Спасатель

1 Маша

Мы потолкались со Стёпой в Москве, в августе, на спринте в Крылатском. Мне надо было выступить, чтобы подтвердить мастера. А зачем Стёпа выступал -- непонятно. Может, он тоже надеялся выполнить мастера? В спринте важно сильно начать, а стайер-плавание, как я помнил, был не Стёпин конёк. На этот раз за ограждениями транзитной зоны мама поставила штатив и снимала наши с Мишаней велы на видео - это было не запрещено правилами. Шансы Стёпы навредить нам с велами стремились к нулю. (Если это вообще он испортил нам в прошлый раз колёса). Стёпу я не видел вообще на трассе. Как ушёл от него в отрыв на воде, так и не видел больше. Я выступал в "элите", со взрослыми. Понятно, они сделали меня и на велах, и на беге. Я стал шестым и меня даже наградили рядом с пьедесталом. Но это было неважно. Главное - что теперь федерация выдаст мне удостоверение. Мастер спорта - это на всю жизнь. Так сказал дядя Боря. Михайло подтвердил первый разряд, и был доволен.

– - Я ж не ты, Василь, - сказал он.
– Я подустал, да и переболел чуток.

Михайло ещё до протоколов мне сообщил, что видел Стёпу в транзитной зоне, они почти вместе вылезли из воды, но на веле Стёпа оторвался от моего друга. Мы посмотрели протоколы - Стёпа был во второй десятке, тютелька в тютельку выполнил кмс.

Моя фотография появилась в местных и областных газетах, и на сайте Союза триатлетов, и на сайте разных федераций, и в городе на доске почётных граждан.

В конце лета меня пригласили в администрацию и предложили в будущем курировать молодёжный спорт в районе, то есть стать чиновником. Я согласился. А как я откажусь? Да и потом... Когда это ещё будет. Ещё же школа, потом универ, а не поступлю - так армия. Для начала меня назначили спасателем. Мне объяснили, что Тужилово озеро с будущего отчётного года будут превращать в культурную зону отдыха, а спасатели будут как и раньше на окладе. Я сразу вспомнил водолаза, который ходил по дну, мне стало не по себе.

Этим летом спасателями были мелкие - Влад и Киря. Предлагали Ростику, но он без меня отказался. Я пришёл на пляж к ребятам, стал знакомиться с обязанностями и через день сделал доклад на заседании администрации - дядя Боря мне написал, а я просто прочитал вслух по бумажке.

Перед самым сентябрём произошёл такой случай. Я дежурил на пляже с Михой. Влад и Киря выдавали на прокат лодки и катамараны, убеждали, а если не получалось --заставляли надевать спасжилеты, помогали усаживаться в лодки полным людям - причал был неудобный.

Когда Влад и Киря пошли отдохнуть в домик ко мне подошла красивая девушка. Светло-русая, солнце золотило её волосы. Я ни у кого не видел таких красивых волос. А ещё она была голубоглазая.

– -Вы спасатель?
– - сказала девушка протяжно, так у нас не говорят.

– - Спасатель.

– - Точно?
– она измерила меня подозрительным взглядом.--Тут другие всё лето были. Такие подкаченные мальчики.

– - Я за них.

– - Честно?

– - Да честно, -- улыбнулся. Девушка мне понравилась.

– - Пожалуйста, если вы действительно спасатель, -- девушка явно подозревала, что я её дурю, -- скажите тому мальчишке, чтоб кувшинки не рвал?

Около пляжа какой-то поцак действительно копошился в зарослях, выбирая самые крупные цветы. Его вихрастая голова на поверхности напоминала голову выдры, которые стали попадаться в нашем озере - ещё один знак того, что водоём заболачивался.

– - Почему?
– удивился я.--Пусть рвёт. Тут все рвут.

– -Как?
– возмутилась девушка.
– Эти кувшинки занесены в "Красную книгу"!

– - Это может и хорошо, -- ответил я, - что занесены. А у нас озеро понимаете вы, а не болото. Нам кувшинки не нужны. Они в запруде растут, там был временный слив. А постоянный так за пятьдесят лет и не построили. Вот озеро и зарастает. Кувшинки - беда для нас.

Девушка процедила:

– - Понятно.

И ушла.

Я ещё подумал: сразу видно дачница, избалованная горожанка.

Но на следующий день она опять подошла.

Мы сидели у домика с Евой, Ростиком, Михой, Снежаной (подругой Евы и девушкой Кири), Кирей и Владом.

– - Извините. Там тарзанка опасная. Канат может оборваться. Перетёрся за лето.

– - Да скорей бы уж оборвался, -- сказал Киря.

Это он подрезал канат на тарзанке, всё равно канат свое лето отработал. А на осень Киря хотел повесить новый канат для нас, местных. Для того, чтобы нам выделили новый, надо было "добить" старый канат.

– - Но ведь может случиться несчастный случай!
– нервничала девушка.

Я подумал: ой достала как.

– - Пойду отвяжу канат что ли, -- сказал я.

– - Не вздумай!
– сказала Ева.

– - Но ведь опасно!
– доказывала девушка.
– Понимаете? Опасно!

Она так это всё говорила, эти немногие слова, что все вдруг поняли: очень опасно.

Киря нехотя встал и сказал:

– - Ладно. Пойду отвяжу.

– - Вали отсюда, дура!
– наехала Ева на девушку.

У девушки на глазах выступили слёзы и она свалила.

– - Ну чего ты, Ев!
– сказал я.
– Зачем?

Я знал, что Ева добрая. Я не мог понять, зачем она прогнала девушку.

– - Да достала она. Всё лето картиночки малюет, -- сказала Ева.

– - Кто малюет картиночки? Какие картиночки?

– - Это художница, -- сказал Влад.
– Всё лето рисует тут и в других местах. Всех достала. Всем замечания делает.

– - Эколог что ли?

– - Да не знаю. Но всех достала.

– - Пойду извинюсь.

– - Василь! Не ходи!
– стала умолять Ева.

Ростик довольно ухмылялся.

Я пошёл искать художницу. "Художница" - для меня это было как "небожитель".

И я нашёл её. Она стояла за мольбертом и спокойно рисовала.

– - Извините, -- сказал я.
– Наши ребята иногда грубят.

– - Ничего. Я понимаю. Тяжелое детство -- скользкий подоконник. Но я вижу: вы не такой. Вы очень волевой, судя по лицу...
– - она запнулась.
– -Хотите: нарисую завтра ваш портрет?

– - Конечно хочу!
– сказал я.
– Но понимаете. Неудобно перед друзьями...

Она заворожила меня. Я был очарован ею. Я проводил её почти до дома. Мы познакомились. Её звали Маша Чугунова. Если идти вдоль Дмитровской улицы, мимо дяди Бориного дома, дальше по дороге, то асфальт заканчивается как раз на въезде на наши Заречные улицы. А дальше - плохая дорога и лес. А там - дачи. Много-много старых и новых дач. Садовые товарищества и просто индивидуальные застройщики. Там у мамы нашей дача чёрти с каких времён. А живёт там летом мамина сестра и мой племяшка.

– - Чугуновы?
– спросил за ужином папа.
– Знаю. Это с улицы Бардина, первый дом у леса. Жадные.

Но мне было всё равно. Жадные они или нет. Маша Чугунова была просто чудо. Стройная, с золотыми волосами, милая и вежливая. Ей было четырнадцать. Через неделю мама выдала информацию:

– - Живут с шестидесятых годов. Всем заправляла прабабушка, сейчас при смерти. Бабушка - педагог. Дедушка - скандалист, всё дорогу охраняет от грузовиков.

А папа вдруг добавил:

– Мама Маши в молодости с нами гуляла, тогда дяди Ваня её к нам в компанию пригласил. Он был первым парнем на деревне.