Союз трех

Мэтт не рискнул ответить, что самые впечатляющие изменения происходили в нем, когда она оказывалась рядом.

– Ничего явного, и все же… Еще несколько месяцев назад мой меч весил, как мне казалось, целую тонну, а теперь я легко поднимаю и вращаю его. Кроме того, я заметил, что стал меньше уставать от физических усилий, например поднимаясь по лестнице. Но все это пока заметно слабо, скорее можно говорить о предположениях, чем о реальных изменениях.

– Нам бы только выиграть немного времени, прежде чем циники нападут! Убеждена, тогда мы смогли бы отбить их атаку, учитывая, что мы находимся на острове, да еще и научившись управлять изменениями. Мы были бы непобедимы!

– Знаю… – прошептал Мэтт. – Знаю… Только у нас нет этого времени. Надо искать другой выход.

Ближе к обеду, когда Эмбер закончила свои «консультации», Союз трех собрался в библиотеке на последнем этаже Кракена. Эмбер разгуливала по балкону, рассеянно осматривая книжные корешки. Тобиас и Мэтт разговаривали, сидя в креслах.

– Я тоже не могу поверить, что это Трэвис! – возмущался Тобиас.

– Надо бы за ним проследить, – предложил Мэтт.

– А если это не он?

– Он единственный член экспедиции, в ком мы не уверены. Остальные исключаются.

Тобиас колебался. Эмбер, не отрывая глаз от только что раскрытой книги, заметила с балкона:

– А что, если предатель не ходил в город?

– Тогда как он отправил записку циникам? – удивился Мэтт.

– Этот вопрос мы и должны себе задать. Как они общаются? – Она поставила книгу на место и спустилась вниз, присоединившись к друзьям. – Например, он мог передать письмо, засунув его в тележку Плюм! Если циники в курсе, им достаточно было проследить за нами, дождаться, пока собака останется одна, и забрать записку!

Мэтт покачал головой:

– Уверен, Плюм не позволит никому из циников приблизиться к себе.

– Что мы о ней знаем? Вдруг она не понимает, что от них исходит опасность?

– Плюм очень умная.

Пожав плечами, Эмбер закончила:

– Согласна. В любом случае это всего лишь предположение; но предатель должен был найти способ передать послание в город. Давайте подумаем, как ему это удалось, и тогда мы его вычислим.

– Ты говоришь прямо как взрослая, – расхохотался Тобиас.

Эмбер мрачно на него посмотрела.

– Я мог бы сравнить почерк, которым написано то письмо, что я получил вчера, с почерком всех пэнов на острове, но это займет уйму времени! – угрюмо предложил Мэтт.

– Если он не совсем глупец, то изменит почерк! – добавила Эмбер. – К тому же мы не специалисты в этом деле!

Мэтт поднялся и сделал знак Тобиасу.

– Мы займемся вычислением предателя. А ты, Эмбер, бери самых способных пэнов и постоянно занимайся с ними, учитесь управлять изменениями, помогайте друг другу. Действовать надо как можно быстрее. Мы должны быть способными сопротивляться, когда на нас нападут.

После обеда Тобиас с Мэттом отправились рыбачить на южную оконечность острова. Мэтт не переставая размышлял, кто же предатель. Ему тоже казалось, что надо начинать с ответа на вопрос, как предатель общается с циниками. И понять, когда он сделал это впервые. Случилось ли это до его прибытия на остров, по дороге сюда? Или позднее – во время одной из экспедиций, сбора плодов? Мэтт был убежден, что эта связь возникла достаточно давно, ведь циники успели составить и отправить сюда отряд из ста человек. Притом что их лагерь находился на юго-востоке, предположительно в нескольких неделях или даже в месяце пути от острова… Он поделился соображениями с Тобиасом, и тот рассказал другу, что почти все пэны под разными предлогами за это время успели побывать на «большой» земле. Значит, опираться на этот факт в размышлениях было нельзя.

Время от времени они вытягивали из темной воды толстых рыбин и бросали их в ведро. Оба погрузились в свои мысли. Наконец Тобиас посмотрел на друга:

– Тебе не больно?

– Чуть-чуть. Лицо начинает гореть, только когда я улыбаюсь.

– И все-таки это так странно, что летучие мыши внезапно начинают нападать, да?

Мэтт вздрогнул:

– Точно.

– Думаешь, они появляются каждую ночь? И мы больше не сможем выходить по вечерам?

Мэтт скривился. Он подумал, потом крепче сжал в руке удочку и начал медленно говорить:

– Знаешь, с тех пор как я попал сюда, мне снятся непонятные сны. Меня преследует загадочное существо. Оно окружено тенями и похоже на смерть, но это не смерть, а что-то еще более отвратительное. Злое, жуткое, внушающее ужас. У него есть имя: Ропероден.

– Ропероден? – повторил Тобиас. – Да уж, имечко!

– И я чувствую, что это существо преследует меня… как бы тебе объяснить… не только во сне, это происходит наяву. Помнишь ходульщиков в Нью-Йорке?

– Спрашиваешь! Как такое забыть?

– Они действовали по чьему-то приказу, и мне кажется, что это он его отдал. Огромное бесформенное существо, напоминающее гигантскую тень.

– Подожди секунду! – воскликнул Тобиас. – Тот… поселок на севере, на который было совершено нападение, там ведь тоже было замечено черное существо, может, это и был твой Ропероден?

– Скорее всего. И как только я увидел летучих мышей, я подумал, что они хотят пробраться внутрь домов, чтобы напасть на нас, но потом пришел к выводу, что они кого-то ищут. После вчерашней их атаки мне кажется, что меня. Это создания тьмы, быть может посланные Ропероденом. После нашего бегства он потерял мой след, а теперь снова меня нашел!

– Думаешь, они – как это лучше сказать? – его посланники?

– Да, может быть. Почему они улетели, когда прибежали девочки из Гидры? Согласись, они должны были бы накинуться на новых потенциальных жертв! Все это подсказывает мне, что к нам приближается кто-то посильнее циников. И видимо, это Ропероден.

Открыв рот, Тобиас посмотрел на друга, не решаясь высказать вслух то, что думал.

– Хочешь сказать, Ропероден преследует именно тебя? – потом все-таки прошептал он.

Мэтт взглянул на него и слегка кивнул, внезапно ощутив, что выхода нет.

– В любом случае, – закончил Тобиас, – когда он появится, я буду рядом с тобой. Я не дам тебя убить, и если надо будет всадить ему стрелу между глаз… можешь на меня рассчитывать.

Слова Тобиаса заставили Мэтта улыбнуться.

– Благодаря тебе и твоему луку я ничего не боюсь. Целясь в монстра, ты точно подстрелишь меня! – пошутил он.

Оба засмеялись – сначала робко, потом громче. Лишь появление над водой хребта огромной рыбины, скользившей вдоль поверхности добрых пять секунд, заставило их умолкнуть.