Совьетика
Шрифт:
Слушая Марию, я наслаждалась давно уже не обрушивающимся на меня потоком информации об архитектурных стилях городков, через которые мы проезжали, о знаменитой фабрике, производящей кубинский ром (когда я потом привезла его с собой на работу, наши “свободные демократы» побоялись этот великолепный ром даже попробовать – несмотря на мои заверения, что никто ещё не стал коммунистом от рюмки “Havana Club”!) ; о числе студентов в вузах, мимо которых мы проезжали… Кубинский школьник по своему общеобразовательному уровню превосходит многих из , кто позаканчивал знаменитые западные университеты! В этом я ещё раз имела возможность убедиться, слушая сидевшего рядом со мной всю дорогу канадца Кайла…
Хочу сразу оговориться и отдать ему должное, что он, по крайней мере,
Мария рассказала нам о том, что на Кубе запрещены скачки на деньги; показала нам свою продуктовую карточку – кстати, не жалуясь и без тени стыда, ибо чем. Здесь стыдиться, если в тяжелом экономическом положении Кубы виноват вовсе не её социализм, а внешние силы, и как вообще можно стыдиться социальной справедливости?
Молоко, мясо выделяется здесь в первую очередь детям и старикам. Кубинец получает 3 кг риса и сахара в месяц. Люди могут меняться выделенными им продуктами, которые им не нужны, но не имеют права их продавать на рынке. Она рассказала нам также, что положение в кварталах Старой Гаваны объясняется не тем, что в стране нет работы – работы предостаточно, но нелегкой, в провинции, в сельской местности, а люмпены из Старой Гаваны такой работой заниматься не хотят. Для того, чтобы поправить положение и покончить с их маргинализацией, правительство начало новый проект: по подготовке из жителей этого района социальных работников, которые затем будут заниматься проблемами местной молодежи и стараться ввести её в русло нормальной жизни.
– Иностранцы думают, что помогают этим людям, когда те попрошайничают, но на самом деле они только способствуют иждивенческим настроениям среди населения Старой Гаваны, – пояснила она. – Зачем работать, когда турист всегда даст тебе пару-тройку долларов?
До революции на Кубе было всего 3 университета, причем ни одного – в провинциях, а сегодня их в стране уже 52! Средняя продолжительность жизни за годы революции увеличилась с 55 до 76 лет (сравните эти цифры с соответствующими в любой латиноамериканской или карибской стране сегодня!), детская смерность снизилась с 26 до 7,6 на 1000 рождений. До революции 75% населения было неграмотным – сегодня неграмотных практически нет. Около 250.000 учителей было направлено на работу в сельскую местность. Новые кварталы в кубинской столице (такие, как Аламар) и в других городах были построены методом добровольных “микробригад” (когда люди совместно строят дома для себя). Гигантское развитие получил за годы революции спорт.
Кубинские фермеры организованы в кооперативы, но все они имеют землю в частной собственности. Типичный распорядок дня кубинского крестьянина: работа на поле ранним утром, отдых в самые жаркие часы (с 12 до 3) и снова работа, после 3 и до вечера, даже в темноте во времена уборки урожая. Фермеры сдают государству 75% своей продукции, а остальное продают на рынке, кроме таких продуктов, как мед, молоко и табак, которые принадлежат государству. Кубинские кооперативы имеют все – от собственного детского сада до собственной аптеки.
Глядя на реакцию Кайла на рассказы Марии, я опять невольно вспоминала “модель человека, неудовлетворенного желудочно” профессора Выбегалло у братьёв Стругатских. Когда мы остановились на обед в ресторане, он хотел заранее заказать себе двойную порцию – боялся, бедняга, что ему не хватит; ведь Куба – такое “голодное место”.
– Я заплачу отдельно!- подчеркнул он, это розово-белое лысеющее существо с голыми коленками, торчащими из-под колониальных шортиков и с классическим “пивным” животиком. Велико же было его удивление, когда даже та одна порция, которая была включена в сумму нашей весьма скромной платы за тур, оказалась таких размеров, что справиться с ней ему было не под силу!
Я поражалась терпению Марии с ним. Даже у меня начинало все медленно закипать внутри от
отвращения. Особенно когда он “извергал”что-нибудь страшно глубокомысленное, вроде: “Венера – это планета!”.Подруга Кайла дома, в Канаде, была бедной студенткой из Эквадора, которая ужасно боялась, что с тех пор, как канадское правительство ужесточило материальные требования к иностранным студентам для получения въездных виз, она больше не сможет въехать в эту благословенную страну, – и поэтому решила больше никогда из неё не выезжать, даже на каникулы, заручившись наличием канадского “партнера”. Жениться на ней он и не собирался, более того, – он даже не удосужился ни слова выучить по-испански, не зная через 2 года отношений с ней даже таких элементарных вещей, как что такое “амистад”. Он был настолько самоуверен, что ему даже не приходило в голову, что его “любят” только за его толстый кошелек и паспорт.
Более того, он полагал себя истинным интеллектуалом и либералом, – что не мешало ему доверительно заявить мне о немцах (видимо, он считал, что мы должны их ненавидеть после последней войны!):
– Эти немцы всегда тыкают нас, канадцев и американцев, тем, как мы обошлись с индейцами, – это только для того, чтобы отвести внимание от своего Холокоста!
Холокост европейских колонизаторов и поселенцев в Америке и трансатлантической работорговле уничтожил целые нации и унес жизни по меньшей мере 40 -50 миллионов африканцев и более 100 миллионов коренных обитатателей "Нового мира"… Тем не менее, его по-прежнему “нельзя” называть своим подлинным именем, а потомки его жертв и по сей день не имеют никакого права на возмещение ущерба…
Кайла удивило то, что кубинцы находятся в таких достаточно доброжелательных отношениях с сегодняшней Испанией: по его мнению, испанцы были такими жестокими колонизаторами, что об этом кубинцам не стоит забывать и по сей день. Он считает, что англичане были колониалистами гораздо более “гуманными”. … Надо бы ему поговорить на эту тему с моими ирландскими друзьями!
Но я все ещё сдерживалась. Пока Кайл не стал давать свои “цивилизованные”советы Марии о необходимости на Кубе “свободных”выборов и многопартийной системы. Она и здесь осталась стоически-вежливой: ей так полагалось по должности. За неё – и за наши социалистические страны! – ответила я, ибо по опыту знаю: такие, как Кайл, принимают вежливость за слабость.
– Лучше уж иметь одну партию, которая заботится о народе, чем. 20 таких, которые заботятся только о собственных карманах. И какой, скажите мне, смысл в том, чтобы иметь 20 партий, когда на деле они ничем не отличаются друг от друга?- сказала я ему.
У него полезли на лоб глаза. Он испугался.
– Я просто так говорю,…- промямлил он.
– Я тоже…просто так говорю,- и я сурово посмотрела на него в упор.
Потом мне стало его жалко: может, не надо было так сурово с человеком? Ну, не понимает он другой жизни… За обедом я решила дать ему шанс и выслушала поток его сбивчивых “мыслей” о Солженицыне и Чомском (которого он вовсе не любил, но чтобы загладить инцидент со мной, показательно для меня тут же купил его книгу на английском языке о Латинской Америке). Я не стала спорить с ним о Солженицыне и только когда он завел речь о колонизации НАТО Балкан, высказав, что в ходе операции в Боснии и в Косово (“НАТО впервые действовало без каких-либо корыстных интересов для себя”), я ничего не сказала, но так на него посмотрела, что он стушевался, покраснел и промямлил :
– Ну, есть такая точка зрения…
Да, было от чего прийти в отчаяние… Если таких элементарных вещей не видят и не понимают на Западе даже псевдо-левые (если бы Кайл был правым , он бы не приехал на Кубу туристом!), то чего тогда ожидать от остальных?
В тот день после обеда мы оказались в Санта-Кларе, в месте, которое для меня, как и для миллионов коммунистов и борцов за национальное освобождение своих стран, было очень особым. В мавзолее Че Гевары…
Мавзолей Че возвышается над городом, на подступах к нему. Гигантская фигура героя революции видна за много миль. Внутрь мавзолея не пускают с камерами, но это можно пережить…