Совьетика

Рано утром, когда еще было темно, вышла я из клиники. И натолкнулась на того немолодого охранника, что все вздыхал по моей маме. Он даже и сейчас еще не мог ее выбросить из головы.

– Пс-с-ст! – подозвал он меня свистом. Только для того, чобы спросить «замужем сеньора или нет». Когда я поведала ему, что мама в разводе, он на глазах повеселел, воспрянул духом и показал мне на прощание большой палец. «Новость – во!»

.

…Кубинская провинция приятно поразила меня своим гостеприимством, простотой, скромностью и добродушием. Может быть, с материальной точки зрения жизнь обитателей этих мест и скромнее, чем. в Гаване, но именно скромнее, а не хуже. Повсюду я ощущала в людях то, чего нет в них даже в самых зажиточных европейских городах – чувство собственного достоинства, dignidad, которое может дать людям только социализм. Там, где я живу сейчас, большинству жителей даже просто непонятно, что за такой зверь достоинство, и с чем. его едят.

Нет, я далека от утверждения, что все кубинцы – идеальные люди, и что никто здесь не унижается, попрошайничая перед туристами. Но число таких людей, несмотря на все трудности кубинской экономики из-за развала мировой системы социализма и жестокой американской блокады, настолько незначительно по сравнению с числом гордых, трудолюбивых, честных и мужественных кубинцев, идущих по жизни с неизменным достоинством, что это сразу бросается в глаза тому, кто знаком с жизнью при обеих системах. Причем особенно это заметно именно в провинции, – ибо кубинская столица, как и все столицы мира, в наибольшей степени , чем. другие места, концентрирует в себе “люмпенский” элемент (кстати, не любят упоминать западные недружественные к Кубе СМИ, что “люмпенские” кварталы старой Гаваны – это наследие прошлого режима, наследие многих веков.).

Западные СМИ любят нападать на Фиделя или на президента Венесуэлы Чавеса, ядовито говоря о том, что немногое им удалось изменить, умалчивая о том, что речь идет об изменениях всего за какие-то несколько лет, в то время, как система грабежа, рабства, угнетения и эксплуатации существует много столетий! Если бы социализм мог беспрепятственно развиваться на нашей планете в течение такого же количества лет, – вот тогда бы их можно было сравнивать!

В это своё путешествие я отправилась в компании западных туристов – из Испании, Италии, Швейцарии, Германии и Канады. Нас сопровождали 2 гида: одна женщина говорила на английском, другая – сразу на нескольких языках, итальянском немецком и французском. Одна из них взяла с собой свою дочку, – что сразу ностальгически напомнило мне о том, как делали совершенно то же самое наши гиды в советское время.

Сразу скажу, что мне крупно не повезло с языком: лучше бы я говорила по-итальянски или по-немецки, ибо благодаря моему знанию английского я вынуждена была провести эту пару дней в компании классического карикатурного западного “колониального” туриста, неизменно имеющего обо всем заранее своё ограниченное, как у курицы на насесте, мнение, которое, по его представлению, является единственно правильным на планете. Я изо всех сил старалась быть вежливой, но если наш кубинский гид в силу того, что она была при исполнении служебных обязанностей, и не могла иногда заступиться за свою страну без того, чтобы не поставить его на место, то это за неё взяла на себя я. Была вынуждена взять – ибо всякое высокомерное и наглое невежество имеет предел.

Звали высокомерного невежу канадец Кайл, – и слушая его, я пришла в совершенное отчаяние: если в этой части света такие интеллектуалы (он работал в одном из университетов), то какое же там тогда остальное население! Впрочем, обо всем по порядку…

Тур начался с Гаваны. Многие из туристов только-только приехали в неё, но я уже успела к тому времени привыкнуть к её шумным, похожим на парижские по архитектуре, улицам, к продаваемым на улицам пирожкам и кусочкам пиццы, к ананасовому соку со льдом и к крепкому черному кофе, который люди покупают на улицах и пьют из пустых кофейных банок, к рынку со свежими овощами и фруктами, где можно было встретить говорящих по-русски пожилых людей, неизменно радовавшихся возможности перекинуться с тобой парой словечек на твоем родном языке, к развешенным на балконах посреди города, даже на самых главных магистралях, выстиранным пододеяльникам, к Старой Гаване, которая, будь это на Ямайке или на Гаити, была бы по-настоящему страшным гетто, в которое нельзя бы было зайти без риска для жизни, но которая умудрялась продолжать быть здесь вполне безобидным местом, несмотря на всю свою внешнюю “экзотичность; к гаванскому “Чайна-тауну” (китайскому кварталу), где кубинцы в китайских костюмах работают в многочисленных ресторанчиках, а настоящие китайцы есть, но их очень мало; к желтым кузовам яйцевидной формы местных мотороллеров-такси “Коко” (“эх, прокачу, с ветерком!”); к свисту и змееподобному шипению тебе вслед кубинских мужчин, выражающих тем самым одобрение твоей внешности – да, на Кубе долго одинокой или одиноким не останешься!- ; к раскаленным почти добела камням набережной Малекон; к таким знакомым будкам местных “гаишников” и очередям в кафе-мороженое, напомнившим мне о прекрасном кафе-мороженом в моем родном городе, где когда-то по воскресеньям ели мороженое с подливкой из черноплодной рябины, закрытом после наступления “свободы и демократии” и замененном лавочкой типа сельпо по продаже китайско-турецкого барахла; даже к силуэту нашего российского посольства – по всеобщему мнению, самому некрасивому зданию во всей Гаване…

… Мы проезжали мимо апельсиновых и манговых садов, мимо самого глубокого каньона на Кубе по самому высокому её мосту; мимо маленьких ферм, вокруг которых разъезжали гордые "гаучо" – босые, белозубые, на горячих лошадях… Через провинцию Матанзас, которую называют “кубинскими Афинами”- по числу интеллектуалов, которые родом из этих мест. Я впервые увидела, как выглядит сахарный тростник – похожий на гигантские “петушки”, которые мы в детстве так любили обрывать: “Петушок или курочка? “… Повсюду кипела работа, сады, поля и огороды были ухоженными, хорошо прополотыми, недавно политыми.

В Матанзасе меня поразило число увиденных мною даже из окна автобуса масонских ложь! Я больше нигде их никогда не видела, кроме как в Северной Ирландии, где они являются печальным символом сектанства и того, что многочисленные “тайные общества” практически заправляют всей жизнью. Окна в североирландских масонских ложах всегда наглухо забиты, здания – чаще всего на замке (когда только масоны собираются в них? Не иначе, как под покровом ночи!), а узнать их можно только по масонскому знаку на воротах. Именно так и узнала их и на Кубе, – до Северной Ирландии я даже не знала, как он выглядит!

Моё впечатление от Кубы, – что по сравнению с СССР она намного “мягче”. Многие вещи, которые нам в СССР даже не пришло бы в голову делать, на Кубе не запрещены: наверно, кубинцы правы, хотя я бы на их месте была более осторожной; но именно поэтому мне так дико слушать, когда Запад обвиняет Кубу в знаменитых “нарушениях прав человека”, нарушать которые на нашей планете, как очевидно, позволяется только друзьям и лакеям Соединенных Штатов! Ну, и конечно же, им самим.

Бросилось в глаза, что кубинские шоссе – очень хорошего качества, но почти пустые. В городах и на подъезде к ним многие люди долго стоят вдоль дороги, голосуя, чтобы добраться до работы. Связано это, конечно, с уже упомянутым выше экономическим и энегретическим кризисом: нехватка горючего не позволяет выводить на дороги большее количество машин, хотя кубинские конструкторы и проявляют чудеса изобретательности, и здесь можно увидеть прекрасно действующими машины, которые в любой другой стране давно бы не смогли запустить…

В одной из таких машин нас катал незадолго до этого по Гаване красавец Рафаэль (или Александр, мы так и не успели точно выяснить) – родственник одной из знакомых Орлы, который, как и у нас в России, подрабатывает таким способом частным образом. Рафаэля трудно было назвать убежденным коммунистом, но он был очень внимательным и дружелюбным и завез нас в такие места, попасть куда я и не мечтала без него. Говорил он только по-испански, но почти все было понятно. Рафаэль хотел “жить, как человек”. Он пожаловался на то, что не может остановиться в шикарном отеле в центре своего родного города, на то, что не может в открытую заниматься своим “извозческим” бизнесом с иностранцами.

– Если нас остановят, я скажу, что ты – моя жена, – пошутил он, а я посмотрела в его бархатно-карие глаза, и у меня захватило дух от одной такой мысли!

Я слушала его и вспоминала наши магазины “Березка” или отели типа “Космос “ и “Интурист”… В своё, советское время это нас тоже иногда раздражало, хотя нельзя сказать, чтобы серьезно: ну, посудите сами, зачем вам останавливаться в отеле в своем родном городе? Зачем вам матрешки и шикарные меха? А сейчас я смотрю на Кубу, страну с несравнимо меньшими ресурсами, чем. СССР, – и понимаю, что все это здесь необходимо для того, чтобы дети Рафаэля могли бесплатно учиться; для того, чтобы его престарелые родители получали бесплатную медицинскую помощь; для того, чтобы никогда ни сам он, и ни вся его семья не испытали голода и не оказались бездомными. Слишком хорошо уж я знаю, каково живется подавляющему (а точнее, подавляемому!) большинству людей “в условиях свободы и демократии”, – и если бы мои познания в испанском были немножко глубже, я бы непременно постаралась ему это объяснить…

Видели мы и местную добычу нефти – как нам рассказали, низкого качества, но все-таки своей и пригодной к употреблению “Хорошо, что низкого качества!”- подумала я, -“А то посмотрите, что творится от жадности капиталистов в тех местах, где она качества высокого…

Наш гид, Мария, поразила меня своими поистине энциклопедическими познаниями и гигантским количеством фактов и цифр, которые она помнила. Она, казалось, знает всё – от истории до ботаники ( она подробно рассказала нам о самых различных видах кубинских пальм) и зоологии и от истории архитектуры до организации сельского хозяйства. Я мысленно сравнила её с гидами, знакомыми мне в моих поездках по Европе (чаще всего шофер совмещает эту функцию, из экономии, – и его познания не идут далее местных анекдотов, а в Северной Ирландии иногда – и парамилитаристских флагов, причем только со стороны общины, к которой гид принадлежит) – и сравнение было явно не в пользу последних…