"Современный зарубежный детектив". Компиляция. Книги 1-33

— Ту звали Эмманюэль Оберже! — напомнил Даниэль.

— Не важно, как ее звали. Она убила своих детишек. Кого волнует, что она умерла! Поделом ей… Сто лет, что ли, будем переживать из-за этой дуры!

Жюстина вышла вперед, испепеляя ее взглядом:

— Ты и в самом деле мразь, Париотти! Тебе среди нас не место!

В ответ Соланж только пожала плечами. Жюстина, вне себя, вышла из комнаты. Шеф снова рухнул в кресло. Уничтоженный. Маркиза нависла над ним:

— Добрый тебе совет, Даниэль: не создавай мне проблем, так будет лучше для тебя и твоей семьи… Я крепко сплю, меня не разбудил шум. Понятно?

— Вон из моего кабинета — или я убью тебя!

— Не кипятись! Я оказала тебе услугу, разве нет? Теперь ты снова сможешь трахать ее в камере, поскольку той, другой, больше нет! Не нужно будет укрываться в библиотеке! Но спеши попользоваться ею, ибо мне сдается, что твоей маленькой протеже отпущен недолгий срок…

Она наконец закрыла за собой дверь, и досье, загромождавшие стол, подпрыгнули от яростного удара.

Камера 119 — 10:00

Суматоха в коридоре указала Марианне на то, что час прогулки пробил. Она не вставала с койки, не могла пошевелиться. Погребенная под обломками.

Почему? Почему Эмма решила оставить ее? Легко догадаться… Она хотела этого с самого начала, еще до того, как ее заточили здесь. Чтобы не жить с чувством вины. Это хуже, чем заключение или побои. Хуже всего. Марианна это прекрасно знала.

Она чувствовала себя осиротевшей. Больше никогда не услышать ей среди ночи размеренного дыхания.

Мне посчастливилось ее узнать. Пересечься с ее судьбой. Наверное, ей сейчас лучше. Смерть не всегда худшее из зол. Но для тех, кто остался, это вдвойне тяжело.

Марианна закурила «кэмел», растянувшись на продавленном матрасе. Она цеплялась за свою мечту, пытаясь не поддаваться отчаянию, которое росло и ширилось внутри.

Тоске, которая проступала из каждой поры.

Я скоро покину этот ад. Но тебя, мадам Фантом, никогда не забуду. Тебя, которой причинила столько зла. Тебя, ради которой рисковала жизнью. Тебя, которую не сумела спасти. Если бы эта сволочь Маркиза…

Жюстина открыла камеру:

— Как ты, Марианна?

— Плохо. Как мне ее не хватает, ты представить не можешь… Та дрянь убила ее! Нарочно, я уверена!

Голос у нее был все еще хриплый. То и дело пропадал. Или скрипел, как пила по дереву.

Жюстина предпочла скрыть от нее то, что услышала в кабинете шефа. Незачем подогревать в ней жажду мести.

— Она утверждает, будто ничего не слышала…

— И ты ей веришь?! — взорвалась Марианна, даже попыталась крикнуть.

— Не знаю… Ты выйдешь во двор? Погода прекрасная. Солнце светит! Это тебе пойдет на пользу.

— Охоты нет…

Даниэль заорал в коридоре, успокаивая женщин, роптавших от нетерпения. Потом заглянул в открытую дверь.

— Уже иду, — заторопилась Жюстина.

— Ничего, подождут! — буркнул Даниэль. — Ты готова, Марианна? Давай одевайся, прихорашивайся!

— Охоты нет!

— Я отправил Париотти домой… Отдежурю вместо нее сегодня. Лучше ей не попадаться женщинам на глаза после того, что случилось ночью… Давай Марианна, поторопись, пожалуйста…

Она тяжело вздохнула, но все-таки поднялась.

— Боишься, что я завалю ее, да? — предположила Марианна, глядя ему прямо в глаза.

— Не мели чепухи! Больше не хочу об этом слышать, о’кей? Давай пошевеливайся, девочкам надоело ждать… Так что я пошел.

Он вернулся в коридор и еще долго кричал там. Марианна надела футболку, джинсы и кроссовки. Потом следом за Жюстиной направилась к лестнице. Начальник отдал приказ, и все стадо устремилось к свободе.

Солнце и правда сияло ярко в преддверии лета. Марианна уселась на нижней ступеньке. Слишком усталая, чтобы бегать. ВМ подошла, с участием положила руку ей на затылок.

— Сегодня мне не до разговоров, — извинилась Марианна.

— Ничего удивительного… Ты так голосила ночью!

— Маркиза слышала меня, я уверена… Но утверждает обратное… Такая дрянь!

— Конечно слышала, — подтвердила ВМ, скручивая папиросу. — Кажется, даже надзиратели в другом блоке слышали… Она была в сознании, когда ты начала звать на помощь?

— Да… Она даже говорила со мной… Потом отключилась.

— Марианна, ты знаешь, что это должно было случиться… Она была не из того теста, чтобы все это выдержать.

— Я могла бы ее спасти, черт!

— Нет. Сегодня ночью, может быть. Но она бы повторила попытку. Ведь доктор щедрой рукой отсыпал ей таблетки, так что она могла улететь на небо в любой момент. Когда только они поймут, что успокоительные нужно выдавать каждый день, а не на две недели впрок!

— Я могла бы ее спасти! — упрямо твердила Марианна. — Если бы она успела повидаться с сыном, она бы стала бороться, я уверена…

Вдруг они заметили, что с десяток заключенных скопились перед лестницей, прямо напротив. Марианна узнала метиску, которую видела в душе. Ее пылающая шевелюра красиво развевалась по ветру. Она и высказалась от имени всех:

— Жаль твою соседку… Наши соболезнования…

— Спасибо, — прохрипела Марианна своим омертвевшим голосом.

Другие женщины присоединились к группе, раздались крики. Смерть Маркизе! — разносил ветер по всему двору. Даниэль тотчас же подошел, опасаясь бунта. Заключенные обступили его. Заплатит ли она за это? Это в порядке вещей, что заключенную оставили подыхать?

Он старался утихомирить толпу. Марианна смотрела на его потуги с грустным сочувствием.

— Мы проведем расследование, — заверил он.

Рассказывай! Ничего-то вы не проведете! Лгуны! Убийцы! Напрасно он убеждал их и успокаивал, с возмущением и смятением было никак не совладать. Потом его будто прорвало.

— Что это вдруг на вас накатило, а? — заорал он. — Когда мадам Оберже избивали, вы пальцем не пошевелили, чтобы ее защитить, ведь так?

Иные запротестовали. Но многие головы опустились. Даниэль, однако, понимал: то, что вырвалось у него в порыве бессильного гнева, — настоящий абсурд. Он овладел собой:

— Мы проведем расследование! Если сотрудник допустил нарушение, он будет наказан!

Никого не накажут! Париотти давно отравляет нам жизнь! Ее саму пора посадить!

— А теперь все разойдитесь! — скомандовал начальник, повысив голос.

Толпа понемногу рассосалась, ВМ оценила представление, захлопав в ладоши.

— Браво, месье! — сказала она с иронией. — Если вы думаете, что мы на это купимся…

— Что вы хотите, чтобы я им сказал? — проворчал Даниэль.