Спящая царевна. Совершенно секретно

И Андрей побежал ещё быстрее, увлекая за собой Делию. Прямо над головой пронеслась крылатая тень, и у Делии душа в пятки ушла, но это оказалась всего лишь сова. Птица уселась на дерево впереди, словно поджидая людей. Дождалась, пока они подбежали, и бесшумно сорвалась с могучей ветви, устремляясь дальше. Она действительно их ждала, вела в лабиринте вечернего леса. Светло-серая окраска позволяла разглядеть её в темноте и не сбиться с дороги.

Пугала, конечно, не только вероятность заблудиться. Во тьме можно было легко упасть, запнуться, покалечить ноги, или налететь лицом на ветки, но всё это не страшило так, как возможная погоня.

У Делии сердце готово было выскочить из груди, пульс стучал в висках, сил уже почти не осталось. Но они продолжали нестись в темноте, пока сова вдруг не издала необычный звук — отрывистый и тонкий.

— Андрей… — с трудом переводя дыхание, окликнула Делия. — Постой… Постой, слышишь! Они… отстали.

Беркутов сделал ещё несколько шагов, лишь потом понял и остановился.

— Потеряли наш след… — добавила она. — Мне кажется, сова это хотела сказать. У меня, правда, сейчас связь стала слабее. Мироключ у него остался…

Андрей обернулся к ней, тяжело дыша. В сумраке глаза блестели, как поверхность озера в лунную ночь. Он улыбнулся так победно и счастливо, будто всё уже позади. И без лишних слов сгреб её в охапку… Горячие ладони жадно гладили по спине, и не только, тут же зарывались в волосы. Горячее тело обжигало даже сквозь одежду. Горячие губы так сладостно терзали, оставляя тысячу сладких поцелуев на лице и шее. Он словно поверить не мог, что она действительно рядом, как будто эта разлука целый век длилась.

А Делия вдруг разрыдалась горько, но с каким-то невероятным облечением. Больше она не могла удерживать всё в себе. Пережитый страх и отчаяние пролились внезапным потоком слёз.

— Дель, девочка моя, любимая моя… Всё, всё уже позади…

Андрей прижал её к груди, уткнулся носом в волосы, потом склонился, заглядывая в лицо с тревогой.

— Ты цела? Он ничего тебе не сделал?

Делия, продолжая всхлипывать, замотала головой.

— Нет, не успел, — она, захлебываясь слезами, снова обвила руками его шею, прижалась к груди. — Андрей… я же думала, что они… тебя… убили! Убили! Я жить без тебя не хочу, слышишь! Не хочу без тебя! Мне так больно было, так страшно! Миленький мой, ты живой, живой!

Она сама потянулась снова к его губам, даря солёные, болезненно-жадные поцелуи.

— Всё уже, милая, тише! Всё хорошо, — Беркутов гладил её по волосам, успокаивая, как ребёнка. — Кажется, меня действительно… почти убили. Если бы не твои Древние… Даже подумать страшно, что бы с тобой было. Они меня вылечили и помогли опять тебя… своровать. Видно, судьба у меня такая — всё время тебя похищать, — он усмехнулся по-доброму, но тут же стал серьёзен, — и если будет надо, я ещё тысячу раз тебя украду, у всех украду, где бы тебя ни спрятали! Я тебя никому не отдам, царевна моя! Никому и никогда. Я с тобой до конца, милая! Навсегда… Веришь?

— Верю! — шепнула она, прижавшись к его груди, пригревшись в тёплых объятиях.

* * *

(Андрей)

Лето 1970 г.

Август. Ночью в лесу уже холодно, особенно, без огня, без спальников.

Поэтому лучше было идти, не останавливаясь, даже в темноте, пусть медленно, пусть почти наугад, но идти. Да, спать сегодня им не придётся…

Андрей боялся останавливаться надолго, пусть и молчали пока бдительные стражи — совушки, но Беркутов был уверен, что Страхов нынче так просто не отстанет. Наверняка полковник и ночью погоню продолжил, наверняка искал. А значит, несколько часов сна могли обернуться бедой. А если продолжать путь без остановок, завтра они выйдут к Висячему камню…

Правда, лишившись мироключа, Делия теперь боялась, что не сможет сама, без подсказок, найти вход в лабораторию. Но выбора у них не было. Мироключ обратно не добыть. Не возвращаться же к Серому…

У Андрея по-прежнему из оружия только охотничий нож. Это тревожило, сильно тревожило. Сейчас он хотел бы вернуть своё ружье. Беркут больше не сомневался, что смог бы выстрелить. После рассказа Делии об угрозах полковника для Андрея тот окончательно перестал быть человеком.

Зверь. И не просто зверь — опасный хищник. Хищников, хотя бы раз напавших на человека, приходится убивать, как это не прискорбно. Потому что остановиться сами они уже не могут.

Жаль, что оружия нет. И вещи Андрей все бросил там, в лесу, где его подстрелили. Не до них было, лишь об одном мог думать, что Делия в руках у этой твари. А бежать спасать царевну, лучше было налегке. Сейчас бы, конечно, пригодилось одеяло и что-нибудь из еды…

Когда совсем уже измучились от блужданий в ночной тьме, присели отдохнуть в корнях старого кедра и подремать хотя бы часок.

Ночной холод сразу потянулся со всех сторон, беспощадно пополз мурашками по коже. Андрей усадил Делию к себе на колени, обнял, пытаясь спрятать, сколько хватало рук, грея собственным теплом, нарочно жарко дышал ей в шею, вынуждая хихикать и ёрзать. Она жалась к нему, как кутёнок к мамке, иногда вздыхала судорожно, застывшие пальчики непроизвольно впивались в его заскорузлую от крови одежду, и Андрей обнимал любимую ещё крепче.

Повторял тихо, ласково, будто баюкал:

— Всё хорошо, всё уже позади! Не бойся, ненаглядная моя, я с тобой! Теперь всё будет хорошо…

И целовал её лицо, гладил по щеке, по волосам, сам едва веря в это счастье.

— Испугалась?

Она вздохнула ещё тяжелее, кивнула, нахмурилась.

— Жить без тебя не хотела, — потянулась к нему, пальцами перебирая волосы, вглядываясь в темноте в глаза. — Не хотела, Андрей. Сдалась почти… Знаешь, вот как потеряла тебя, так сразу поняла, что у нас с тобой путь один. Не вернусь я обратно в своё время, даже если это возможно. Моё время и место рядом с тобой. Ничего другого больше не хочу. Я так люблю тебя!

Она всхлипнула, не сдержала новых слёз.

— Думаешь, я бы тебя отпустил? — усмехнулся нежно Беркутов и потянулся к её губам с единственно правильным утешением.

От его жарких поцелуев сразу слёзы высохли. Делия откликнулась тихим стоном на его ласки, растаяла мгновенно, и, глядя на неё, так стало отрадно, светло и уютно на душе.

Андрею даже не хотелось напоминать, что пора снова в путь. Но… забывать об этом нельзя.

Ещё несколько минут беспечного счастья, а потом последний рывок к заветной цели.

* * *

Они добрались до Висячего камня на закате следующего дня.

К тому времени сил уже не осталось совершенно. Бессонная ночь и долгая дорога почти без привалов сделали своё дело. Хорошо ещё, что сегодня путь был намного легче — шли туристическими тропами, без серьёзных подъёмов, часто по открытой местности, иногда по лесу, но довольно приятному для пешего путника — без густого подлеска и травы до пояса. Самые опасные и трудные перевалы остались позади.