Стой, кто идёт

– Вон там ждет автобус, он отвезет вас в Пионер-сити, - говорил Хихикинс.
– Постарайтесь осмотреть как можно больше музеев и картинных галерей, и не забывайте, что...

Мирр в панике зажал уши руками и, вереща от страха, бросился прочь вдоль борта корабля. Заворачивая за угол передающей башни, он оглянулся и, хотя трудно было быть в чем-то уверенным, увидел, что некоторые из голубых фигур обратили в его сторону любопытные, если не сказать подозрительные, взгляды. Проклиная себя за неосторожность, он лихорадочно осмотрелся периметр космодрома не так уж далеко. Он побежал, с ужасом ожидая сзади крика "Держи его!" - и за несколько секунд достиг проволочного забора. Молясь, чтобы проволока не оказалась под напряжением, он раздвинул ее руками и вывалился в высокую траву за забором. Впереди был небольшой холм. Достигнув его вершины с олимпийской скоростью, Мирр оглянулся, с облегчением убеждаясь, что ни лейтенант Хихикинс, ни кто-нибудь другой так и не показались из-за корабля и не глядят ему вслед.

Слегка успокоившись, Мирр обозрел окрестности. Лежа ищи перед ним склон холма был довольно крут. По ложбине в сторону города уходила дорога. Лимузин, в котором Мирр по ярко-желтой окраске безошибочно узнал такси, не спеша катил по ней. Мирр подумал, что это самый быстрый и безопасный способ попасть в город, но решил все-таки отказаться от него, желая сэкономить свои скудные финансы. Спускаться он начал медленно, однако росистая трава оказалась скользкой, и скоро ноги его заболели от усилий, прилагаемых, чтобы держаться прямо и с достоинством. Он пошел быстрее, потом еще быстрее, с каждым шагом теряя контроль над своими движениями, и не успел он осознать, что происходит, как мчался во весь дух вниз по склону.

"Надо будет учесть эту ошибку, - подумал Мирр, стараясь сохранить на лице холодный и безучастный вид. Ветер свистел в ушах, контакты с почвой становились все мимолетнее.
– Всегда следует ожидать неожиданного".

Словно в подтверждение этой теории, неожиданное случилось снова. Водитель ползущего по дороге такси решил, что бегущий вниз и размахивающий руками человек желает привлечь его внимание и остановил машину в точке, в которой, по его расчетам, должен был закончиться спринтерский забег Мирра.

Очевидно, глазомер у него был великолепный, потому что Мирр увидел, что несется прямо на такси, не имея ни малейшей возможности не то что остановиться или притормозить, но даже свернуть.

– Не надо!
– закричал он.
– Убирайся, кретин!

Изготовившись сердечно приветствовать пассажира, водитель выглянул в окно, но сразу понял опасность, и челюсть его отвисла. Он все еще сражался с тормозами, когда Мирр с вытянутыми вперед руками врезался в автомобиль и вышиб стекло, окатив водителя дождем осколков.

Сам Мирр, чей подбородок весьма болезненно проконтактировал с крышей такси, навзничь рухнул на траву.

– Ты, маньяк!
– завопил водитель, трясущимися руками выметая из волос стеклянное конфетти.
– Зачем тебе понадобилось это делать?

– Что мне понадобилось...
– Мирр недоуменно уставился на водителя. А зачем тебе понадобилось здесь останавливаться?

– Да ты же меня звал! А останавливаться я могу где пожелаю!

– Я не звал тебя, а ходить я тоже могу где пожелаю!

– И ты это называешь ходьбой?
– Водитель злобно ухмыльнулся сквозь новообразовавшееся отверстие.
– Все вы одинаковые, синежопики с Земли! Никак не можете простить нам 83-ий год и, когда прилетаете отдохнуть, сразу распаляетесь и начинаете крушить все вокруг... Ну так вот что я скажу тебе, Мистер-Голубая-Задница, - придется раскошелиться!

– Чего это мы не можем простить?.. И что значит: "Придется раскошеливаться?"

– Сто монет за стекло, двадцать - за потерянное время.

Настал черед Мирра злобно ухмыльнуться.

– Когда рак на горе свистнет!

– Договорились! Только свистнуть придется мне!

С этими словами водитель взялся за большой, сложной формы свисток, свисавший на цепочке с его шеи.

– Мне нравится дудеть в эту штучку. Никогда не знаешь, кто первым ответит на зов - полиция или оскары.

– Я заплачу!
– поспешно сказал Мирр, вскакивая на ноги и вытаскивая из кармана тонкую пачку банкнот. Отслюнив названную сумму, он протянул деньги водителю.

– Вот так-то лучше, - проворчал тот.
– Не понимаю, что случилось с людьми - останавливают такси, а потом уверяют, что у них и в мыслях этого не было. Новая мода, что ли?

– Ладно, простите меня за машину, - сказал Мирр.
– Подкинешь в город?

– Десять монет, и учти - это полцены.

– Поехали.

Запасы наличных безудержно стремились к нулю, но Мирр подумал, что водитель может оказаться неоценимым источником информации о состоянии дел на Аспатрии. Усаживаясь на переднее сидение, он заметил, что рукав нового костюма уже порвался. Взвыл унимагнитный двигатель, автомобиль рванулся вперед, пейзаж - назад.

– Ничего денек, - молвил водитель, готовый забыть и простить. Он оказался мужчиной с лошадиной физиономией и редкими светлыми волосенками.
– Да и местечко самое подходящее, чтобы расслабиться.

– Да, приятное местечко, - согласился Мирр, одобрительно кивая.
– Я ничего не знаю про Пионер-сити и...

– Не волнуйся, я довезу тебя куда надо.

– Точно?

– Конечно. Учти, что я ничего с этого не имею, никаких комиссионных, но напомни Большой Нелли, чтобы она записала, кто тебя прислал. Меня зовут Трев. Усек?

– Ты меня неправильно понял, Трев, - ответил Мирр, изо всех сил изображая оскорбленное величие.
– Мне нужно в "Голубую лягушку".

– Кишка тонка, военный...
– Водитель дружелюбно ткнул Мирра локтем в бок.
– Ты, наверное, изголодался. Все легионеры, которых я сажаю в порту, голодные. Хорошая музыка тебе нравится?

– Музыка?
– Мирр почувствовал, что теряет нить разговора.

– Ага, музыка. У моего двоюродного братишки есть заведение Гендель-бар. Высший класс - все там названо в честь высоколобых композиторов - но дешево. Я-то ничего с этого не имею, но всего за двадцать монет тебе наложат полную тарелку спагетти с сыром "Шопен", с соната-кетчупом, или...

– На слух красиво, но мне позарез надо в "Голубую лягушку"!

– Как хочешь, но хотя я с этого ничего не имею, никаких комиссионных, если захочешь быстренько перекусить, там есть пиво "Штраус" и...

– Расскажи мне лучше про оскаров, - прервал его Мирр, которого больше всего интересовал именно этот аспект аспатрианской действительности.
– Ты сказал, что если свистнешь, они прибегут?

– Иногда прибегают, - Трев на несколько секунд замолчал, показывая, как обидно, когда на советы от чистого сердца не обращают внимания, - а иногда нет.