Совсем другая любовь

— Может, сохранились записи с камер? — предположил Майкл, найдя глазами одну из них. — Или что-то похожее на бортовой самописец. Или просто журнал отданных приказов. Не пришлось бы гадать, врет он или нет. Лично я совсем не прочь воссоздать те события.

— Давай попробуем, — кивнул Джеймс и оживил приборную панель.

КРИС не лгал. Больше того, он не сказал, что робот не только был безо всякого оружия, но и даже пытался общаться с расстрелявшими его солдатами. По-человечески он, правда, говорить не умел, но все же издаваемые им звуки сложно было принять за что-то иное.

— Вот же тварь какая, — процедил один из солдат. — Интересно, их тут много?

На этом Джеймс прервал запись и промотал вперед, чтобы обнаружить еще одну неточность в рассказе КРИСа. Оказалось, что роботов было два. Второй тоже был разведчиком, но уже с возможностью самозащиты. Когда по нему открыли огонь, он выстрелил в ответ, ранив одного из солдат.

— Ну всё, держитесь суки! — прошипел крупный мужчина с нашивками капитана. — Пойдемте, парни, зачистим эту каменюку.

И отряд из двенадцати вооруженных солдат отправился на поиски роботов.

Потушив экран, Джеймс некоторое время сидел неподвижно.

— Ладно, пойдем отсюда, — бросил потом совершенно бесцветно и направился к выходу.

Не говоря ни слова, Майкл последовал за ним. В тягостном молчании они добрались до платформы, и заговорить он решился только спустя несколько минут.

— Больше нет причин не верить ему, — произнес тихо. — А значит, шансы выбраться отсюда возросли.

— Ты думаешь, он не мог это все подстроить? — просил Джеймс отрешенно. — И наврать про системы защиты. Впрочем, я почти не сомневаюсь, что он действительно отправит нас на Землю, — добавил после паузы. — Вопрос только зачем…

— Наверное, ты прав, — пожал плечами Майкл, обдумав его слова. — Вот только я не вижу в этом смысла. А знаешь что… — он прервался на миг, решая, стоит ли продолжать. — Мне плевать — зачем он это сделает. Плевать, какие он цели преследует. Я хочу, черт возьми, вернуться на планету и начать, наконец, жить нормальной жизнью! Без этих всех астероидов, биомасс, устава и наказаний! Хочу забрать тебя и обосноваться, забыть эту бессмысленную космическую одиссею как страшный сон, — с чувством выдохнул он. — И как бы тяжело ни было, как бы несправедливо все это было, — сейчас, конечно, он говорил не за себя совсем, а больше за Джеймса, — жизнь-то… ведь продолжается! И прожить ее надо хорошо, чтобы потом не было больно за зря потерянные годы. А еще за несказанные слова и несделанные поступки, — закончил он, адресуя уже свою речь самому себе.

Ведь до сих пор он не сказал то, что должен. До сих пор не опроверг брошенное, наверное, по глупости, а может, и от злости "не люблю".

Джеймс посмотрел на него, заглянул в глаза и слабо улыбнулся.

— Мне хочется верить, что у нас будет такая возможность. И что корабль, который нам дадут, не окажется "троянским конем" с начинкой.

— Будто он не мог отправить начинку без нас, — возразил Майкл. — Или по-твоему он не знает координат Земли?

Некоторое время Джеймс молчал, а потом улыбнулся — почти привычно широко.

— Ты прав, — признал он. — Наверное, я просто паранойю и не хочу признать очевидное. Ладно, поехали быстрее, я жутко проголодался.

Наверное, параноил не один только Джеймс. Майклу совсем не понравилась эта его улыбка. Джеймс сейчас как будто с психом разговаривал. Или с человеком, которому заведомо бесполезно что-то объяснять. Или просто нет желания…

— Не думай только, что мне все равно, что происходит, — отозвался Майкл. — Мне не все равно. Да, согласен, я не жду подвоха так, как ты. Я просто жду возвращения. Остальное уже зависит не от нас.

Джеймс на это только кивнул и погнал платформу на всей доступной скорости.

На станцию они вернулись очень быстро, и там их ждал сюрприз. На этот раз у еды был насыщенный вкус биомассы, да и текстура весьма ее напоминала. Было очевидно, что КРИС внял их недовольству и попытался воссоздать привычное по его мнению меню.

— Одно блюдо вкуснее другого, — Майкл улыбнулся под конец их "трапезы". — Хочу на Землю! — сделал вывод и поднялся из-за стола. Вопреки собственным словам, расправился он со своей порцией первым.

Джеймс же еще долго сидел над своей тарелкой, но в итоге все равно оставил половину.

Сходив по очереди в "душ", они залезли на большую мягкую кровать, и свет сам собой немедленно погас. Майклу такой сервис понравился, но отметил он его совсем отрешенно — все мысли были заняты Джеймсом. Несмотря на усталость спать совсем не хотелось, хотя провалиться в сон было бы, пожалуй, лучшим вариантом. Как себя вести с Джеймсом, Майкл не знал. Если честно, он понятия не имел, как и о чем с ним сейчас разговаривать, да и вообще стоит ли его трогать… Самому Майклу безумно хотелось прижать Джеймса к себе, и так и лежать в обнимку. Но напряженный и молчаливый Джеймс, кажется, совершенно не желал общения. Чего уж говорить про объятия… Да и даже думать про секс Майклу казалось сейчас кощунством. Он так и лежал, раздумывая, как же поступить, когда Джеймс наконец ожил. Протянул руку, коснулся локтя, а потом плавно, как капелька ртути, перетек ближе, обнимая Майкла обеими руками.

— Поцелуй меня, — попросил он хриплым шепотом и сам нашел в темноте его губы.

Почти не поверив своим ушам, Майкл замер. Но долгим ступор, к счастью, не был: собственное тело, словно пробудившись от близости Джеймса, оказалось куда более отзывчивым, чем мозги. Прошла секунда — и ладони сами гладили Джеймса везде, куда могли дотянуться. Еще одна — и Майкл лежал на нем, вдавливая в матрас и покрывая жадными поцелуями его лоб, щеки и лихорадочно ловя жаркие губы.

Они исступленно целовались довольно долгое время. А потом Джеймс хрипло застонал и опрокинул Майкла на спину.

— Хочу тебя, — выдохнул, лихорадочно стаскивая с Майкла одежду. — Мне нужно… — тут он оборвал сам себя, обхватив ладонью освобожденный член.

Судорожно выдохнув, Майкл выпутался из своей одежды и принялся помогать Джеймсу избавиться от его. Когда с мешающей тканью было покончено, Майкл поцеловал Джеймса, в первую секунду завладев его ртом властно и даже, возможно, грубо, но затем отстранился, позволяя себе расслабиться, а Джеймсу — улечься сверху.

— Мне тоже… — прошептал он и согнул ноги в коленях.

Смазки не было, поэтому Джеймс быстро сплюнул себе в ладонь и смочил член. Помогло это мало, и Майклу впервые было больно. Всегда внимательного и заботливого Джеймса сегодня будто подменили — едва войдя, он дал Майклу всего секундную передышку, а потом начал двигаться, почти сразу беря нещадно мощный темп.

Майкл то и дело сжимал зубы, сдерживая далекие от наслаждения стоны. Пару раз ему казалось, что даже пожелай он сейчас остановить Джеймса, тот попросту его не услышит. На самом деле было неясно, получал ли от этого секса удовольствие и сам Джеймс — уж слишком рьяно, почти с отчаянием он его трахал. А что касалось Майкла, то его будто на кол сажали — внутри было сухо, до жжения горячо и действительно больно.