Спрятанная принцесса

– Да. Но ты представляла для них ценность. Они были уверены, что ради тебя Ирэн убьет бабушку.

Он явно хотел поразить ее, она это видела. Уму непостижимо. Ирэн, ее сестра, могла убить бабушку Меринду? Вообще кого-либо убить? Нелепо. И все же Мадлен отвернулась, как будто, закрыв глаза, можно было вычеркнуть из памяти мольбы Ирэн, ее безумный взгляд, холодное спокойствие в голосе бабушки, когда та говорила, что Мадлен должна выйти за де Фрога и здесь уже ничего не поделаешь.

– А Ирэн пыталась, – сказал он. – Только не имела для этого ни сноровки, ни мужества.

– И слава Единому! Я бы не хотела, чтобы она из-за меня кого-то убивала.

– Нет? Ты ведь только что поклялась убить меня из-за Ричи, если понадобится. Но тут, я полагаю, есть разница.

Мадлен поджала губы.

– Трудные вопросы ты предлагаешь своей совести.

– У меня их накопилось предостаточно. И тебе предстоит их обдумать.

– Ты считаешь, что женщина способна думать самостоятельно?

Эльф от души расхохотался:

– Я пробыл на службе у Меринды не один год, дорогая. Неужели ты полагаешь, что я могу считать иначе?

Близость эльфа и бабушки ошеломила Мадлен, но она скрыла потрясение.

– Некоторые мужчины думают именно так.

– Некоторые мужчины – идиоты. И некоторые женщины – тоже. Я бы не хотел оказаться в твоем положении. Чтобы моя жизнь, как у тебя, зависела от ловкости твоей сестры.

– Но я, кажется, еще жива. Мадлен слегка обидело предположение, что ее сестра – дура, хотя Ирэн и правда не обладала слишком острым умом и сообразительностью.

Эльф смотрел на нее, раздосадованно качая головой.

– А что бы сделала ты на ее месте?

– Лучше объясни, как получилось, что я вообще оказалась в плену у де Фрога?

– Увы, мы слишком беспокоились о твоей безопасности. Твой отец, когда его привезли раненым во дворец, уже прекрасно знал, что не выкарабкается… рана гноилась, он находился в бреду, и никакие заклинания не помогали остановить инфекцию. Более того, за месяцы до его смерти многие шептались, как кончит король-полукровка. Конечно же, нападение в Монтэрре планировалось тщательнейшим образом. Будь твой отец более внимателен и предусмотрителен… Но он не отличался особыми талантами, даром, что эльф. После связи с простолюдинкой он потерял и до того слабый нюх на опасности. А так как произошедшее в Монтрре было спланировано, у нас было время подготовиться. Ты была слишком важна,чтобы остаться без защиты, и слишком молода для замужества. Не пойму, зачем наемные убийцы торопились. Тебя сначала решили сделать жрицей, куда, все думали, уйдет Меринда после того, как похоронит сына. Ты отправилась в горный храм раньше с эскортом из десяти рыцарей, и пришло известие, что ты прибыла. Ты что-нибудь помнишь?

Мадлен покачала головой:

– Нет… о женском храме в горах?

– Не помнишь о захвате, о драке?

Она снова покачала головой:

– Нет.

– Ты была слишком мала. Года четыре. Не знаю, как они тебя выкрали – то ли случайное похищение, то ли нашелся предатель среди жрецов. Но, заполучив тебя, они уже могли влиять на Ирэн. Она хранила это в тайне, даже я не догадывался, хотя подозревал неладное. К тому времени мы направились в Бэллатэрру, пока Меринда всем лгала. – Он сухо засмеялся. – Даже моему отцу. В своих делах твоя бабка всегда была независима сверх меры. Думаю, в большой степени за это он и любил ее. Человека, мудрого как эльф.

– Моя сестра никому не сказала? – нахмурилась Мадлен.

– А кому бы она могла сказать? Мы знали, что среди нас есть человек де Фрога. Мой отец послал меня охранять Меринду, а Ирэн было хорошо известно, что я уничтожу ее в тот же момент, как только обнаружу, что она собирается сделать.

– Я думала, ты любил ее.

– Любил.

Глядя на черно-белые квадраты доски для игры в престолы, Мадлен вспомнила сестру и то гробовое молчание, которым в их семье было окружено слово Милагро.

– Бедная Ирэн.

– Да, бедная-бедная Ирэн, – усмехнулся эльф.

– Я не знаю, как поступила бы на ее месте. Думаю, так же.

– То есть сделала бы попытку, но с уверенностью, что все испортишь? Пощадила бы собственную душу ценой того, кого любишь?

– Разве можно считать ее за это виновной? Они же просили ее совершить убийство.

– А ставкой была твоя жизнь. Глупый раб из Милагро, у нее не хватило твердости ни совершить убийство, ни даже спасти тебя. В этом главная слабость всех де Фрогов – они всегда неправильно судят о возможностях тех, кого используют. Ты была обречена с того момента, как они тебя захватили.

– Я живу.

– Да, это чудо, достойное бога.

Или достойное его посланника. Например, крылатого кота. Да, она жива. Только не благодаря действиям Ирэн или бабушки. Всю жизнь она верила в своего хранителя, чувствовала, как он стоит в тени, чтобы защитить ее.

– Спасибо тебе за то, что спас меня. За то, что вырвал меня из их рук, когда никто другой ничего не мог сделать. – Эльф лишь пожал плечами, глядя в сторону, и презрительно фыркнул. – Ты не любишь, когда тебя благодарят, – сказала Мадлен.

Он раскрыл ладонь и нахмурился, как будто увидел там некую тайну.

– Не знаю. Ты единственная, кто сделал это.

Он сжал руку, потом широко расставил пальцы, и на его ладони оказался сладко пахнущий цветок лимонного дерева. Он протянул его Мадлен.

– Для твоих волос, – отрывисто пробормотал он.

Мадлен взяла цветок, немного помятый, с загнутыми лепестками.

– Ирэн никогда тебя не благодарила? – спросила она, вдыхая запах.

– Я не задерживался, чтобы поговорить с ней.

Она совершенно его не помнила во время приезда в Бэллатэрру. В ее памяти остались только снег и большая Ирэн с ребенком. "Не могу поверить, что она никогда с тобой не говорила", – хотела было сказать Мадлен.

Эльф встал. Движение грациозное, будто в танце, вся его скованность исчезла.

– Потом она вышла замуж за своего крестьянина. Наверняка я бы в конце концов убил ее, когда мы отправились бы на новогодье ощипывать гуся. Позволив ей предварительно родить пару наследников.

Молчание…

– Ты играла в пальцы? – неожиданно спросил он, убирая доску для престолов в сундук.

Мадлен сначала не поняла его, потом засмеялась:

– Играла! Только очень давно.

– Я тоже. Значит, силы у нас примерно равные.

– Совсем детская игра, – вздохнула она, покраснев от смущения.

– Не думаю. Я видел, как игроки в пальцы выигрывали и теряли целые состояния, они опаивали друг друга рами и творили иллюзии, – ответил эльф, захлопывая крышку сундука. – А в Бэллатэрре она считается всего лишь детской?