Спасатель

Иногда случались и серьёзные разборки. Одна девушка захотела взять катамаран бесплатно, стала мне доказывать, что это всё общественная собственность и куплено на средства города. У нас катамараны стоили не очень дорого. Час - сто пятьдесят рублей, и лодки столько же. Я знаю места, где на карьерах и прудах давно уже триста стоит, и даже пятьсот. Девушка потребовала, чтобы я отдал ей катамаран бесплатно. Потом обиделась, нажаловалась своему парню, предупредив меня, что у неё парень -- мастер спорта по дзюдо. Михайло Иваныч стоял неподалёку, всё слышал: если хорошая погода, мы всегда заняты с этими катамаранами. Мишаня сказал, смеясь:

– - Ну всё, Василь, прощайся с жизнью. Триатлон против дзюдо как абонемент против спортивного плавания.

А мне не смешно, мне конфликты не нужны. И так приходилось делать замечания, когда отдыхающие топят буйки, или оскорбляют окружающих вокруг.

Стою. Жду парня девушки. Выкатывается такой разжиревший бугай. Может, у него конечно и было когда мастерство, но он его проел и пропил. Подрались конечно зверски - всё-таки у него вес, он меня свалил. Я еле поднялся, выскочил из его захвата. Мишаня бегает вокруг, не даёт "умникам" снимать на телефоны, прогоняет, руками машет. Я рассвирепел, стал всерьёз молотить бугая по голове, и тут же отпрыгивал, уворачивался от его подсечек. Что-то мне драка стала напоминать. Возникло какое-то странное воспоминание. Когда противник опять подсёк меня, я понял, кто это был. Хулиган со смешной фамилией Белёк, перелом копчика и ожог сетчатки. Но Михайло Иваныч не поверил, он сказал, что у меня сотрясение после драки, вот мне и мерещатся прошлые враги... Я конечно не победил, но бугай, ругаясь и угрожая, вдруг поддался на уговоры своей девушки и свалил.

Ещё. Отдыхающие: мальчики, пацаны и мужики - это нечто: хилые. Многие плавать не умеют или плавают еле-еле. Все наши поселковые мелкие по-прежнему умеют плавать. Если мальчишка не плавает, он не может играть на наших Заречных в монстров и трансформеров, или будет в игре гоблином каким-нибудь.

Вот например. Приезжает на велах группа. Жирная девчонка и пять ребят, вроде тех, которые меня бабулей обозвали.

Начинают выделываться:

– - Ну чё? Как поплывём. Ну чё? Готов?! А ты?

Потом самый деловой спрашивает:

– - А как быть с велами?

Указывают на девчонку: она, мол, посторожит.

И девочка подтверждает:

– - Я не поплыву.

Одета как чёрти что. Как кукла-неваляшка, вся в розовом.

А этот стручок говорит:

– - А защитит ли она?

В смысле, что девочка остаётся на берегу, но может не отвоевать вел в схватке с врагом.

Ну что нужно? Девочка останется на пляже. Пять велов стоят, опершись друг на друга. Ну кто и как их утащит: тронешь один, они все и повалятся.

В общем, подозрительные эти дачники, наши мирошевчане не такие. В итоге всё-таки доверили велы девочке, поплыли. Смотрю: гребут до буёв втроём. Один уже на последнем издыхании, но показать, что устал, не хочет.

Это самое опасное. Я внимательно наблюдаю: придётся спасать, уже готовлюсь к этому, уже разделся.

Доплыли. Немощный, который еле доплыл, повис и висел на буйке сорок три минуты - я засекал. Господи! Как он не околел-то? Вода была двадцать один градус! Ему кричат: плыви обратно! А он - висит. Я понял, что поцак дошёл, свело ему всё на свете. Вошёл в воду. Дотащил его до берега. Так поцак кричал ещё, хрипел, чтобы я его не трогал, что он сам. А куда сам-то? Сорок три минуты веслом в воде!

Я подумал: вот так вот за компанию и погибают, боятся показать слабину. Опекали родоки, опекали, а ребёнок вырвался, и в компании удалью своей решил похвалиться. Мы с Мишаней ещё минут сорок пострадавшего в себя приводили. Дали свитер, шапочку вязаную, а его всё равно трясуном трясёт. Мы ему уж говорим, пугаем, стращаем:

– Почки так можно потерять!

А он - дуется и трясётся, зуб на зуб не попадает.

Но эти поцаки хоть и противные, но они хотя бы плавают, еле-еле, но гребут. А в основном - люди вообще не плавают, брызгаются у берега как малышня, и всё.

Племяшка мой, Петюня, в бассейн с пяти лет ходит, конечно у них во Владимире бассейн знатный. Конечно, его возят. Может, других никто возить не мог? Вот никто плавать и не научился? В общем, Петюня мой плавал прилично. Когда Петюня заходил в воду и плыл кролем, пьяные компании, вся мужская половина, отворачивались - вроде они не видели ничего. А девушки сидят смотрят на Петюню, восхищаются. Господи! Ну мужик ты или не мужик? Ну разве с пивом надо девушку обхаживать? Да надо придти с девушкой на пляж в сентябре-октябре, бросится в воду, нырнуть обязательно, чтоб у неё сердце схватило: где мой ненаглядный-единственный, а потом вынырнуть через пятнадцать хотя бы метров, и плыть, плыть. Вот что девушке надо. Сила. А не пиво это с сухариками.

Ещё у нас с Петюней случай произошёл. На противоположном берегу - родник. Под навесом. Люди набирают ключевой воды. И вот холодный день, прошёл ливень, и компания, большая компания, стоит под навесом. А Петюня возится на нашем берегу, в песочке ходы выкапывает, ямки, траншеи... и вот с того берега ему орут (а по воде звук разносится):

– - Эй пацан! Чё копаешь?!
– ну надо ж перед девочками повыделываться. Выпил и пива и орёт - порядки свои на озерце нашем устанавливает.

Петюня покопал, покопал. Ему надоело, и он полез плавать. Поплыл. Компания тут же с места тронулась. До этого стояли на воду смотрели, а тут двинулись -чтобы девочки их не видели как малявка-пацан плавает ловко.

Думал - уйдут в лес. А они озерцо обогнули и на наш пляж. По говору слышу, что мирошевчане. Пьяные все - девушки, ребята, и смотрю - не мирошевчане точно, перепутал я. Одеты легко. Наши в холод так легко не одеваются. Всем лет по четырнадцать, не больше. Петюня как раз вылез из воды и зовёт меня:

– - Дядя Василь! Дядя Василь!

А компания - гоготать.

Я покидал Петюню в воде, вроде как стартики с тумбочки племяшка поделал. Выходим. Слышу: ржание не прекратилось, но поредело как-то. Я Петюне вынес полотенце, вытер его, проконтролировал, чтобы он ничего на лавочке не забыл, и Петюня побежал в домик переодеваться. В общем, ржание поубавилось. Крики пошли:

– - Ой. Я пивос разбил.

Ну думаю - бог наказал - нечего на детей с того берега кричать. Слабаки, одним словом.

Случалось, попадались и интеллигентные люди. Женщины делали замечание разбушевавшимся мужикам или тем, кто матерился. Мы же спасатели - люди подневольные, мы не ввязывались, если не громко. Замечания мы имели право делать только на воде. А если что-то вопиющее на берегу - надо "скорую" вызывать или милицию. Мы не должны ввязываться в перебранки вообще и в драки в принципе- не дай бог что просочится в местную прессу. Ты осадишь хулигана, а он - жалобу на сайт города. И получится, что виноват не хулиган, а спасатель. Я вообще в драке теряю голову. Вот этого дзюдоиста, в котором я признал давнего обидчика, а Мих - нет, ведь я его своей злостью напугал и победил.

Интеллигентные дамы как-то компенсировали безобразное поведение моих ровесников, помогали мне даже не догадываясь об этом.

Попадались иногда молодые пары. Эти тоже... Одни целовались прям на лавке, смущая остальных, особенно девушек. Другие нормально гуляли по берегу, держась за руки. Но тут парни меня опять удивляли. Девушке хочется кувшинку. Тогда парень берёт напрокат лодку, гребёт в заводь. Но кувшинки ж не просто на поверхности, у них и стебель есть. И вот лодка увязла. Но я не тороплюсь помогать. Пока время аренды не кончится, пусть сами её вытаскивают. А заводь же рядом с берегом, вплотную к берегу, и никаких камышей. Ну разденься, в воду зайди и нарви этих кувшинок. Лодка-то зачем? Многие девушки заходят в кувшинки, чтобы сфоткаться. Но парни, чтобы сорвать кувшинку - никогда. Лодка нужна.