Страх Мудреца. Дилогия

Они определяют нас.

Они определяют наши границы.

– Не совсем, ваша светлость,- возразил я мягко.

– Человек всегда может улучшить себя.

– Они ограничивают нас,- твердо сказал Маер.

– Человек с одной рукой никогда не будет бороться также, как обеими.

Человек с одной ногой никогда не будет бегать так быстро, как двуногий.

– Воин Адем с одной рукой может оказаться более смертельным, чем обычный воин с двумя, ваша светлость.
– Указал я.

– Правда, правда,- сказал Маер сердито.

– Мы можем работать над собой, упражняя наши тела, просвещая наш ум, следить за своей внешностью.
– Он провел рукой по безупречной, цвета соли с перцем, бороде.

– Ибо и внешний вид является одним из видов власти.

Но всегда есть ограничения.

Хотя однорукий человек может быть хоть каким-нибудь войном, он не сможет играть на лютне.

Я медленно кивнул.

– Вы делаете правильное замечание, Ваша светлость.

Наша власть имеет свои пределы, мы можем расширять ее, но не до бесконечности.

Алверон поднял вверх палец.

– Но это только первый тип власти.

Мы ограничены, только если мы будем полагаться на власть, которой мы сами обладаем.

Существует еще тип власти, который дается.

Ты понимаешь, что я имею в виду под предоставленной властью?

Я подумал некоторое время.

– Налоги?

– Хмм, - сказал удивлённо Маер.

– Это действительно, довольно хороший пример.

Ты, должно быть, много думал о таких вещах раньше?

– Немного,- признался я.

– Но никогда на таких условиях.

– Это сложно,- сказал он, довольный моим ответом.

– Как ты думаешь, какой тип власти лучше?

Я задумался на секунду.

– Врождённая, ваша светлость.

– Интересно.

Почему ты так сказал?

– Потому что когда ты обладаешь своей властью, она не может быть отнята, ваша светлость.

– Ах.
– Он поднял длинный палец, как бы предостерегая меня.

– Но мы уже согласились, что этот тип власти строго ограничен.

У предоставленной власти нет никаких пределов.

– Нет пределов, ваша светлость?

Алверон кивнул головой в знак согласия.

– При этом, очень небольшие ограничения.

Я не соглашался.

Маер, должно быть, увидел это на моем лице, поэтому склонился ко мне, чтобы объяснить.

– Скажем, у меня есть враг, молодой и сильный.

Скажем он украл что-то мое, немного денег.

Ты со мной?

Я кивнул.

– Никакой способ подготовки не сделает меня сильнее драчливого двадцатилетнего.

Так что же мне делать?

Я заставлю одного из своих молодых, сильных друзей пойти и надрать ему уши.

С той силой я могу совершить подвиг, который был бы иначе невозможен.

– Ваш враг может также надрать уши вашему другу, - заметил я, когда мы завернули за угол.

За выгнутой решёткой наш путь свернул в тенистый туннель из тёмно-зелёных листьев.

– Скажем, у меня сразу три друга,- поправился Маер.

– Внезапно мне предоставили силу трех мужчин!

Мой враг, даже если бы он был очень сильным, никогда не мог быть таким сильным, как они.

Посмотри на селас.

Мне говорят, их ужасно трудно культивировать.

Мы вошли в тень туннеля за решетку, где были сотни темно-красных лепестков, которые расцвели в тени листьев и арки.

Запах был сладким и трепетным.

Я провёл рукой по одному из темно-красных цветов.

Он был невыразимо мягким.

Я думал о Денне.

Маер вернулся к нашей дискуссии.

– Ты упускаешь суть, так или иначе.

Передача силы является лишь небольшим примером.

Некоторые виды власти можно лишь только вручить.

Он сделал тонкий жест в угол сада.

– Видишь Компта Фарленда там?

Если бы ты спросил его о его титуле, то он сказал бы, что обладает им.

Он утверждает, что это такая же неотемлемая его часть, как и собственная кровь.

Часть его крови, вообще-то.

Почти любой дворянин сказал бы то же самое.

Они утверждают, что их родословная даёт им право на власть.

Маер посмотрел на меня, глаза его сверкнули с удовольствием.

– Но они не правы.

Это не неотъемлемые права.

Они предоставлены.

Я мог бы отнять его земли и оставить его нищим на улице.

Алверон подозвал меня жестом ближе, и я немного наклонился.

– Это большой секрет.

Даже мой титул, мое богатство, мой контроль над людьми и землей.

Они лишь предоставленная власть.

Это принадлежит мне не больше, чем сила твоей руки.
– Он погладил мою руку и улыбнулся мне.

– Но я знаю разницу, и именно поэтому я всегда держу ситуацию под контролем.

Он выпрямился и заговорил нормальным тоном.

– Добрый вечер, Компт.

– Прекрасный день, чтобы побывать на солнце, не правда ли?

– В самом деле, ваша светлость.

– Селас весьма освежает.
– Компт был грузным мужчиной с обвислыми щеками и густыми усами.

– Мои поздравления.

После того, как Компт прошёл мимо, Алверон продолжил.

– Заметил, как он похвалил меня за селас?

Я никогда в жизнии не касался содового совка.
– Он посмотрел на меня с немного самодовольным выражением.

– Ты по-прежнему считаешь, что врожденная власть лучшая из двух?

– Вы приводите неотразимые доводы, ваша светлость,- сказал я.

– Тем не менее...

– Ты тверд в убеждениях.

Тогда один последний пример.

Можем ли мы согласиться, что я никогда не смогу родить ребенка?

– Я думаю, что это можно с уверенностью сказать, ваша светлость.

– Все же, если женщина предоставит мне право жениться на ней, я могу родить сына.

С помощью предоставленной власти человек может сделать себя быстрым как лошадь и сильным как бык.

Разве может врождённая власть сделать это для тебя?