Стивен Эриксон Падение Света

Эрекол покачала головой и выпрямилась.
– Приму твое предложение и устрою засаду, когда они не будут ожидать.

– Желаю удачи, Эрекол.

Она сделала шаг, замерла и оглянулась.
– Что за видение тебя посетило и что с моим сыном?

– Вижу его в тени Верховного Короля. Не лучшее место для обитания.

– Откуда в тебе дар пророчества, Худ?

– Сам не уверен, - признался Худ.
– Может быть, так: я все ближе к покрову смерти, а ее особенностью думаю, является вневременность. Былое, настоящее, грядущее как одно.

– Смерть, - шепнула она, - как народ.

Худ склонил голову, удивленный ее словами, но промолчал.

Она ушла. Пламя мерцало, став тусклее и холоднее, будто лишилось жизни. Смотрящий в него Джагут кивнул своим мыслям. Дела выстраиваются удачно, решил он. Снова протянул руку к огню, чтобы украсть остатки тепла.

– Закрыта дверь или открыта, Кория, но здесь никого.

Они стояли в гостиной, уютной благодаря густым коврам; два кресла окружали очаг, в коем тусклыми глазами мерцали угли. Воздух был теплым, но затхлым, ничтожный очаг рождал слишком много света.

– Ковры, - сказала Кория, глядя под ноги.
– Шерсть диких миридов, сырая пряжа, комки вычесаны. Работа Бегущих, Не Джагутов.

Аратан хмыкнул.
– Не знал, что Бегущие-за-Псами ткут что-то, кроме матов из травы и тростника.

– Да ты не знал. Но ты не был на их стоянках. Не сидел у костров, жаря улиток в углях, глядя, как женщины делают каменные орудия, как дети изучают узлы, веретена и гребни - умения, надобные, чтобы делать сети и силки для зверей и птиц. Так они начинают год странствий.

– Год странствий? В одиночку? Мне уже нравится.

Она фыркнула непонятно почему и подошла к очагу.
– Интересно, кто его кормит?

– Кория, мы осмотрели каждую комнату. Внешняя дверь открылась сама собой, ибо дом желал нас.

– Почему бы ему?
– удивилась она.
– Ты сказал, Джагуты не смогли войти. Сказал, они пытались долгие годы.

– Чтобы укрыть нас от того, что ты сделала снаружи. С тем желудем.

– Это был древний бог. Забытый. Маги Илнапов не знали, что творили. Но к чему Дому Азата заботиться о нас?

Они обернулись на странное шарканье, донесшееся из прохода в главный коридор. В проеме внезапно обнаружился призрачный силуэт. Бегущий-за-Псами, волосы такие белесые, что кажутся бесцветными, рыжеватая борода на слабом подбородке спутана и походит скорее на пучок сухой травы. Глазные впадины под тяжелой надбровной дугой пусты. В груди вырезана дыра, там, где должно было быть сердце. Края раны стали сухими и съежились, ребра торчали наружу.

– Призрак, - шепнула Кория, - прости нас за вторжение.

– Мертвецы не ведают жалости, - отвечал дух тонким голосом.
– Вот почему нас считают неподходящей компанией. Не просите прощения, не ищите милости, не молите об одолжении и не ждите благословений. Радуйтесь, что я вас заметил, или разражайтесь леденящими кровь криками. Мне все равно.

Аратан вздохнул и выпрямился.
– Чего ты хочешь от нас, Бегущий?

– То, чего нужно старикам, живы они или мертвы. Слушателей для истории наших жизней. Острого интереса, который мы можем притупить, вопросов, на которые можем дать неприятные ответы. Возможности разрушить вашу волю к жизни, если получится. Выслушивайте мудрецов, если так привержены идее жизни, которую стоило прожить.

Аратан глянул на Корию.

– Ты охотно сидела у костра с такими, как этот?

Та скривилась: - Ну, те, что снаружи, еще не мертвецы. Думаю, смерть меняет образ мыслей.

– Или только усиливает то, что было раньше.

– Меня уже игнорируют, - заметил призрак Бегущего.
– Как типично. Некогда я был Гадающим по костям, глупцом среди болтливых женщин, беззащитным перед их уколами... пока не заслужил уважение тем манером, которого они ждали. Стал мужем легендарного упрямства. Впрочем, скажу по секрету, я не упрямился, а скорее отупел. Видимое редко истинно, а истинное редко видят. На что же посоветую больше опираться? Иные заблуждения приятны. А истины, о, чаще всего горьки.

– Как ты попал в Дом Азата?
– поинтересовался Аратан.

– Через вход.

– Кто убил тебя?

– Джагуты. Нечто вроде опытов с вивисекцией; они решили узнать, что во мне есть магического. Понятное дело, во мне не было ничего, кроме жизненной искры, как у всех смертных. Сказанные опыты потушили искру, о чем я и предупреждал во всю легочную мочь, когда опускался нож. Если снова увидите Джагутов, передайте от стража Кадига Эвала: "Я ж вам говорил". А хватит смелости, добавьте слово "идиоты".

– О, - сказал Аратан, - я так и сделаю. С удовольствием, если честно. Не то чтобы Готос...

– Готос? Я искал его здесь, в королевствах мертвецов, ведь он сказал, что готов убить себя. Еще жив? Типично. Ни на кого нельзя положиться.

– Он составляет предсмертную записку.

– Я его опередил, как вы узнали бы, если бы согласились выслушать исповедь моей жизни. Разве все подобные рассказу - не предсмертные записки? Списки деяний, преступлений и сожалений, влюбленностей, влекущих новые сожаления - что за вечная литания сожалений, подумайте! Или не надо. Довольно давно мне не было с кем потолковать. Оказалось, я плохой слушатель своим мыслям. Слишком много освистывания и презрения.

Аратан подошел ближе.
– Мгновение назад, сир, вы говорили о королевствах мертвых. Видите ли, их мы ищем, Худ и его легион...

– И что теперь? Нет такого убежища, которое вы, живые, не опоганите? Я полон любви к мирам мертвых. Там ни у кого нет причины спорить, гордиться и тщеславиться. Никто не одержим жаждой сохранить лицо, никто не свершает глупостей во имя тупоумной гордыни. Никто не держится за былую ложь. Там нет ничего, достойного злорадства и зависти. Даже месть выглядит смехотворной. Вообразите, друзья. Смехотворной. Ха, ха, ха.

– Сохрани нас Мать, - шепнула Кория, отворачиваясь к очагу.

– Одна потеряна, - сказал дух самодовольно.
– Но с другим еще стоит постараться. Ну, юноша, предложи мне иной обман смертных, и я рад буду его разоблачить. Нет конца тому, что окажется бессмысленным в вашей так называемой жизни.

– К чему тебе трудиться?
– спросил Аратан.

Кадиг Эвал чуть склонил голову.
– Что ж, тут ты прав. Прости.
– Сказав так, он исчез.

Аратан тут же обернулся к Кории.
– Говорят, Дома Азата имеют стражей. Гадающий по костям был стражем, пока Джагуты не убили его. Но слышала, что он говорил о мирах мертвецов? Вот доказательство: они существуют! Я расскажу Худу.