Стоя в чужой могиле

Вернувшись в машину, Ребус еще раз извинился перед «саабом» и только потом завел двигатель, который, прежде чем схватиться, издал жалобный сухой кашель. Он позвонил Шивон Кларк. До того как она успела сказать хоть слово, он сообщил ей, что побывал в Инвернессе.

— И вот что я тебе скажу: я почти уверен, что Салли Хазлитт жива. Как только появился ее фоторобот, она пустилась в бега. Не думаю, что дело можно считать раскрытым, но тем не менее…

— Это ставит под сомнение всю твою теорию серийного убийцы?

— Да.

— Дело в том, Джон, что с этим проблема — поэтому Джеймс и хочет тебя видеть.

— Да неужели?

— Судя по всему, обнаружены еще две жертвы. Мы все расскажем, когда ты появишься.

Двоих детективов на Гейфилд-сквер лишили постоянных столов, чтобы один отдать Ребусу. Туда передвинули коробки, и часть поставили на стол.

— Меня просили предупредить вас, что ящики заняты, — сказал Пейдж. — Инспектор Ормистон пока держит там свои вещи.

Они находились в кабинете Пейджа, который сидел, а Шивон и Ребус стояли.

— Шивон мне говорит, что вы изменили свое мнение насчет первой жертвы.

— Шивон говорит мне, — возразил Ребус. — Насколько я понял, появились другие.

Пейдж кивнул, взял лист бумаги и просмотрел его.

— Речь идет о фотографии с телефона Аннет Маккай. Откликнулись две семьи. В обеих за последние пять лет пропали девочки-подростки. Считалось, что они утонули, — тела не нашли.

— И в день исчезновения они прислали фотографии со своих телефонов? — сообразил Ребус.

Пейдж медленно кивнул:

— В одном случае фотография не сохранилась. Но родители клянутся, что это был тот же снимок, который они видели в новостях.

— А другая семья?

— Они сохранили все вещи дочери. Вот фотография, которую они прислали. — Пейдж пощелкал по монитору своего компьютера.

— Господи, — это все, что мог сказать Ребус.

Перед ним, вне всякого сомнения, был Эддертон.

Ребус засиделся в кабинете допоздна. Кларк предложила ему помощь, и они приводили в порядок содержимое коробок, отбирая то, что могло быть важным. Пейдж хотел резюме — что-нибудь такое, что можно было бы предъявить главному констеблю. Предстояло убедить Северный округ в необходимости сотрудничества — обыскать окрестности Эддертона, подробно и обстоятельно опросить местных жителей. А это означало, что сперва придется сопоставить факты, пытаясь предугадать вопросы и проблемы, а после подготовить возможные ответы.

Кларк работала над временной шкалой.

— Так что — включаем Салли Хазлитт?

Ребус не знал, хоть убей.

— Тысяча девятьсот девяносто девятый, две тысячи второй, две тысячи восьмой и две тысячи двенадцатый. К этому мы можем добавить две тысячи седьмой и две тысячи девятый. — Она разглядывала цифры. — Я знаю, что сказал бы профайлер.

— Ну просвети меня, если иначе никак.

Серийные убийцы начинают медленно, а потом, чем дольше им это сходит с рук, входят во вкус.

— Ах, вот как?

— Существуют три вероятности. Первая: они это делают, потому что хотят быть пойманными. Вторая: они это делают именно потому, что остаются непойманными. Третья: это становится для них своеобразным наркотиком — удовлетворение, которое они получают от каждой новой жертвы, делается все короче.

— И что — теперь, чтобы быть инспектором, нужно все это знать?

— По-моему, есть смысл прочесть распечатки Кристин. Наш герой загадал нам непростую загадку: места захоронений не обнаружены, и нам не от чего плясать. Но у нас есть Эддертон. Это место наверняка что-то для него значит.

— Если только он не выбрал его наобум, чтобы сбить с толку всякое расследование. Может быть, он побывал там один раз. Или первую фотографию сделал кто-то другой, а он каким-то образом ею завладел.

Кларк задумалась над его словами, стараясь не выдавать разочарования. Дальше они работали молча, пока наконец она не спросила его про Инвернесс, и он рассказал ей о своей поездке.

— И «сааб» не сломался?

— На кладбище ему пока рано.

— Это точно.

Ребус распрямил спину и подвигал плечами:

— Ну что, закончили?

— Я должна все это распечатать.

— Чтобы сразу вручить Пейджу?

— Это было бы разумно.

— Освежиться стаканчиком тоже разумно.

— Дай мне еще полчаса.

— И что я буду делать все это время?

— Писать отчет о своем инвернесском приключении, — предложила Кларк.

Закончив, они отправились в бар на Броутон-стрит. Кларк полной грудью вдыхала ночной воздух, как будто впитывала запах свободы после долгого плена.

В залитом светом пабе собралось много народа, и разговоров было больше, чем музыки. Пинта пива и джин с лаймом и содовой. Ребус решил: гулять так гулять. Он даже заказал соленые орешки и пакетик чипсов.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила Кларк, когда они чокнулись.

— Нормально.

— Я имею в виду после такой долгой поездки.

— Советуешь растереть спину?

— Нет. — Она улыбнулась и отпила.

— Чудно там как-то, — сказал Ребус. — Красиво, и мрачно, и жутко — и все одновременно. — Он отхлебнул пива. — К югу от Дурнесса есть место, которое, небось, не изменилось со времен сэра Вальтера Скотта.

— Взял бы навигатор.

— Я честно думал, что ты нужна здесь.

— И я знаю, что дело не только в этом.

Она помолчала, приглашая его ответить, но он вместо этого открыл пакетик чипсов.

— Что насчет Эддертона? — спросила она наконец.

— Фермерство и туризм, если вкратце. Неподалеку вискарня. И еще нефтяные платформы в заливе Кромарти.

— А Дорнох?

— Симпатичное место. Хорошее побережье. Никаких следов Мадонны.

Он вытер пену с губ:

— Все казалось таким… нормальным. — Он пожал плечами. — Просто нормальным.

Задребезжал его телефон, и он посмотрел, кто звонит.

— Нина Хазлитт, — сообщил он Кларк.

— Ответишь?

Он помотал головой.

— Почему?

— Потому что придется ей врать — скажу, что никаких новостей нет.

— Почему не сказать правду?

— Я должен быть уверен на сто процентов. Может, на сто десять.

Они дождались, когда звонки прекратятся. Затем аппарат звякнул вновь, извещая о сообщении в голосовой почте.

— Если Салли жива, то что, по-твоему, с ней случилось? — спросила Кларк.

— Понятия не имею.