"Современный зарубежный детектив". Компиляция. Книги 1-33

Даже в университетские годы, когда я приезжал к Балтиморам на День благодарения, Мария умудрялась собрать все мое грязное белье и сложить его чистым на кровать. После Драмы, случившейся накануне Дня благодарения в 2004 году, дядя Сол больше не возвращался в Оук-Парк. Но она приходила по-прежнему, ее верность была неколебима.

Флорида, весна 2011 года

На следующий день после ужина с бабушкой я, вернувшись с долгой пробежки, застал дядю Сола с пылесосом в руках.

Накануне, в машине, он только начал вспоминать молодость, а когда мы подъехали к дому, прервал свой рассказ.

— Ты мне вчера недорассказал про вас с дедушкой.

— Там уже особо и рассказывать нечего. И вообще, прошлое есть прошлое.

Он выдернул пылесос из розетки, скрутил шнур и убрал его в шкаф, словно все это не имело никакого значения. Но потом повернулся ко мне и сказал нечто поразительное:

— Знаешь, Маркус, бабушка с дедушкой всегда предпочитали мне твоего отца.

— Что? Какая чепуха! Они всегда так восторгались тобой!

— Восторгались — да, возможно. Но все равно твоего отца они любили больше.

— Да как тебе такое в голову могло прийти!

— Могло, потому что это правда. До университета мы с твоим отцом были очень близки. Наши отношения осложнились после того, когда твой дед запретил мне заниматься медициной.

— Ты хотел стать врачом?

— Да. А дедушка не хотел. Говорил, что для семейной компании это вещь бесполезная. Зато твой отец хотел быть инженером, и это входило в дедушкины планы. Меня он послал в заштатный университет, потому что учеба там стоила недорого, и отдал все, что имел, твоему отцу, чтобы тот смог поехать в один из лучших университетов. Он получал образование по высшему разряду. Твой дед назначил его директором фирмы. А я, хоть и старший, остался на вторых ролях. Все, что я мог после этого делать, — это стараться поразить бабушку с дедушкой. И стараться забыть, что они всегда считали меня хуже твоего отца.

— Но что же между вами произошло? — спросил я.

Он пожал плечами, подхватил тряпку и чистящее средство и пошел мыть окна на кухне.

Поскольку дядя Сол был явно не расположен к рассказам, я решил поговорить с бабушкой. Ее версия событий слегка отличалась от дядиной.

— Дедушка хотел, чтобы Сол с твоим отцом вместе руководили фирмой. Он считал, что твоей отец справится с технической стороной дела, а у твоего дяди характер лидера. Но это было до ссоры между дедушкой и Солом.

— Дядя Сол сказал, что хотел быть врачом, а дедушка не позволил.

— Дедушка считал, что медицина — пустая трата времени и денег.

Бабушка предложила выйти на балкон, чтобы она могла курить. Мы уселись на два пластиковых стула, я смотрел, как она вертит в скрюченных пальцах сигарету, подносит ко рту, зажигает. Она глубоко затянулась и продолжала:

— Понимаешь, Марки, «Гольдман и К^о» — это было дедушкино детище. Он выдержал тяжкую борьбу, чтобы довести дело до конца, и ясно представлял себе, как надо управлять фирмой. Он был человек очень широких взглядов, но в некоторых вопросах сдвинуть его с места было невозможно.

В конце шестидесятых дядя Сол решил стать врачом, но не встретил понимания со стороны отца.

— Столько лет учиться, чтобы что? Твоя задача на фирме — вести ее к новым рубежам. Ты должен учиться стратегии, коммерции, бухгалтерскому учету. Всяким таким вещам. А медицина — пфф! Что за дурацкая идея!

Дяде Солу ничего не оставалось, как смириться. Он начал учиться на факультете управления в маленьком университете Мэриленда. Все изменилось, когда он выяснил, что родители посылают брата в Стэнфорд. Решил, что они предпочитают ему второго сына, и его это больно задело. Когда семья собиралась вместе, все, естественно, куда больше восхищались моим отцом, гордым студентом престижного университета, чем дядей с его второсортным учебным заведением. Дядя Сол решил показать, на что он способен. У него сложились прекрасные отношения с одним из преподавателей, и тот помог ему подготовить план развития фирмы «Гольдман и К^о». Однажды Сол приехал домой с внушительных размеров папкой и хотел все в подробностях изложить отцу.

— У меня возникли идеи относительно расширения фирмы, — пояснил он дедушке.

Тот взглянул на него недоверчиво:

— Зачем ее еще расширять? Почему нельзя сохранить то, что есть? Вот оно, ваше поколение, — войны не видели и считаете, что все лучше всех знаете.

— Профессор Хендрикс говорит, что…

— Кто такой профессор Хендрикс?

— Мой университетский преподаватель менеджмента. Он говорит, что свою фирму надо рассматривать только с двух сторон: чего я хочу — чтобы я съел или чтобы меня съели?

— Так вот, твой профессор ошибается. Именно когда хочешь расти любой ценой, тогда и идешь ко дну.

— Но если слишком осторожничать, вообще не вырастешь и тебя уничтожит более сильный.

— Этот твой профессор создал хоть одну фирму? — спросил дедушка.

— Насколько я знаю, нет, — ответил дядя Сол, понурив голову.

— А я — да! И дела в моей фирме идут прекрасно. Твой профессор разбирается в медицинском оборудовании?

— Нет, но…

— Ох уж этот университетский люд, все бы им теории строить. Твой профессор не основал ни одной фирмы, ничего не понимает в медицинском оборудовании, а хочет меня учить, как руководить «Гольдман и К^о».

— Да нет, ничего подобного, — урезонивал его дядя Сол, — у нас просто возникла пара идей.

— Идей? И что за идеи?

— Надо торговать нашей аппаратурой не только в Нью-Джерси, но и в других регионах.

— Мы уже сейчас можем обеспечить поставки куда угодно.

— А клиентура есть?

— Не то чтобы много. Но мы уже давно ведем речь о том, что надо открывать филиал на Восточном побережье.

— Вот именно, ты про это говорил, еще когда мы детьми были, а дело так и не сдвинулось.

— Рим не в один день строился, Сол!

— Профессор Хендрикс считает, что единственный способ расширить охват фирмы — это открывать филиалы в других штатах. В каждом будет филиал и склад оборудования, завяжутся доверительные отношения с клиентами, и можно будет быстро удовлетворять их запросы.

Дедушка поморщился:

— И на какие деньги ты собираешься открывать филиалы?

— Надо привлекать инвесторов. Мы могли бы открыть офис в Нью-Йорке, и там кто-нибудь…

— О-о, офис в Нью-Йорке! Это еще зачем? Секокус, штат Нью-Джерси, для тебя недостаточно шикарен?

— Не в том дело, но…

— Довольно, Сол! Я не желаю больше слушать эти глупости! Я все-таки хозяин своей фирмы или что?

Прошло два года; больше дядя Сол не заговаривал с отцом о своих идеях расширения фирмы. Зато он заговорил о гражданских правах. Профессор Хендрикс был левым активистом, борцом за гражданские права. Дядя Сол помогал ему в его деятельности. В те же годы у него завязался роман с дочерью Хендрикса Анитой. Теперь, возвращаясь в Секокус, он рассуждал об «отстаивании интересов» и «активных действиях». Вместе с профессором Хендриксом и Анитой он стал разъезжать по стране и участвовать в протестных маршах. Его увлечение политикой страшно раздражало дедушку. В результате между ними произошла ссора, после которой они не разговаривали двенадцать лет.