весь свой аскетизм растеряет!

– Считаете, дело в этом?

Марта поджала губы.

– Август воспитан в строгости, – медленно сказала она. – Пожалуй, в изрядной. Его наставник – отец Доминик, – не такой, как мой Бернар.

– Ого, кажется, он вам не нравится? – с удивлением вскинула я брови. Никогда не слышала от Марты подобного тона, ведь она обо всех отзывалась с добротой и любовью. Чем же ей не угодил приземистый старик, которого я когда-то видела в чайной «Клевер и роза»?

– Отец Доминик – хороший духовник. Пожалуй, лучший из всех, кого я знала. У него впечатляющие познания в Писании, истории Церкви и прочем… – Марта пожевала губы и нахмурилась. – Но… Как бы это сказать… Пойми меня правильно… порой мне казалось, что он слишком… слишком строг с мальчиком. Даже жесток… Я помню день, когда Августа наказали за какую-то глупость. Он съел печенье, я сама испекла и угостила. А Доминик узнал… И велел Августу двое суток стоять на коленях под дождем. Ливни тогда хлестали знатные. Он и стоял, хотя я просила смягчить наказание, ведь мальчик был не виноват! Но Доминик лишь повелел не вмешиваться. Сказал, он лучше знает, как сберечь чистоту Духа своего послушника.

Женщина сердито фыркнула.

– Бернар говорит, что наставник Дорхара, в котором обучался Август, всегда был излишне суров. И основное внимание уделял взращиванию сильного Духа. Возможно, он забыл объяснить мальчику некоторые моменты, связанные с его телом.

Я хмыкнула. Что-то мне подсказывает, что Август и сам неплохо бы разобрался с телом. Если бы только мог.

– Боюсь, это не поможет, – со вздохом я положила кружевное белье обратно в сверток. – Все не так просто, Марта…

– О, брось, милая. Что сложного-то? Надень это, прижмись к мужу, поцелуй его. Перед твоей красотой вкупе с вещичкой из магазина Розалии не устоит не один праведник! Мой Бернар поначалу тоже смущался, а потом… ох! Что-то я не то говорю! Но поверь опыту старой Марты – Августа просто надо немного… направить на верный путь!

Я схватила стакан воды, чтобы скрыть выражение своего лица. Не замечая моих эмоций, добрая Марта продолжила:

– Вы юны и неопытны, я понимаю… Но, милая, отныне вы супруги перед лицом Истинодуха и всех людей! Тайная сторона жизни пугает вас, но надо проявить решительность!

Я подавилась водой, и Марта заботливо похлопала мою спину.

– Поверь, в этой тайне… в ней нет ничего страшного! Первая боль пройдет так быстро, что и опомниться не успеешь!

– Прошу, не надо…

– Августа надо лишь направить! Указать ему на его супружеский долг. Слегка… подтолкнуть! И все случится. Первый пирог, конечно, выйдет горелым, тут уж ничего не поделаешь, но вот следующие… ох, какие выйдут пироги! И с сахаром, и с перцем, и сдобные, и пресные, и со всяким начинками… Вам точно понравится! Белье из магазинчика Розалии ни разу не давало осечек! Уж поверь! Объедение будет, а не пироги! И Эсси, милая, ты ведь понимаешь, что я говорю вовсе не о готовке?

Я кивнула, во все глаза таращась на Марту.

– Ну вот и договорились. А то где это видано, что вместо брачной ночи муж умотал куда-то в лес! И постель твоя чиста, и тело девственно!

Я снова подавилась, уже безо всякой воды.

– Марта, вы что… рассматривали мою постель?

– Да я хотела заменить тихонько, чтобы тебя не смущать! Помочь желала! Из благих побуждений! А потом смотрю – и простынь чиста, и Август сбежал… Испугался желаний тела! Я сразу все поняла и отправилась в магазин Розалии! Так что ты это возьми, милая, – подвинула она мне сверток. – И сделай, что должна сделать жена для своего мужа. Чем дольше тянешь, тем страшнее делается. Так что сегодня же, ясно?

Я кивнула, не в силах говорить, а довольная женщина повернулась к двери.

– Марта, постойте! – вспомнила я, отойдя от изумления. – Бернар говорил, что нашел вас в аптеке. Означает ли это, что вы работали фармацевтом?

– Так и есть, – приосанилась женщина. – Между прочим, я училась в Астеросе, у самого доктора Вирса! Мне даже пророчили белый браслет. Но я встретила Бернара. И решила, что нейропанель не так уж мне и нужна. Работала фармацевтом, а потом лекарем здесь, в монастыре. Ко мне до сих пор приезжают из ближайших городов за советом или снадобьем!

– Значит, вы сможете определить состав эликсира, если я дам вам образец?

– Если он не слишком сложный. Все-таки у меня нет специализированной лаборатории.

– Замечательно! – Я вытащила синий пузырёк. – Посмотрите вот этот? Я буду благодарна за любые сведения о том, что внутри этого зелья.

Пообещав сделать все возможное, супруга Бернара забрала эликсир, которым меня снабжали в Кастеле, снова многозначительно указала на сверток с бельем и наконец удалилась.

Шелковая лента вывалилась из свертка и, не удержавшись, я потянула за нее. Посмотрела на изящную вещицу. Потерла лоб и загоревшиеся щеки. Если бы все так просто… Если бы я могла просто облачиться в чувственное белье и сделать так, как говорит Марта. Стоило подумать об этом – и картины-образы вспыхнули в голове, заслоняя реальность.