Сталкер
Шрифт:
Глава 37
Макс
– Максик! Мой мальчик!
Бабушка сжимает мою руку. Она выглядит значительно лучше, чем в тот день, когда попала сюда. Но всё равно будто бы постарела за эти десять дней, проведённых в больнице. К слову, она лишь столько и выдержала здесь. От ещё десяти дней в отделении реабилитации категорически отказалась. И потребовала забрать её сегодня.
Отец позвонил мне, попросил это сделать, потому что на пару дней уехал из города.
– Как там у вас дела? Ты совсем меня не навещал, – обиженно поджимает губы бабушка.
– Да в школе была запара, – говорю, потупив взгляд. – Нужно было кое-что наверстать.
И я не лгу. Не имея возможности сделать что-то другое, я для разнообразия решил подтянуть свою учёбу. Некоторые учителя пошли навстречу, и я смог исправить пару двоек на четвёрки. Подтянул английский и информатику. Даже взял в рассрочку курс по IT. Оплату растянули на год, и за месяц получается немного. Но всё же и эти деньги нужно как-то заработать.
У меня больше нет ни копейки. Всё изъяли менты, когда в нашей квартире был обыск. На ремонт тачки я занял у Дана. Теперь я снова нищий и с долгами, чёрт возьми.
– Ну что, мы так и будем тут сидеть? – нетерпеливо говорит бабушка.
– Сейчас врач освободится, принесёт твои документы, и поедем, – успокаивающе глажу её по спине.
Фыркнув, она бубнит о поганой бюрократии и о том, что врачи за этими бумажками и пациентов не видят. Потом вглядывается в моё лицо и хмурится.
– Максим, у тебя что-то случилось?
– Нет, всё в порядке. Почему ты так решила? – старательно растягиваю на губах улыбку.
– Ну я же знаю своего внука. Ты можешь не пытаться обмануть меня этим оскалом. Твои глаза никогда не лгут.
– Не преувеличивай, ба... – усмехаюсь через силу. – И нет у меня никакого оскала.
– Снова мама что-то чудит, да? С этим новым хахалем? – бабушка прижимает ладонь к груди.
Нет, так дело не пойдёт.
Старательно стряхиваю с себя собственное горе и чувство опустошённости, чтобы не давить этим всем на свою ни в чём не виноватую бабулю.
– Сейчас придёт врач, и я скажу ему, что ты остаешься ещё на десять дней! – строго грожу ей пальцем. – Ну-ка, быстро перестала нервничать!
– Ох, такие все диктаторы! – всплеснув руками, жалуется она. – Твой отец хотел меня в Швейцарию отправить. Еле отвоевала свободу!
Смеёмся. Обнимаю бабушку и чмокаю в висок. На секунду позволяю себе представить, что всё хорошо. Мы в доме отца, на кухне. Сейчас бабушка накормит меня блинчиками. А потом в кухню войдёт Полина.
Меня скукоживает, как от удара под дых.
Полина... Она сто процентов меня ненавидит.
Бабушка цокает языком.
– Ты мне совсем-совсем не нравишься, Максим, – говорит она, видимо, вновь почувствовав, что я замкнулся.
К счастью, в палату заходит врач, и мы отвлекаемся на него. Он монотонно вещает о лекарствах, которые надо принимать, о ежегодном обследовании...
Наконец
забираем вещи и покидаем больницу. Домой мы едем на такси.– Почему без машины?
– ТО делаю, – отвечаю как можно беззаботнее.
После каждого моего ответа бабушка долго вглядывается в мои глаза. Словно хочет забраться в мозг. А у меня там такой бедлам, что ей туда не надо.
– А танец как? Всё отрепетировали? – она переходит к самому больному.
И как бы я ни старался закрыться от неё, бабушка всё-таки забирается в мою голову. И легко прочитывает всё, что прячется за маской беззаботности.
– Что случилось, Максим? – шепчет она, вновь прижав ладонь к груди.
– Да мы поругались немного. Короче, я подвёл Полину, и она будет танцевать с Марком. Но так даже лучше. Он же профи. Я – нет!
Всё это я выдаю на одном дыхании. Я готовился, да. Ведь Полина наверняка будет танцевать с Марком, как и должна была с самого начала. Бабушка сможет это принять.
– Ну вы даёте... – хмурит она брови. – Что не поделили на этот раз?
Молча отмахиваюсь, не в состоянии проронить ни звука. Боюсь, что если начну что-то говорить, меня прорвёт. И я признаюсь бабушке, какой я на самом деле мудак и как всё умудрился испортить. То есть систематически портил всё это время. Просто рвануло в итоге внезапно и одномоментно.
Такси наконец прибывает к дому отца. Я выскакиваю и помогаю бабушке выйти, забираю её сумку из багажника. Машина сдаёт назад и уезжает. В этот момент ворота распахиваются, и выезжает кроссовер Жанны. В лобовое я вижу и жену отца за рулём, и её дочь на переднем пассажирском.
Пульс подскакивает к горлу. Желудок сжимается в спазме.
Я хочу этой встречи и не хочу. Мне стыдно смотреть в глаза Полине.
Кроссовер подползает к нам и тормозит. Жанна опускает стекло.
– Марина Захаровна, как Вы?
Она с участием смотрит на бабушку, но явно не собирается выходить.
– Жива, слава Богу, – усмехается бабуля.
– Мы немного опаздываем на репетицию Полины. Вернёмся через пару часов. Константин Михайлович дома, он составит Вам компанию.
Сам Константин Михайлович вроде бы стоит возле ворот. Но сейчас я вижу лишь профиль Полины. Она замерла в кресле. Не смотрит ни на бабушку, ни на меня, и кажется чертовски бледной.
Жанна что-то ещё говорит, потом поднимает стекло и уезжает. Бабушка тянет меня за рукав и растерянно произносит:
– Что-то я ничего не поняла. Меня что, избегают?
Нет, бабуль, избегают меня.
Однако у меня получается вслух весело заявить, что она сейчас поедет обратно в больницу, если не прекратит выдумывать глупости.
– Это же Жанна, ба! – продолжаю через силу. – Она меня терпеть не может, вот и сваливает, чтобы не находиться со мной в одном пространстве.
В глазах бабушки вспыхивает ярость.
– Не говори так, Максим. Ты либо преувеличиваешь, либо я сегодня же съеду отсюда. Никто не имеет права обижать моего внука.