Спящая царевна. Совершенно секретно
Шрифт:
Отстранился, улыбнулся ободряюще:
— Но уходить надо! Ты права.
Андрей поправил рюкзак и мотнул головой, приглашая в дальний путь.
Усыпанная хвоей тропинка в зареве рассвета горела рыжим золотом…
Дорожка вновь сузилась так, что приходилось идти друг за другом. Петляя меж стройных кедров, стволы которых горели медью в утреннем свете, тропинка упрямо ползла вверх по склону.
Андрей шёл первым, Делия хвостиком за ним. Он бы предпочёл видеть её всё время, а не оглядываться тревожно на каждый шорох камней под её ногами, но всё-таки сейчас правильнее
На первый взгляд, путь к вершине не казался таким уж сложным. Но всё-таки даже здесь стоило сохранять бдительность и осторожность.
Горы не прощают глупости и пренебрежения. Каждый, кто в лесу слишком сильно задирает нос, рано или поздно себе его расшибёт. И хорошо ещё, если отделается только этим.
Андрею много раз приходилось помогать разыскивать в тайге чересчур самонадеянных туристов или охотников, попавших в серьёзную переделку. К самым малым неприятностям можно было отнести те случаи, когда люди просто заблудились и несколько дней плутали в чаще. А сколько было серьёзных травм, случайных огнестрельных ран, переломов или вывихов ног, падений в ямы и расщелины, даже нападения животных.
А ведь зверь всегда старается уйти от человека подальше и никогда не станет лезть на рожон первым, если его не провоцировать. Иногда нападали раненые звери (чаще всего медведи, иногда маралы или лоси), но ведь тут снова виноват был человек. Не тот, на кого напали, другой, кто нанёс рану и разъярил зверя, но всё-таки вина лежала на людях.
Да и без зверья, лес человека словно проверял на ловкость, удаль и разумность. Столько всяких удивительных баек Беркутову охотники рассказывали, и с самим уже всякие чудеса случались.
Волей-неволей задумаешься, может, и права Делия насчёт всяких там духов и богов. Есть вещи, которые никакая физика не объяснит, или другая современная наука.
Но первый час пути (а то и дольше) Андрей думал не о хитрости леса, не о коварстве горных духов, а о девушке у себя за спиной.
Они молчали — подъём крутой, дыхание сбивается, не до разговоров.
Но Беркут этому даже рад был сейчас. Он понимал, что-то сказать надо, нельзя делать вид, что ничего, собственно, не произошло. Делия, наверное, ждёт этого, ждёт, что он как-то объяснит свою наглую выходку.
Он мысленно искал подходящие слова, но пока они находиться не желали. Всё казалось каким-то глупым, детским и неуместным.
Извиниться? Сказать: «Прости, я не должен был себе такого позволять! Это больше не повторится»…
Но Андрей не чувствовал за собой вины. Да, наверное, поторопился немного, но он точно не жалел о том, что поцеловал её. И обещать, что не сделает это снова, тоже не мог. Получается, что просить прощения глупо и лживо — она же сразу поймёт, что он говорит неискренне.
Сказать: «Ты мне нравишься»… Это ещё глупее и смешнее. Как будто это и так непонятно. Кто же целует девушку, если она не нравится? И, вообще, она же не ребёнок уже, чтобы на пальцах показывать… Понимает, что такое поцелуй. Она видела, как он смотрел на неё, как потянулся, как… Что тут ещё объяснять — и так всё ясно.
Но молчать всё-таки нельзя… Так что сказать, что?
«Ты не думай, у меня серьёзные намерения»…
Да уж… Говорить
о серьёзных намерениях на второй день после знакомства, само по себе уже несерьёзно!И что, собственно, ты, Беркут, под этими серьёзными намерениями подразумеваешь? Жениться предложишь? Ага, завидный жених для царской дочери! Вот о тебе она всю жизнь и мечтала…
Избушка в лесу, вместо царских хором, к будущему мужу прилагается. Делия наверняка будет счастлива.
А ты, Беркут, что знаешь о ней, кроме той сказочки, которую она тебе рассказала? Не слишком ли опрометчиво и скоро?
Андрей головой понимал, что попал, как пчела в мёд — не устоял пред солнечной сладостью и увяз на свою беду. Но только сделать с собой ничего уже не мог.
Так и тянуло лишний раз оглянуться, вроде как присмотреть за ней, а на самом деле, просто посмотреть, хоть мельком.
И каждый такой взгляд мгновенно воскрешал в памяти утренний поцелуй, нежность её губ… И глупая, счастливая улыбка сама собой расползалась по лицу.
В конце концов, она ведь тоже ничего не сказала — не возмутилась, не закричала, не велела никогда так больше не делать. Так, может быть, и он приглянулся Делии? Или она молчит лишь потому, что боится ему грубить, боится, что он её одну бросит или обидит, если она возмущаться начнёт?
Андрей в очередной раз приостановился и бросил взгляд на свою спутницу.
Нет, она уж точно не будет молчать из страха или покорности, и не позволит целовать себя, если ей это противно… Настоящая царевна!
Вот и выходит, заводить речь о том, что и так ясно им обоим, это лишнее. Она и так поняла, что нравится ему, и дала понять, что он ей тоже.
Конечно, стоит сдерживать пока такие порывы. Во-первых, надо действительно друг про друга узнать побольше. Во-вторых, сейчас есть дела поважнее — надо от военных удрать, которые уже лес прочёсывают, надо Делию на Висячий отвести, надо найти, где там спрятан этот самый «Оберег».
Мир спасать надо, Беркут, а не на девчат пялиться! Но взгляд как магнитом притянуло к стройным, лёгким ножкам, к манящим изгибам под полупрозрачным кружевом платья, к разрумянившемуся личику. Умаялась с непривычки в гору так скоро идти.
И всё равно улыбнулась, заметив, что он её поджидает.
— Устала? Скоро привал сделаем. Вон видишь выступ скалистый, там полянка удобная — посидеть, отдохнуть.
— Пить хочется… — Делия запыхалась, догоняя его.
— На ходу лучше не пить — идти тяжелее будет, — предостерёг Беркутов. — Отдышимся там и попьём.
Она кивнула.
— А ты и не устал совсем, кажется… А вон сколько ещё на себе несёшь… Выносливый! — Андрею почудилось, что в голосе её промелькнуло восхищение. — Много ходишь по лесу?
— Работа такая… — пожал он плечами.??????????????????????????
— А что ты в лесу делаешь?
Андрей усмехнулся — так ведь и не объяснишь в двух словах.
— За порядком слежу. Разное всякое… Охочусь. Иногда нужно одних зверей от других защищать, когда их сильно много становится. А иногда и на людей охочусь. Они для всякой животины намного опаснее. Чего испугалась? — хмыкнул Андрей. — Охочусь… это так… образно… Людей я не убиваю. Гоняю, чтобы не пакостили в лесу. Зимой ещё зверьё подкармливаю… Ну? Пошли дальше! Ещё один рывок, и отдохнём немного…