Стихотворения и поэмы
Шрифт:
И, любовь глубоко затаив,
Сыновей провожает столица.
Свет из окон не льется. Взгляну —
Фонари все потупились молча.
И патруль устремлен в вышину —
Баррикадой от вражеских полчищ.
Крылья гнев опалил сгоряча,
В сердце — пламень горит безысходно.
Не коснется рука палача
Нашей первой столицы свободной!
С
Площадь каждая — ширь громовая.
И патруль над моею Москвой
Так бесстрашно и гордо взмывает.
Ястреб ринулся с лету в грома,
Но в наш город прорваться ему ли?
В окнах свет погасив, все дома
Встали рядом, уста сомкнули.
Каждый камень ответит, что тля
Не подточит величье стальное.
Неприступна родная земля,
Неприступно и небо родное.
Пусть же враг свои когти вберет,
Не страшимся их дьявольской меты.
И размеренным шагом грядет
Слава битвы в столицу планеты.
И, вечерний чертеж опаля,
Пламень битвы и зорок и страшен.
Дали слушают голос Кремля,
Орудийную летопись башен.
Векового труда маета
Создавала столицы обличье.
И ничья не наступит пята
На ее вековое величье!
Вся до пояса в глыбах песка
И с мечами прожекторов-стражей,
Вся она для врага далека,
И была и останется нашей.
В небе снова сгущается мгла,
Всё покрыто густой синевою,
Только Кремль подымает крыла,
Как надежный патруль над Москвою!
1942
Перевод Г. Левина
НЕТЕРПЕНИЕ
НЕТЕРПЕНИЕ
Подобно капелькам, что ветер сдул с ветвей,
К вагону брызнули с нагой ветлы пичуги.
С вокзала хмурого, из Пензы, всё ясней
Уже видать тебя, Москва, сквозь дымку вьюги.
Шум площадей твоих уже коснулся нас,
И хлеба твоего отсюда запах слышен.
На улицах твоих гремит: «В последний час», —
И люди головы приподнимают выше!
И телеграфные столбы всю ночь, весь день
Колдуют, душу жгут одним предназначеньем:
К тебе! — сквозь ропот рощ и дрему деревень
По снежным, до небес поднявшимся ступеням
Мы к ночи думаем уже в Рязани быть,
От позывных твоих проснуться в час рассветный...
Уже невмоготу мне песни впрок копить,
Нет сил тебя так жаждать безответно!
1942
Перевод Р. Морана
ВО СНЕ Я ВИДЕЛ МАТЬ
ВО СНЕ Я ВИДЕЛ МАТЬ
Светает за окном... Доехать бы скорее!
Мне слышен стук колес... Уже не задремать.
Во сне я видел мать, и на душе светлее,
Мне так легко всегда, когда приснится мать.
Шлагбаум за окном. А строй гусей гогочет,
Нетерпеливо ждет, пока пройдет состав.
Бежит локомотив и тянет дыма клочья,
Дремоту гонит прочь, протяжно засвистав.
О, сколько сотен верст в дороге я измерил,
О, сколько долгих дней она меня трясла!
Приснилась мне Москва. Входила мама в двери,
Горячие коржи в переднике несла...
Ни слова не сказав, в глаза взглянула прямо, —
Должно быть, поняла: совсем другим я стал...
И оборвался сон... Ответь мне: где ты, мама?
Всё тише стук колес. В окне плывет вокзал.
1942
Перевод А. Ревича
«Забудь, пират, что есть спасенье позади…»
* * *
Забудь, пират, что есть спасенье позади,
Когда выходишь в рейс на пиршество разбоя.
В последний раз на берег погляди,
Он больше не возникнет пред тобою.
Простись с душой преступною своей —
Ревет прибой, норд-остами клубимый,
Стальные каски на крестах снастей
Угрюмо сгрудились в морских глубинах
И ждут тебя в слоистой тишине,
Расставленные смертью, как виденья.