Страх Мудреца. Дилогия

Я покрутил серебряное кольцо между пальцев.

Если я пошлю его к нему, пойдут слухи, что у меня ранг примерно равен его, а я не знал его титула.

– Что скажут люди?

В его глазах заплясали чёртики.

– В самом деле, что?

Так прошли несколько дней.

Маер вызвал меня на вежливый разговор.

Сороки дворяне присылали свои визитки и кольца и встречались с вежливым нелюбезным разговором.

Один только Бредон препятствовал мне становиться безумным от скуки содержания в клетке .

На следующий день я послал ему своё новое серебряное кольцо с картой, говорящей: - На досуге.

Мои комнаты.
– Через пять минут он прибыл со своим столом для така и мешком камней.

Он предложил вернуть мое кольцо, и я принял его милостиво, как это только возможно.

Я думаю, что он сохранил бы его на память.

Но так же он знал, что у меня было только одно.

Наша пятая игра была прервана, когда я был вызван Маером, его железное кольцо мрачно лежало на полированном серебряном подносе гонца.

Я извинился перед Бредоном и поспешил в сады.

Вечером того же дня Бредон прислал мне свой серебряный перстень и карточку с записью: "После ужина. Твои комнаты." Я написал: "Рад" на карте и отправил его обратно.

Когда он приехал, я предложил вернуть его кольцо.

Он вежливо отказался и присоединил к остальным в чашу у моей двери.

Оно лежало там на всеобщем обозрении, ярко сверкая серебром среди горстки железа.

Глава 58 Ухаживание.

Маер не вызывал меня в течение двух дней.

Я был в ловушке в моей комнате, и это сводило меня с ума от скуки и раздражения.

Хуже было от того, что я не знал, почему Маер не вызывает меня.

Был ли он занят?

Может я обидел его?

Я думал, послать ему карту с золотым кольцом, которое дал мне Бредон.

Но если Алверон испытывал мое терпение, то это могло бы быть серьезной ошибкой.

Но я был нетерпелив.

Я пришел сюда, чтобы найти покровителя, или, по крайней мере, некоторую помощь в моей погоне за Амир.

Пока все, что я получил от службы Маеру, была сильно сплюснутая задница.

Если бы не Бредон, то клянусь, я бы сошел с ума.

А самым ужасным было то, что осталось всего два дня до того, когда моя лютня и прекрасный чехол Денны станут чужой собственностью.

Я надеялся, что к этому моменту, принесу Маеру достаточно пользы, чтобы смочь просить у него деньги, на которые смог бы вернуть мой залог.

Я хотел, чтобы он был обязан мне, а не наоборот.

Как известно, если становишься должником знатного человека, от долгов избавится сложно.

Но если от Алверона небыло ни какой весточки, то казалось, что я далек от его благосклонности.

Я пытался вспомнить, что я мог сказать ему во время нашего последнего разговора, такого, что могло его обидеть.

Я вытащил карту из ящика стола, и пытался придумать, политически правильный способ попросить у Маера денег, когда послышался стук в дверь.

Думая, что это обед принесли пораньше, я позвал мальчика, разрешив ему накрыть на стол.

Последовал продолжительный перерыв и это отвлекло меня от раздумий.

Я поспешил к двери и был удивлен увидев, что снаружи стоит слуга Маера - Стейпс.

До этого, всегда, послание от Маера передавали посыльные.

– Маер хочет видеть тебя, - сказал он.

Я заметил, что слуга выглядел измученным.

У него были усталые глаза, как будто он мало спал ночью.

– В саду?

– В его комнатах,- сказал Стейпс.

– Я провожу тебя туда.

Если верить придворным сплетням, Алверон редко принимает посетителей в своих покоях.

Когда я шел за Стейпсом, я не смог удержать вздох облегчения.

Все же лучше, чем ждать.

Алверон сидел на своей огромной перине.

Он казался бледнее и тоньше, чем когда я видел его в последний раз.

Его глаза все еще были четкими и резкими, но сегодня они содержали что-то еще, некоторые сильные эмоции.

Он указал на соседний стул.

– Квоут.

Входи.

Садись.
– Его голос также стал слабее, но в нем по-прежнему звучали командные нотки.

Я сидел у его постели, чувствуя, что время было не подходящим для благодарности за оказанную честь.

– Ты знаешь сколько мне лет, Квоут?
– спросил он без вступления.

– Нет, Ваша Светлость.

– Сколько ты бы дал мне?

– Как старо я выгляжу?
– Я снова уловил сильную эмоцию в его глазах: гнев.

Медленно тлеющий гнев, как горячие угли под тонким слоем пепла.

Мой разум заметался, пытаясь решить, какой ответ будет лучшим.

Я не хотел рисковать оскорбить, но лесть раздражала Маера, даже если это было сделано с непревзойденной тонкостью и мастерством.

Остаётся последнее средство.

Честность.

– Пятьдесят один, ваша светлость.

Может быть, пятьдесят два.

Он медленно кивнул, его гнев, казалось, угасал, как гром в отдалении.

– Никогда не спрашивай молодых людей о своем возрасте.

Мне исполнится сорок на следующий оборот.

Но ты прав, сейчас я выгляжу на пятьдесят.

– Некоторые даже могли бы сказать, что ты слишком щедр.
– Его руки рассеяно разгладили покрывало.

– Это ужасно, стареть раньше времени.

Он застыл от боли и поморщился.

Через мгновение это прошло и он глубоко вздохнул.

Слабый пот покрывал его лицо.

– Я не знаю, как долго я буду в состоянии говорить с тобой.

Мне, кажется, не очень хорошо сегодня.

Я встал.

– Мне позвать Кадикуса, ваша светлость?

– Нет, - фыркнул он.

– Сядь.

Я сел.

– Эта проклятая болезнь все больше поглощает меня в последний месяц, добавляя мне лет и заставляя чувствовать их.

Я всю жизнь посвятил своей земле, но оказался слаб в одном отношении.