Стихи
Шрифт:
В помощь неутомимым исследователям проблем интертекстуальности в конце книги приводится список основной литературы, так или иначе использованной при написании этой книги.
С уважением,
Тимур Кибиров
2 июля 1998
ПРЕЛЮДИЯ
1997–1998
АМЕБЕЙНАЯ КОМПОЗИЦИЯ
1998
* * *
«Все мое», – сказала скука. «Все мое», – ответил страх. «Все возьму», – сказала скука. «Нет, не все», – ответил страх. «Ну так что?» – спросила скука. «Ничего», – ответил страх. Боже мой, какая скука! Господи, какой же страх! Ничего, еще есть водка. Есть молодка. Есть селедка. Ничего – ведь что-то есть?.. Ничего-то ничего, ну а мне-то каково? Ну а мне-то, ну а мне-то, ну а мне-то каково? Ни ответа, ни привета, абсолютно ничего! Ах, как скучно, ах, как страшно, страшно скучно, скучно страшно, ах, какое ничего — нет пощады от него. Ну а коли нет пощады, так и рыпаться не надо. 1998
* * *
Как на реках вавилонских плакали жиды, как какой-нибудь Полонский из-за барышни Волконской нюхал нашатырь — так вот мы сидим и ноем, из себя мы целок строим, ничего уже не стоим — ровным счетом ноль! Так сказать, за что боролись, вот на то и напоролись! Кто кричал: «Доколь?!» Получи, изволь. Как в Румынии Овидий, как Лимонов Э., ничего вокруг не видим, числим мелкие обиды, на вопросы с глупым видом врем: «Не понимэ!» А чего ж тут не понять? И чего тут вспоминать. За базары отвечать время настает. Сколь невнятен наш ответ! Наступает время тлеть, время в тряпочку гундеть, получать расчет. 1998
РАСЧЕТ
1997–1998
КОЛЛЕГЕ
1998
КОНСПЕКТ
1997–1998
* * *
Почему же, собственно, нельзя? Очень даже можно! Плюнуть в эти ясные глаза, отпустить под горку тормоза сладко и несложно! Кануть, как окурок в темноту, полететь, визжа, к едрене фене, лучше уж в бреду, чем на посту, лучше уж в блевоте, чем в поту, лучше уж ничком, чем на коленях! И от водки лучше, чем от скуки! Эх бы загу-загу-загу-лять, да загулять! Так-то так, но вот в чем, парень, штука — где же будем мы носки стирать? Хорошо без дома, на просторе, но без ванны как-то не с руки. Воля волей, только под забором зябко в нашем климате, и вскоре ты поймешь – уж лучше от тоски, чем от грязи! А лишай стригущий? А чесотка? А педикулез? Нет, Земфира, вместо страсти жгучей заведи дезодорант пахучий и тампакс. А то шибает в нос. 1998
АНТОЛОГИЧЕСКОЕ
1998
* * *
Мы говорим не дискурс, а дискурс! И фраера, не знающие фени, трепещут и тушуются мгновенно, и глохнет самый наглый балагур! И словно финка, острый гальский смысл, попишет враз того, кто залупнется! И хватит перьев, чтобы всех покоцать! Фильтруй базар, фильтруй базар, малыш. 1998
* * *
Что «симулякр»? От симулякра слышу! Крапива жжется. А вода течет как прежде – сверху вниз. Дашевский Гриша на Профсоюзной, кажется, живет. О чем я то бишь? Да о том же самом, о самом том же, ни о чем ином! По пятьдесят, а лучше по сто граммов. Потом закурим. А потом споем: «Не уходи, побудь со мной, мой ангел! Не умирай, замри, повремени, романсом Фета, приблатненным танго — о, чем угодно! – только помани, какой угодно глупостью…» Приходит довольно-таки скучная пора. Вновь языку блудливому в угоду раб покидает Отчий вертоград, ну, в смысле – разум ленится и трусит, юлит, грубит, не хочет отвечать. Вода меж тем течет по старым руслам, крапива жжется и часы стучат. И только голос слабый и беспечный, почти не слышный, жалкий и смешной, лишь полупьяный голос человечий еще звучит и говорит со мной!.. Век шествует путем своим дурацким. Не взрыв, не всхлип – хихиканье в конце. А мусикийский гром и смех аркадский не внятны нам, забывшим об Отце. Но, впрочем, хватит умничать. О сроках ни сном, ни духом не дано нам знать. Рецензия у Левушки в «Итогах» — вот все, на что мы вправе уповать. Дашевский Гриша, приходи в субботу, так просто – позлословить, подурить, подухариться Бахусу в угоду. Хотя в такую мерзкую погоду тебе, наверно, трудно выходить. 1998
* * *
О высоком и прекрасном сердце плакало в ночи, о насущном и пустяшном, о всамделишном и зряшном… Сердце-сердце, помолчи! Сердце-сердце, что такое? Эк тебя разобрало! Муза-шмуза, все пустое. Глянь-ка в форточку – какое там столетье подошло! Не такое время нынче чтобы нянчиться с тобой!.. Что же ты, сердечко, хнычешь и, как тать в ночи, химичишь над бумажной мишурой? Что ты ноешь, что ты воешь, что ты каркаешь в ночи, что канючишь, ретивое, с бестолковой головою пакт мечтая заключить! Что ж ты клянчишь, попрошайка! Мы не местные с тобой, и, признайся без утайки, устарели наши байки в тихой келье гробовой о высоком и прекрасном, Шиллер-шмилер, ветхий Дант… Твои хлопоты напрасны, твои происки опасны, мракобес и обскурант! В общем, хрен те, а не грант!
Поделиться с друзьями: