Современная жрица Изиды
Шрифт:
Въ такія минуты она была очень жалка и несчастна. Я никогда не забуду, какъ однажды она воскликнула:
— Хотла бы вернуться… хотла бы стать русской, христіанкой, православной… тянетъ меня… и нтъ возврата!.. я въ цпяхъ… я не своя!
А черезъ полчаса начались опять разглагольствованія о «хозяин»…
По мр того какъ печатался въ «Русскомъ Встник» этотъ разсказъ мой, я слышалъ отъ нсколькихъ лицъ такого рода разсужденія: «Зачмъ вы сказали, что жалли и жалете эту ужасную женщину? Она такъ преступна, такъ отвратительна — и вы сами доказываете это, — что никакъ не можетъ вызывать къ себ чувства жалости, особенно въ человк, лично знакомомъ со всми ея обманами, полной безпринципностью, злобой и клеветою!..»
Отвчу: я не только былъ свидтелемъ отвратительныхъ ея дяній; но и на себ самомъ испыталъ ея грязное мщеніе, — и все-таки, вспоминая нкоторыя минуты нашихъ бесдъ съ нею, я не могу думать о ней безъ жалости. Я никогда не позволялъ разростаться во мн этому чувству, я всегда его сдерживалъ и неуклонно длалъ свое дло — наблюдалъ, слдилъ за нею, ловилъ ее. Когда пришло время — я спокойно способствовалъ
И эта жалость вовсе не признакъ какого-нибудь моего добросердечія. Она иметъ свою причину не во мн, а въ самой Елен Петровн Блаватской. Въ свои спокойныя и добрыя минуты она была необычайно симпатична. Въ ней заключалось какое-то обаяніе, какой-то магнитъ, притягивавшій къ ней съ неудержимой силой.
Симпатичность — такое свойство, котораго не передашь никакими словами; но вс, мужчины и женщины, старые и молодые, на кого ласково глядли эти громадные, странные глаза, испытывали одно и то же. Я знаю, напримръ, одну молодую женщину, неувлекающуюся, нисколько не сентиментальную и сразу инстинктивно понявшую Блаватскую. Столкнувшись съ этой, въ то время совсмъ еще молодой женщиной, простой и скромной, — знаменитая «madame», у которой разныя «синіе чулки» цловали руки и ноги, увидла себя, къ большому своему удивленію, разгаданной и парализованной. И все-таки эта молодая женщина говорила и говоритъ: «Блаватская была ужасная злодйка; но почему-то производила часто такое впечатлніе, что надъ нею хотлось плакать отъ невыносимой къ ней жалости».
Причину этой странной симпатичности «современной жрицы Изиды» слдуетъ искать въ ея самобытной, своеобразной, горячей какъ огонь талантливости и въ ея бурной, бшеной энергіи. Такая талантливость и энергія — стихійная сила, съ которой не легко бороться. Эта сила, въ соединеніи съ душевной извращенностью, съ какимъ-то звринымъ непониманіемъ «въ жизни» различія между добромъ и зломъ, — произвела одно изъ весьма интересныхъ и характерныхъ явленій конца девятнадцатаго вка — «теософическое общество».
XXVI
Хотя «теософическое общество» основано и въ весьма недавнее, сравнительно, время, въ 1875 году; однако дйствительное происхожденіе его до сихъ поръ терялось во мрак таинственности и неизвстности. Какъ его основатели, т. е. Блаватская и Олкоттъ, такъ и первые ихъ послдователи, сдлали всевозможное для того, чтобы напустить какъ можно больше туману, въ густыхъ волнахъ котораго легко задохнуться, но никакъ нельзя отыскать настоящей «колыбели» интереснаго младенца, бывшаго плодомъ духовнаго союза русской «скиталицы» и американскаго «полковника».
Врно только одно — что интересный младенецъ получилъ свое бытіе въ Америк, въ Нью-Іорк, и это именно обстоятельство дало возможность виновникамъ его многознаменательной жизни окутать пеленами тайны его рожденіе. На американской почв нетрудно выдумать и привести въ исполненіе что угодно, ничего не стоитъ, какъ устно, такъ и печатно, распустить самые баснословные слухи и найти достаточное количество людей, готовыхъ имъ врить безо всякихъ разсужденій.
По легендамъ, пущеннымъ въ обращеніе теософами «перваго призыва», Е. П. Блаватская отъ юности своей находилась подъ особымъ покровительствомъ «тибетскихъ братьевъ», которые, взявъ ее на попеченіе, руководили всми шагами ея жизни, подготовляя въ ней исполнительницу великой миссіи, имющей міровое значеніе.
Когда приспло время открыть высшія истины человчеству, погрязшему въ заблужденіяхъ всякаго рода, Блаватская была вызвана въ Индію, получила тамъ, вмст съ принятіемъ ею буддизма, высокія посвященія, а затмъ была послана въ Америку. Здсь она должна была соединиться съ другимъ избранникомъ, хоть и значительно мене достойнымъ, Олкоттомъ, и создать вмст съ нимъ «теософическое общество». Олкоттъ становился, такъ сказать, тломъ этого учрежденія, а Блаватская — его душою. «Обществу» была гарантирована постоянная помощь тибетскихъ адептовъ, и двое изъ нихъ, Кутъ-Хуми и Моріа, брались вдохновлять Блаватскую и входить въ общеніе съ теософами, заслуживающими такую высокую честь.
Такова, въ общихъ чертахъ, сущность легенды. Что же касается дйствительной исторіи, я имю возможность въ значительной степени освтить ее, благодаря собственноручнымъ письмамъ Елены Петровны Блаватской, относящимся именно къ самому интересному времени — отъ конца 1874 года и до 1879 года. [95] Мои читатели уже знаютъ, что такое письма Блаватской и какъ слдуетъ къ нимъ относиться. Но въ настоящемъ случа ея писанія, какъ будетъ видно, получаютъ первостепенное документальное значеніе, и всякій легко и сразу, безъ какихъ бы то ни было комментаріевъ, увидитъ, что въ нихъ не можетъ быть правдой и что не можетъ быть ложью.
95
Съ этими письмами я познакомился, когда уже мой разсказъ давно печатался въ «Русскомъ Встник», и получилъ я ихъ въ апрл 1892 года. Они мн переданы какъ полнйшее подтвержденіе моего разсказа и моихъ выводовъ, и какъ весьма важное дополненіе къ моимъ документамъ.
1873 годъ былъ годомъ ршительнаго перелома въ жизни Елены Петровны Блаватской. Ей исполнилось уже 42 года. Вмст съ исчезнувшей молодостью исчезло и все, чмъ досел жила она. Еслибы она была женщиной обыденной — ей пришлось бы погибнуть, превратиться въ ничто, или влачить самое жалкое существованіе.
Но въ ней заключалась сила энергіи и таланта, которая именно теперь, когда ушла молодость со всми ея бурями, должна была широко и свободно развиться.Волна жизни выбросила Елену Петровну на американскій берегъ, и она очутилась одна, безъ друзей и покровителей, безъ опредленныхъ средствъ къ жизни, безъ прежнихъ способовъ, которыми она могла бы заинтересовать собою. Она не потерялась, оглядлась, прислушалась — и ршила попробовать свои силы въ качеств спиритической писательницы. Она окружила себя таинственностью, стуками, завела знакомство въ редакціяхъ двухъ-трехъ газетъ, разсказывала интересныя вещи о своихъ разнообразныхъ путешествіяхъ.
Мало-по-малу становилась она извстной американскимъ спиритамъ какъ горячая послдовательница ихъ ученія и къ тому же обладающая сильными медіумическими способностями. Наконецъ, изъ Нью-Іорка, она отправилась въ Вермонтъ, на ферму братьевъ Эдди, въ то время надлавшихъ много шуму медіумовъ. Познакомилась она тамъ съ полковникомъ Олкоттомъ, пріхавшимъ въ качеств корреспондента для разслдованія чудесъ, совершавшихся братьевъ Эдди.[2]
Она очевидно нашла, что энергичный и въ то же время необыкновенно покладистый полковникъ будетъ ей хорошимъ, полезнымъ товарищемъ — и быстро съ нимъ подружилась. Онъ сразу же оказалъ ей огромную услугу: въ своихъ корреспонденціяхъ наговорилъ о ней съ три короба разныхъ чудесъ и этимъ помогъ ея писательству. У нея мелькнула мысль, что хорошо было бы писать не только по-англійски въ американскихъ газетахъ, но и попытаться работать въ томъ же направленіи и для далекой родины, переводя свои статьи и другія интересныя вещи.
Весь вопросъ заключается въ томъ — какимъ образомъ доставлять все это въ Россію и черезъ кого хлопотать о напечатаніи. Она познакомилась съ Andrew Jackson Davis'омъ, писателемъ-спиритомъ, и онъ указалъ ей на человка, который, по его мннію, могъ ей быть полезнымъ въ Россіи. Человкъ этотъ былъ А. Н. Аксаковъ, издатель лейпцигскаго журнала «Psychische Studien», издавна интересующійся всякими психическими вопросами и, между прочимъ, феноменами спиритизма.
28 октября 1874 года Елена Петровна писала А. Н. Аксакову: «Извините меня, если совершенно незнакомая вамъ личность адресуется такъ безцеремонно къ вамъ… Вотъ въ чемъ дло: я живу въ Америк около полутора года уже и не имю намренья узжать. Вся жизнь моя сосредоточилась здсь, т. е. жизнь внутренняя конечно, такъ какъ я слишкомъ устарла, чтобы интересоваться много вншней жизнью… То, что происходитъ теперь въ Америк, въ Англіи и во Франціи, должно бы стараться объяснить у насъ. Спиритизмъ здсь не шуточное дло. Изъ 11 милліоновъ спиритовъ въ Соединенныхъ Штатахъ по послднему отчету, ихъ прибавилось до 18 милліоновъ, почти 50 проц. на 100, съ той самой минуты, какъ появились брошюры, защищающія спиритизмъ съ именами подобными Альфреду Уолласу, Круксу, Варлею и проч. Вся пресса заговорила разомъ. Попытки къ насмшк, осужденію и хул длаются рже и рже. Въ прошломъ году еще рдко можно было найти въ такъ называемомъ „respectable Newspaper“ статейку о какомъ-либо спиритскомъ факт, теперь же, еле проходитъ одинъ день, чтобы журналы не были переполнены сотнями фактовъ, доказательствъ и т. д. Журналы посылаютъ во вс стороны „reporter'овъ“ и артистовъ къ медіумамъ. Я только на прошлой недл вернулась отъ Эдди братьевъ, извстныхъ медіумовъ въ Рутланд Вермонт, гд провела 2 недли. Домъ и сосднія квартиры были наполнены корреспондентами. У „Eddys“ духи усопшихъ разгуливаютъ чуть не днемъ. Нсколько разъ уже являлись они безъ помощи медіума, а по вечерамъ отъ 15 до 20 духовъ являются какъ во плоти передъ глазами зрителей во время сеансовъ. Я говорила, какъ при жизни, съ отцомъ, дядей, съ другими родными „по-русски“ въ продолженіи 5 минутъ на платформ [96] . Семь особъ изъ числа давно умершихъ знакомыхъ, различныхъ націй, являлись, говорили со мной, каждый на своемъ язык и уходили. Нельзя ли мн будетъ прислать или, скоре, постоянно присылать къ вамъ отсюда переводы статей о спиритическихъ фактахъ не неизвстныхъ личностей, — но такихъ людей, какъ Робертъ Дэль Оуэнъ, полковникъ Олкоттъ и лучшихъ здшнихъ писателей. Я со многими ими знакома и они даютъ мн, съ удовольствіемъ, право переводить ихъ произведенія. Олкоттъ корреспондентъ, посланный нарочно однимъ изъ лучшихъ иллюстрированныхъ журналовъ Нью-Іорка, „The Grafic“ [97]– въ Вермонтъ къ Эдди братьямъ. Онъ провелъ тамъ уже боле 2-хъ мсяцевъ, и его иллюстрированныя статьи производятъ фуроръ. Я также работаю для „Grafic“ и могу высылать регулярно статьи, переведенныя и переписанныя начисто, съ копіями иллюстрацій, рисованныхъ перомъ и тушью. Вы вроятно также слышали о посмертномъ сочиненіи Диккенса. Вторая часть неоконченнаго имъ при жизни романа его „Эдвина Друда“. Я перевела эту вторую часть, и она лежитъ готовая у меня… Духъ ли Диккенса написалъ ее или самъ медіумъ James, но эта вторая часть признана всей американской и европейской прессой (съ малыми исключеніями) за совершенное fac simile слога Диккенса и его неподражаемаго юмора… Извиняюсь еще разъ за безцеремонность письма. Надюсь, что быть можетъ найдете свободную минуту отвтить мн слова два. Очень бы я хотла видть напечатанное въ Россіи окончаніе вышеупомянутаго романа Диккенса. Я долго надъ нимъ работала и переводила съ манускрипта Джемса, какъ онъ писалъ подъ диктовку духа Диккенса…»
96
Возвышенная эстрада передъ занавской, изъ-за которой появлялись фигуры, расхаживали и бесдовали съ зрителями.
97
Имеется в виду журнал Daily Graphic. — Прим. ред. Викитеки.