Стая демонов

— Почему бы мне не облегчить тебе задачу? — шепчет Рун, указывая пальцем на пленников, которые продолжают натягивать свои цепи.

Сражаясь перед ними, Роман и Эйс уничтожили половину демонов Страйка, но я не могу сосредоточиться на жестокости этого боя, когда смерть, которой Рун угрожает моим друзьям, настолько тихая и контролируемая, что это похоже на медленное вонзание ножа в мой бок.

Ещё один конус тёмного тумана вырвался из указующего пальца Руна, на этот раз он перелетел через пленников и обвился вокруг центральной цепи, которая их удерживала. Как только копье тьмы обхватывает их кандалы, цепь соскальзывает, и пленники отскакивают от стены. Они вырывались из своих оков точно так же, как ангелы перед тем, как напасть на нас, и я не сомневаюсь, что теперь я стану их мишенью.

Отпустив Руна и вскочив на ноги, я готовлюсь к удару, в то время как пленники обтекают поверженные тела демонов Страйка, избегая схватки с Романом и Эйсом, и устремляются ко мне.

Торп впереди группы, его брат следует за ним по пятам, в то время как пятеро орлов-оборотней поднимаются в воздух позади них, частично перемещаясь так, что их крылья прорезают рубашки, а когти на концах их пальцев острее, чем зубы моих демонов-волков.

Моё сердце замирает на несколько ударов от абсолютной свирепости силы оборотня, которая обрушивается на меня.

Я тренировалась с Торпом. Он знает каждое моё движение. Хуже того, он мой друг, и я ни за что не хочу причинить ему боль. Но сейчас его чёрные волосы блестят от пота, а в тёмно-карих глазах нет никаких эмоций, кроме леденящего душу страха — того самого ужаса, от которого сжималось сердце, когда Рун впервые схватил меня. Я не могу представить, что думает и что знает Торп прямо сейчас. Должно быть, для него это сущий кошмар — то, что он, возможно, внушает себе, нереально. Что он может проснуться в любую секунду, и всё будет кончено.

Если бы я не боялась причинить им боль, если бы я была готова убить их, этот бой дался бы мне намного легче.

Рун освобождает меня из своей хватки, когда Торп наносит точный удар, комбинацию ударов, от которых мне удаётся уклониться, за долю секунды до того, как я уворачиваюсь от кулаков его брата. Эти двое могут не ладить во всех аспектах своей жизни, но прямо сейчас они сражаются вместе. Борются со мной.

Как только их кулаки снова летят в мою сторону, остальные сверхъестественные существа отворачиваются от меня. Я едва успеваю уследить за их движениями — куда они направляются? — Прежде чем мне приходится блокировать очередную комбинацию ударов руками и ногами, которые Торп и Грант посылают в мою сторону.

Другие сверхъестественные существа бегут к моим сёстрам, раскинув руки, плещутся в скользком пруду, а над ними парят орлы.

Они тянутся к фрагментам оружия.

Моё сердце леденеет в груди, когда я понимаю, что Рун заставляет их делать. Они собираются собрать фрагменты и убить моих сестёр, в то время как Малия и Таня будут погружены в свои собственные кошмары.

Паника переплетается с яростью, вплетая жар в моё тело.

Уклоняясь от следующего удара Торпа, я чувствую, что Роман смотрит на меня через расстояние, и мне кажется, что он способен протянуть руку и установить контакт без физического прикосновения. Он держит демона Страйка, в горло которого только что вонзил один из своих рунных ножей, но Роман полностью сосредоточен на мне, и на мгновение я вспоминаю, каким ярким был мир, когда он разрушил мои границы, и я увидела всё вокруг в потоках силы.

Я понятия не имею, сколько лжи наговорил мне Роман. Он, конечно, не сказал мне, что Рун — мой брат, если это вообще правда. Но Роман был прав в одном.

Страх… настоящий страх… это осознание того, что мои сёстры вот-вот умрут, и я ни черта не могу с этим поделать.

Нет, если только… Я не стану монстром, которому всегда сопротивлялась, не выпущу на волю демоническую силу, которую так крепко держала в себе, и не нарушу свой контроль над ней.

Ангел сказала мне забрать окружающий меня страх.

Роман сказал мне посмотреть правде в глаза.

Моё решение уже принято.

С криком я позволяю Торпу нанести следующий удар — сокрушительный по моей щеке, — но когда его кулак обрушивается на моё лицо, едва не ломая скулу, я хватаю его за руку, крепко сжимая и выкручивая одновременно, используя свой вес и его инерцию, чтобы опрокинуть его на спину.

Когда я приземляюсь ему на грудь, мои руки опускаются на его плечи.

У меня есть всего мгновение, а может, и меньше, прежде чем Грант наваливается на меня сзади, и орлы-оборотни вырывают части оружия из рук моих сестёр.

Отпуская свою демоническую силу, я позволяю ей течь через мою грудь, вверх по голове, вниз по рукам и сквозь пальцы. Я преодолеваю барьеры, которые сама воздвигла вокруг своей силы и которые незыблемо удерживала всю свою жизнь, и это всё равно, что отодвинуть занавес и, наконец, увидеть, что находится по ту сторону него.

Мои глаза горят, превращаясь в опасные фиолетовые щёлочки, когда мир вокруг меня замедляется до мельчайших движений. Медленные, постепенные взмахи крыльев орлов, когда они двигаются в едином ритме. Лёгкое касание воздуха перед тем, как кулак Гранта опускается на мою голову. Грудь Торпа поднимается подо мной, когда он делает вдох, и до моего слуха доносится тяжёлый звук.

Там, где я ожидала увидеть цвет, были только потоки тьмы. Она наполняет воздух вокруг меня сверкающими частицами пыли, такими же чёрными, как костюм из оникса, который Роман подарил мне, чтобы защитить от ангельского света. Это касается всех, кто меня окружает — Торпа, Гранта, Орлов, моих сестёр, Дастиана.

Даже Романа.

Пыль оседает на его обожженной щеке, покрывая рану блестящими чёрными полосами.

Она покрывает даже Руна, хотя и тянется к его правому виску потоком, похожим на извивающуюся верёвку.

Я моргаю, глядя на частицы, оседающие на моих руках, груди, бёдрах, на всём теле. Они образуют ещё один защитный слой, только, в отличие от того, как пыль оседает на всех остальных, она проникает в моё тело так быстро, как только я успеваю её притянуть к себе. Быстрее света.

Я узнаю тьму, туман теней, который окутывает меня, тем, что он есть.

Опасной эмоцией.

Страхом.

Глава 39

Все окутаны туманом, даже Роман, и особенно я, но, когда я провожу сквозь него рукой, наблюдая, как он собирается на моих пальцах и проникает под кожу, я, наконец, понимаю, что он принадлежит мне.

«Забери страх», — сказала ангел.

Я глубоко вдыхаю тёмный воздух, снимая его тяжесть с груди Торпа и высасывая тьму из кулака Гранта. Широко раскинув руки, я срываю его с орлиных крыльев, хватаю воздух вокруг себя и призываю его с раненой щеки Романа, и, наконец, отрываю его от тел моих сестёр. Забираю всё это и очищаю воздух вокруг себя от каждой частички. Я принимаю тяжесть всех их страхов на свою грудь, поскольку это питает другие эмоции, превращая их в силу и могущество и…

Ярость.