Стаб

– О том, что...
– Я вздохнул и ляпнул то, чего не собирался говорить никогда в жизни: - Насчёт Криса. Я спрашивал у него про платья, ясно? Это очень плохо? Ты меня убьёшь, если я надену что-то подобное?

Мэтр склонил голову набок, смотря на меня очень внимательно. Меня трясло от волнения, но вряд ли он мог понять, в чём именно тут дело.

– Я думал, тебе нравится моя куртка. Ты же хотел стать крутым мужиком.

В том-то и дело. Я до сих пор хотел.

– Я просто подумал... ничего если я разок... попробую. Да?

Он меня точно убьёт.

Мэтр ощупал меня взглядом, словно гадая: свернуть мне шею, вырвать сердце или переломать ноги и смотреть, как я от него уползаю.

– Отличная идея, Габи, - ответил он в итоге.
– Ты начинаешь смиряться со своей сущностью. Природа требует своё, начиная с малого. Постепенно тебе будет хотеться большего, того чего остальным не хочется. Потому что ты - другой, понимаешь?
– Он положил руки мне на плечи.
– Ты не должен с этим бороться.

Ладно... я не знал, что его так разберёт. Лучше бы он пригрозил меня убить, если я ещё раз заикнусь про платье.

– Ты растерян. Чувствуешь себя странно. С тобой такого раньше не было. Ну так со мной тоже. И поэтому ты должен мне помочь. Если вдруг захочешь что-то обсудить, делай это со мной, а не с тем мудаком в платье, ясно?

– Его зовут Крис.
– Запомни уже.

– Я не хочу ошибаться, когда дело касается тебя, понимаешь?

– Ага. Ладно. Я просто ещё не уверен, чего именно хочу...

– Думаю, сомневаться в твоём возрасте - нормально.
– Я отвернулся. Смотреть на него, такого доброго и красивого стало невыносимо, но он повернул мою голову к себе.
– Мне всё равно, захочешь ты быть мужиком или женщиной. Можешь носить косуху, а можешь платье. Можешь то и другое, ясно?

Я обожаю тебя.

В тот момент я понял, что сделаю для него всё что угодно. Для человека, который принял меня таким, какой я есть. Единственного, кто разрешал мне быть самим собой.

– Я хочу быть таким, как ты, - прошептал я.

– Элиминатором?

– Нет.
– Я говорил честно.
– Просто таким же крутым.

– Я крутой?

– Ты такой крутой, что Рэймс умрёт от зависти, едва тебя увидев, - пробормотал я, пряча лицо в ладонях.

– Очень удобно. Не хотел бы я драться с этим мужиком всерьёз, - усмехнулся он, уходя в ванную.

Я смотрел на него сквозь пальцы. Штаны едва держались на его бёдрах. Мускулистая спина покрыта татуировками. Он был абсолютно расслаблен, и таким его мог видеть только я. Он дома и собирается принять ванну. Он убил двоих, а потом сказал мне, что я - особенный для него.

Я не знал названия этому чувству, но решил, что просто хочу сфотографировать Многорукого. Я взял фотоаппарат, но когда уже собирался нажать на кнопку, лампы по всему дому начали мигать, а потом совсем потухли.

– Чтоб меня, - вздохнул мэтр.
– Совсем забыл заправить генератор.

Но темнота ему не была помехой. Он прекрасно ориентировался в своём доме, поэтому зашёл в ванную, и через секунду послышался звук льющейся воды.

К себе наверх я пошёл на ощупь.

ГЛАВА 24

Когда я говорил мэтру, что не стоит и надеяться обуздать гнев Шейна, он отвечал, что приручить можно кого угодно. Он даже знал особую методику, которую называл "кнут и пряник". Он был кнутом. Я - пряником. И насколько хорошим кнутом был Многорукий, настолько хорошим пряником старался быть я.

Я даже освоил несколько нехитрых блюд, съедобность которых проверял на Шейне.

– Что это?
– каждый раз подозрительно спрашивал он, принюхиваясь. Как будто, вздумай я его убить, использовал бы именно яд.

– Лимонный кекс.

– Откуда ты знаешь, что сделала всё правильно?

– У меня есть кулинарная книга. Мэтр привёз, после того как я сказал, что прочитал все журналы.

– Все?!

– До последнего.

Шейн задумался, работая челюстями.

– Мне в пору у тебя учиться, правда?

Стоило ему это сказать, и я вспомнил случай в баре.

– Ну что возьмёшь меня в ученики?

Он до сих пор не знал, что случилось с Сетом и Люком. Мэтр ему не рассказал, потому что не придал этому событию особого значения. Может, на следующее утро он вообще забыл о тех парнях.

Я молчал, потому что считал, что Шейну и без того паршиво, а я не был садистом. Я вообще много чего о себе узнал с его появлением. Например, что я не умел ненавидеть беспомощных, покалеченных людей. Скажу больше, в каком-то смысле он перестал быть человеком, которого я ненавидел, и постепенно превращался в питомца, к которому я привязывался.

Это было неизбежно. Мы оба были заперты в этом доме, просто я наверху, а он внизу. Мы оба сходили с ума от скуки. Я больше не мог пойти в бар и убить время с Майлзом и Фриком. После "перекраски стен", они закрылись. Не навсегда, конечно. Просто решили устроить перерыв... Прийти в себя. На самом деле перекрасить стены.

– Ты задумалась над этим?
– ухмыльнулся Шейн.
– Обещаю быть паинькой...

– У мэтра есть ученики?
– перебил я.

– А?
– Он явно был недоволен тем, что я снова заговорил о Многоруком.

– Однажды я услышал, как он сказал кому-то, что я - его второй шанс.
– Я задумался.
– Ещё когда он перестарается с выпивкой, может нести что-то вроде "с тобой всё должно быть иначе" или "помоги мне не повторить ошибку". Поэтому я подумал... может, у него есть ученик?

– Нет, насколько я знаю. Но возможно был. Может, он не смог защитить парня и тот помер на его глазах, и теперь Многорукого мучает совесть?

Это звучало очень правдоподобно.

– В любом случае, ты можешь выяснить это.

– Если спрошу его об этом, он меня убьёт. Он точно не будет говорить о том, что ему вспоминается лишь в самые поганые моменты.

– Ты можешь проверить по его лицензии, - сказал Шейн.
– В моей записаны мои ученики.

– Классные ребята... наверное?

– Ещё совсем дети. Но я могу отслеживать их местонахождение и помогать в случае чего.

– А если они... в смысле чисто гипотетически... если они умрут, то эти данные всё равно никуда не денутся?

– В лицензии зафиксирована любая деятельность, даже кураторская.