СОЗ
Шрифт:
– Здравствуйте! — сказал я. — Рад приветствовать Вас на борту орбитальной станции «Дельта-01». Я — контр-адмирал Алексей Аряев.
– Игорь Афанасьев. Адвокат, как Вы и просили. Обвинения в адрес моих подзащитных обоснованы, я надеюсь?
– Обоснованы, — сказал я. — Ещё как обоснованы. Всё запротоколировано, сейчас сами посмотрите.
Я показал адвокату кабинет, в котором он смог бы разместиться и просмотреть материалы дела, после чего вернулся к себе. Помимо «дела об оппозиции», работу у меня хватало. Сейчас, когда корабли готовились к новым боям, работы было особенно много — как оказалось, быть большим начальником вовсе не так здорово, как это могло бы показаться со стороны (хотя мне и не казалось). В общем, за последнее время мне стало казаться, что
Уйдя с головой во всю эту «административку», я почти не заметил, как пролетело несколько часов. Только через пять часов я узнал, что со мной хочет связаться адвокат. Я ответил на вызов. С экрана на меня смотрел Игорь. Он сообщил, что хочет поговорить лично. Мы встретились недалеко от его каюты.
– Я Вас слушаю, — сказал я.
– И что же Вы мне тут «втуляли» насчёт того, что всё законно и обосновано? Да здесь ошибок очень и очень много. Их отпустит любой суд.
– То есть, их признания Вы не читали? Признания, где эти люди сами признаются в том, что собирались устроить «Русский Майдан»? Планы, в которых говорилось о том, чтобы «трупов было побольше»?
– А где, прошу прощения, показания экспертизы о том, что эти планы разрабатывали мои клиенты? Может, это ваша работа — с одной целью, дискредитировать этих прекрасных людей?
– Людей? То есть, Вас даже не смущает то, что эти, как Вы выразились, «прекрасные люди» уверяли, что никаких СОЗ не существует, и даже этого места нет? Вам как — полёт на челноке понравился? Или его тоже не было? Или Вы думаете, что Вы сейчас не в космосе?
– А чем Вы можете доказать, что мы сейчас в космосе? Я вот смотрел фильм «Космическая одиссея 2001-го года» — и там всё смотрелось очень даже натурально. А здесь у вас даже невесомости нет, которую, кстати, легко можно организовать на «летающей лаборатории».
– То есть, пониженная гравитация Вас не смущает? То, что челнок забрал Вас прямо с улицы города — тоже не считается? То, что летели Вы недолго и без перегрузок — тоже не смущает?
– А вот это как раз — очень даже смущает. Даже Маск не смог добиться стартов без перегрузок — а у Вас всё так запросто. Челнок да, приземлился аккурат передо мной, согласен — но в этом нет совершенно ничего удивительного — вон, и Маск и «Тойота» работают над летающими автомобилями. Так что — я не вижу совершенно никаких доказательств того, что мы находимся на орбитальной станции.
– Мужик, ты издеваешься? — спросил я.
– Нет. Просто я не вижу никаких доказательств того, что мы в космосе. Где невесомость? Где прочий антураж передач с «Мира» и МКС? И, касаемо моих клиентов — они в самом деле, прекрасные люди! Один из них, например, отличный шахматист!
– Был он отличным шахматистом, кстати говоря. Сейчас он — просто мудак, который лезет в политику, в которой ничего не смыслит.
– Да как Вы смеете?
– Смею. Потому, что я сам всё это видел. И у меня теперь есть их признания в том, что они готовили переворот на 7 ноября.
– Да быть того не может. А признания, скорее всего, выбиты у них под пытками.
– Я, честно говоря, Вас не понимаю, — попытался я успокоиться и взять себя в руки. — Вы, может, будете отрицать и то, что эти люди пытаются переписать нашу историю? Переписать результаты Великой Отечественной войны?
– Они не переписывают! Они говорят правду — ведь Германия несла нам свет цивили…
Бах! Я с удивлением
увидел у себя в руке «Кольт-1911». Ствол пистолета слегка дымился, на полу около моей ноги лежала гильза, а адвокат Игорь тоже лежал на полу. Только вот половины черепа у него, как не было. Переборка примерно на уровне его головы, пока он стоял, была забрызгана кровью и мозгами. Вмятина на переборке от пули тоже была хорошо заметна. Да, по станции мы ходили с такими пистолетами в качестве табельного оружия — пробивная сила творения Джона Браунинга была слишком мала, чтобы пробивать переборки кораблей или станций. Но, чёрт побери, я только что убил человека! Не то, чтобы я жалел об этом — но я убил человека, хладнокровно и жестко, не дав ему никаких шансов себя защитить… А теперь ведь придётся объяснительные писать об этом…– Уборщика в коридор 25, — произнёс я в микрофон своего коммуникатора. — Надо убрать кое-что…
Робот-уборщик прибыл довольно быстро. Он убрал тело, протёр и продезинфицировал пол и переборку. Я вернулся к себе в каюту — писать объяснительную. На меня играло то, что разговор наш произошёл около камеры видеонаблюдения, которая, к счастью, писала ещё и звук. Конечно, я должен был решить спор без насилия, это было понятно. Только… слишком цинично вёл себя Игорь. Ведь в самом деле, Советский Союз потерял очень много людей в той Войне… Много народа погибло, промышленность оказалась разрушена. И тут какой-то «деятель» будет мне говорить, что «немцы несли нам цивилизацию». Блин, до такого никто из иностранцев, с кем нам приходилось работать, не опускался…
Я создал чистый файл и стал быстро писать объяснительную записку на имя командующего. Я быстро описал ситуацию, как именно всё это произошло, что побудило меня выстрелить, после чего добавил, что готов понести любое наказание и отправил записку. В дверь позвонили. Я приказал ей открыться. В кабинет проскользнула Олеся.
– Алексей, я только что узнала… Это ужасно, конечно… Но, как это вышло?
– Мы разговаривали. Потом этот парень начал говорить про то, что «всё неправда, права лишь оппозиция, а Великая Отечественная — это не то, чем следует гордиться». Немцы, мол, нас цивилизовать хотели… Я даже сам не помню, как выстрелил…
– Неужели, есть ещё такие, как он? Такие, кто верит в эту ересь?
– Дорогая, если бы их не было, оппозицию просто никто бы не поддерживал. А у них сторонников, к сожалению, хватает. Это, как верующие. Ты в курсе, что до сих пор есть те, кто верит в то, что Земля плоская? И доказывать им что-то — бесполезно. Можно вытащить этого человека на орбиту, показать ему, что Земля не плоская — он этого просто не увидит, до конца скрываясь за своей верой в то, что она плоская. Это, увы, не лечится…
– А что будет с тобой?
– Я пока не знаю. Объяснительную написал и отправил. Добавил, что готов понести любое наказание. Что командующий решит, то и будет…
– Иди ко мне. Командующий решит — но не сейчас. А мне хочется, чтобы ты отвлёкся здесь — и сейчас…
– Да, ты права…
Командующий думал целую неделю. Там было собрание чуть ли не всех мировых лидеров — и совещались они довольно долго. Меня вызвали «на ковёр». Я пришёл. Парадная форма, все награды и прочее. В актовом зале, куда меня вызвали, присутствовали высшие офицеры СОЗ, Президент России и лидеры тех держав, что входили в СОЗ. Я встал перед ними.
– Итак, контр-адмирал Алексей Аряев обвиняется в том, что совершил непредумышленное убийство гражданского. Убийство было совершено рядом с каютой убитого, имеется полная видеозапись произошедшего, — сказал вице-адмирал Александров.
– Можно ли её просмотреть? — спросил премьер-министр России, которого я «отказался прокатить на истребителе».
– Можно, — согласился Александров.
На большом экране пошла запись с камеры. Со звуком. Диалог с Игорем, как оказалось, длился даже менее минуты. 42 секунды — именно столько прошло с того момента, как он вышел из каюты — и до того, как прогремел выстрел. Выражение моего лица на экране могло в тот момент заставить маньяка из любого третьесортного ужастика зарезаться собственным мачете.