Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне

491. «Заволокло туманом горы…»

Заволокло туманом горы, И низко хлопья туч висят. Лебяжий пух покроет скоро Осенний сад. Листы на дубе заржавели, И облетел озябший клен. А я в тебя, как и в апреле, Еще влюблен. Я помню каждое движенье, Походку, голос нежный твой. В саду осеннем пахнет тленьем, Сухой травой. Уже варенья наварила Соседка на зиму давно. Уже в бочаре забродило Мое вино. На теплом ватном одеяле, Заждавшись дочь, уснула мать. А мы еще не всё сказали. И что сказать?.. Вот ты мелькнешь и скроешься за домом Уснешь и будешь видеть сон: Тропинку в садике знакомом, Озябший клен. Меня иль, может быть, другого — Ведь разные бывают сны. Так знай: я не сказал ни слова Лишь до весны… Заволокло туманом горы, И низко хлопья туч висят. Лебяжий пух покроет скоро Осенний сад. 1940

492. «Мне тебя прельстить сегодня нечем…»

Мне тебя прельстить сегодня нечем — Песня задушевная не в счет. Над степным, над горным Семиречьем Разыгрался ветер, снег идет. Сад покрыт серебряной попоной, На привалках облака висят. Но, завидев ясность небосклона, Петухи цветные голосят. Значит, будет славная погода И узор на стеклах расписной. В декабре сорокового года Снова пахнет в воздухе весной. С полдня начинаются капели, Ноздреватым делается снег. Если б соловьи еще запели Над страной семи студеных рек! 1940 Алма-Ата

493. ФОРЕЛЬ

Поднять не в силах лап мохнатых, Стоит у водопада ель. Серебряная, в черных пятнах, Меж валунов плывет форель. Не страшно ей воды кипенье! Поспорят с быстриной реки В четырехцветном оперенье Из тонкой пленки плавники. Куда плывет? И что ей надо? В равнину б заводи плыла. Но по стремнине водопада Форель взлетает, как стрела. В горах, где вечный снег искрится, Она не думает о том, Что проплывает выше птицы В потоке гневном и седом. 1941

494. ЛИСТ

Такой воздушный, ломкий, яркий На ветке удержался лист. Он помнит ветра пересвист, Пушистый снег, мороз январский. Взлететь готовый к небесам, Чтобы не видеть смерть растений, Он не упал на землю сам — Один встречает день весенний. Набухли почки, и смола К нему, вскипая, потекла, И дрогнул лист, весну приемля. Другая жизнь кипит у крон, И, уступая место, он, Как мотылек, спорхнул на землю. 1941

495. СЧАСТЛИВЫЙ ПУТЬ

Прошлой ночью вокруг месяца Было желтое кольцо. Нынче злая вьюга бесится И швыряет снег в лицо. Замело тропинки узкие, Все дороги замело, И мороз в просторы русские Бросил синее стекло. Мимо дымных, ладно срубленных, Хлебом пахнущих домов Земляки в тулупах дубленых Шли в буран без лишних слов. Шел обоз. Копыта цокали, Пели скаты у саней. «Земляки мои, далеко ли Вы торопите коней? Что ни дальше, тем морознее И убродней зимний путь. Вы устали, время позднее, Не пора ли отдохнуть?..» Ударяя рукавицами О тулуп, сказал старик: «Не должны остановиться мы, А поедем напрямик. — И взглянул вперед спокойно, Щелкнул смерзшимся бичом. — Вещи теплые для воинов Красной Армии везем!» Путь счастливый вам, товарищи! И в разгар родной зимы Нас зовут войны пожарища — Сокрушаем немцев мы! 1942?

496. СВЕТЛАНА

Я друзей обманывать не стану, Сердце не грубеет на войне: Часто дочь трехлетняя Светлана Мысленно является ко мне. Теплая и нежная ручонка Норовит схватиться за рукав. Что скажу я в этот миг, ребенка На коленях нежно приласкав? Что нескоро я вернусь обратно, А возможно, вовсе не вернусь… Так закон диктует в деле ратном: «Умирая, все-таки не трусь!» Может быть, в журнале иль газете, Что хранили быль наших времен, Дочь моя, читая строки эти, Гордо скажет: «Храбро умер он!» А еще приятней, с нею вместе Этот стих короткий прочитав, Говорить о долге, славе, чести, Чувствуя, что был тогда ты прав. Я друзей обманывать не стану, Сердце не грубеет на войне: Часто дочь трехлетняя Светлана Мысленно является ко мне. 1943?

497. КУКУШКА

Над головою пуля просвистела; Шальная иль прицельная она? Но, как струна натянутая, пела Пронизанная ею тишина. Меня сегодня пуля миновала, Сердцебиенье успокоив мне, И тот же час в лесу закуковала Веселая кукушка на сосне. Хорошая народная примета: Нам жить сто лет, напополам деля Всю ярость бурь и солнечного света, Чем так богата русская земля. 15 апреля 1943 Северный Донец

498. В РАЗВЕДКУ

Памяти Леонида Нуриева

С суровым озабоченным лицом Он у сосны надламывает ветку. Сегодня ночью уходить в разведку, Искать «язык» за Северным Донцом. Сегодня ночью… А пока что синий В бору сосновом шел на убыль день. И в чаще, смешивая четкость линий, Ложилась фиолетовая тень. Комбат спросил: «Как думаешь, Нуриев, Удастся ли разведка в этот раз?» Он, думу невеселую развеяв, С улыбкой ясной посмотрел на нас. «Пойду», — сказал он с твердостью солдата, Опять по-детски весело смотря. Таким веселым был он до заката, Не зная, что сулит ему заря. Разведчики ушли… Над ними месяц новый Глядел из золоченой полумглы. Светящиеся пули в бор сосновый Влетали и впивалися в стволы. Друг не мечтал об орденах и славе, Отважным был он — Родины солдат. И в этой вот последней переправе В решениях был твердым, как всегда. Когда у ног его рвалась граната И падал он на землю вниз лицом, Знал сердцем чутким: храбрые ребята Остались там, за Северным Донцом. 23 апреля 1943 Северный Донец

499. «Все распри сводятся на нет…»

Все распри сводятся на нет Артиллерийской перестрелкой. Сияет ярче дружбы свет, И места нет корысти мелкой. Мы в дни войны сошлись втроем — Равно бедны, равно богаты,— Грустим, смеемся и поем Под потолком крестьянской хаты. А завтра в бой! Быть; может, смерть Свершит над кем-нибудь расправу. Он упадет на землю в травы, Но жаворонок будет петь, Цвести ромашки, незабудки И многодумный лес шуметь… С судьбой теперь плохие шутки: Здесь очень просто умереть. И если первым буду я Судьбой отвергнут от событий, То вы, товарищи-друзья, Меня в час встречи вспомяните. А коль возьму над жизнью власть, Ток животворных сил почуя, Всю поэтическую страсть; В четыре строчки заключу я. 1 мая 1943 с. Первомайское

500. ПОСЛЕ БОЯ

Хорошо, товарищ, после боя, Выдыхая дым пороховой, Посмотреть на небо голубое — Облака плывут над головой. И в затихшем орудийном гуле, Что в ушах моих еще звенит, Вся страна в почетном карауле Над убитым воином стоит. 10 мая 1943 с. Первомайское

ЛЕОНИД ШЕРШЕР

Леонид Рафаилович Шершер родился в 1916 году в Одессе. Отец его — служащий. Еще школьником Леонид начал писать стихи. Некоторые из них читал по радио и печатал в «Пионерской правде». С 1935 по 1940 год учился на филологическом факультете Института истории, философии и литературы (Москва). В это время редактировал популярную среди студентов факультетскую стенную газету «Комсомолия».

В 1940 году Шершер был призван в армию. Служил вначале в артиллерийском полку, потом в театре Красной Армии. С августа 1941 года Леонид Шершер — сотрудник газеты авиации дальнего действия «За правое дело». Работая в газете, Шершер одновременно участвовал в боевых вылетах в качестве стрелка-радиста. Чаще всего летал в составе экипажа дважды Героя Советского Союза А. Молодчего, который в начальный период Великой Отечественной войны совершал первые дальние рейды в тылы противника, бомбил военные объекты Кенигсберга, Данцига и др.