Спасите меня, Кацураги-сан! Том 11

— Ну вот! — вздохнула Акихибэ Акико. — Одна я, похоже, хотела играть нечестно. Аж как-то не по себе стало…

— Вы просто перенервничали, расслабьтесь, Акихибэ-сан, — успокоил её я. — Давайте просто испытаем свои силы. Тем более, насчёт вас у меня нет сомнений. Я прекрасно помню, как хорошо вы владеете теоретической базой.

В плане знания основных дисциплин Акико сильно превосходит моего первого ученика — Кондо Кагари. Единственная проблема, с которой она чаще всего сталкивается — это затруднения в общении с коллегами и некоторыми пациентами. Особенно её выбивают из колеи экстренные ситуации. В этом — её слабость. Однако, если нам предстоит отвечать на обычные вопросы или ситуационные задачи — Акихибэ-сан вряд ли оплошает.

Фукусима Ренджи мечтательно посмотрел на экран телефона, видимо, вновь открыв только что пришедшую нам инструкцию. Я буквально почувствовал, как его переполняли гормоны предвкушения. Вряд ли он знал, зачем на этот раз «ВОЗ» понадобилась очередная команда. Скорее всего, ему просто хотелось отыграться, превзойти свой прошлый результат.

Мы закончили трапезу и направились в отель. Меня не покидала мысль о том, что Фукусима Ренджи всё же обладал какой-то более важной информацией. Не текстом заданий, не количеством вопросов — нет. Что-то, что лежит на поверхности…

И тут до меня дошло, чем отличался Фукусима Ренджи от всей нашей четвёрки. Я, Акихибэ и Рэйсэй взяли чёрные карточки. А Фукусима взял белую. Конечно, это может быть простым совпадением — не обязательно, что за этим скрывается какой-то потаённый смысл. Но почему-то интуиция подсказывала мне, что он ещё до начала олимпиады смог получить преимущество перед нами.

Вернувшись в отель, мы все разошлись по своим номерам. Из-за того, что я постоянно находился в компании, мне так и не удалось подробнее ознакомиться с расписанием конгресса. Дело в том, что мне искренне захотелось познакомиться с местными достопримечательностями, раз уж выдалась возможность побывать в Австралии. Но будут ли у нас выходные — вопрос.

И развернув буклет, я выяснил, что выходные будут. И более того, нам даже предлагаются на выбор по несколько экскурсий на каждый выходной день.

Итого нам предстоит работать в следующем графике: пять дней — лекции, два дня — свободное время. И так целых три недели.

Думаю, за это время смогу увидеть большую часть основных достопримечательностей Сиднея. В особенности мне хочется посмотреть на визитную карточку этого города — Сиднейский оперный театр.

Наверное, даже человек, который совсем ничего не смыслит в географии, может без особого труда определить, к какой стране относится громадное здание, крыша которого состоит из серии массивных парусообразных оболочек.

Когда я прикидывал, какие экскурсии выберу на следующих выходных, в мой номер кто-то постучал. Удивительно, что в этих апартаментах я вообще услышал этот стук, поскольку комнаты в номерах этого отеля очень просторные, и большую часть времени я нахожусь вдали от прихожей.

— Тендо-кун, ты здесь? — услышал я голос Акихибэ Акико.

Я открыл дверь и обнаружил, что в руках у девушки целая гора из папок, ноутбук и планшет, которые чуть ли не валятся на пол.

— Акико-тян, что происходит? — подхватив её ноутбук, спросил я.

— Я хотела спросить, если вдруг ты не против, мы могли бы подготовиться к завтрашнему этапу, — произнесла она. — Мне эта олимпиада покоя не даёт!

— Ты зачем столько техники с собой набрала? — рассмеялся я, помогая ей затащить всё в свой номер. — Какой смысл? Это ведь то же самое, что учить с нуля весь материал в ночь перед каким-нибудь экзаменом.

— Можно подумать, ты так в университете не делал! — усмехнулась она.

— Делал, могу подтвердить, — послышался мужской голос из коридора.

Дверь запереть мы ещё не успели, и этим решил воспользоваться Хосино Мамору.

— Тендо-кун постоянно затягивал до последнего, а потом пытался разом сдать все экзамены, — продолжил бормотать он.

Однако я захлопнул дверь перед его лицом. Судя по тишине в коридоре, Хосино замер и даже с места не сдвинулся. Его шаги послышались лишь через минуту, когда он понял, что мы решили полностью проигнорировать его присутствие.

— Тендо-кун, да кто он такой? — нахмурилась Акико. — Мне он уже надоел — ходит за мной повсюду, вешает какую-то лапшу на уши. Похоже, он проследил за мной со второго этажа. Засранец, видел ведь, что я вещей с собой кучу тащу — мог бы помочь!

— Не обращай на него внимания. Он на меня зуб точит ещё со времён университета. Мы с ним учились вместе, — объяснил я.

— Ты правильно сделал, что не стал с ним разговаривать. Таких, как он, лучше просто игнорировать, — произнесла Акико.

— Слушай, а с чем он к тебе приставал? — поинтересовался я.

— Он откуда-то узнал, что мой отец — главный врач клиники «Ямамото-Фарм». Он спрашивал, правда ли, что нас с тобой взяли из-за связей.

Вот ведь урод — этот Хосино! До сих пор не может поверить, что я сам пробился в Токио. Должно быть, думает, что меня взяли в «Ямамото-Фарм», потому что я помолвлен с Акико или имею другую связь с её семьёй.

— Забудь про него, — посоветовал я. — Лучше давай пробежимся по основным темам, которые тебя больше всего волнуют. Я и сам не против освежить знания.

— Я переживаю, что мне достанутся вопросы по онкологии или гематологии, — произнесла она. — Этих опухолей — сотни! А уж диагностика лейкозов, лимфом и прочих болезней крови — это настоящая пытка.

В этом я был абсолютно согласен с Акико. Эти темы многим врачам даются с трудом. Если не работать постоянно с такими больными, не заучивать десятки различных схем химиотерапии, особенности мазков, пункций, анализов крови… Что ж, заплутать в таких вопросах можно запросто!

Мы с Акихибэ постарались вспомнить хотя бы часть интересующих нас тем, но допоздна засиживаться я девушке не позволил.

— Всё, Акико-тян, на сегодня хватит. Лучше выспись. Чем больше ты будешь мучить себя сомнениями в своих знаниях, тем более вялой придёшь на первый этап. И тогда точно получишь не самый большой результат.

Акихибэ, тяжело вздохнув, кивнула. Я помог девушке перенести её набор «студент на сессии» назад на второй этаж, но вернуться к себе в номер мне сразу после этого не удалось, поскольку на выходе из буфета мне встретился русский хирург — Игорь Щербков.

— Добрый вечер, доктор Кацураги! Вижу, вам тоже не спится? — произнёс он. — Я всё никак не могу избавиться от дурной привычки — наедаюсь на ночь, когда сильно беспокоюсь.

Учитывая, как он нервничал в тот день, когда я курировал проводимую им операцию, страшно, что он ещё не потолстел. Бывают такие люди с очень уж специфичным обменом веществ. Могут закидывать в себя жирную пищу, мучное и фастфуд мешками, но в конце концов их вес не меняется ни на грамм.

— А чего вы беспокоитесь? Хотите сказать, вы тоже записались на олимпиаду? — спросил я. — Я не видел вас в аудитории.