Страх Мудреца. Дилогия

Сегодня вечером вы должны стараться пить столько жидкости, сколько сможете.

Молоко будет лучше всего.

Добавьте в него немного меда - пойдет легче.

Он согласился и, казалось, начал засыпать.

Зная, какой трудной будет эта ночь, я позволил ему покемарить.

Перед тем как выйти я собрал свои вещи.

Стейпс ожидал снаружи комнаты.

Я предупредил его, что Маер спит и сказал не выливать чай из чайника, так как его светлость по пробуждению пожелает его выпить.

Когда я уходил, взгляд Стейпса был не просто слегка прохладным, как раньше.

Он был полон ненависти, фактически ядовит.

Только после того, как он закрыл за мной дверь, я осознал, как это должно было выглядеть для него.

Он считал, что я использую Маера в своих интересах в момент его слабости.

Слишком много в мире людей, странствующих врачей, спокойно паразитирующих на страхах безнадежно больных.

Лучший пример этому - Яснотка, торговец снадобиями из "Три пенни за желание".

Несомненно один из наиболее отвратительных персонажей всей драмы, и нет такой публики, которая бы не аплодировала, когда Яснотка был высечен в четвертом акте.

Обдумывая это, я начал размышлять, насколько хрупким и бледным выглядел Маер.

Живя в Тарбеане я видел, как здоровый молодой человек умер от отсутствия наркотика, а Маер не был молод и здоров.

Если он умрет, кого обвинят?

Точно не Кадикуса, доверенного советника.

Точно не Стейпса, верного слугу...

Меня.

Они обвинят меня.

Его состояние ухудшилось вскоре после моего приезда.

Я не сомневался, что Стейпс быстро доведет до всех тот факт, что я проводил время наедине с Маером в его комнатах.

Что я заваривал ему чай прямо перед тем как он провел очень травмирующую ночь.

В лучшем случае я буду выглядеть как молодой Яснотка.

В худшем, как убийца.

Такие мысли крутились в моей голове когда я пробирался по поместью Маера обратно в свои комнаты, остановившись только чтобы высунуться из окна дабы оглядеть красоты Нижнего Северена и выблевать пинту рыбьего жира.

Глава 62 Кризис.

СЛЕДУЮЩИМ УТРОМ Я отправился в Нижний Северен еще до восхода солнца.

Я позавтракал горячими яйцами и картофелем пока ждал открытия аптеки.

Когда я закончил, я купил еще две пинты рыбьего жира и несколько других веществ, про которые я забыл накануне.

Потом я прошел всю улицу Тиннери, надеясь наткнуться на Денну, несмотря на то что обычно она не вставала так рано.

Фургоны и повозки фермеров соперничали в борьбе за место на мощеных улицах.

Амбициозные нищие, раскладывались на оживленных углах, в то время, как владельцы магазинов вывешивали свои вывески и открывали широкие ставни.

Я насчитал двадцать три трактира и гостиницы, расположенные на улице Тиннери.

После того, как я отметил те из них,которые Денна могла найти привлекательными, я заставил себя вернуться в поместье Маера.

На этот раз я взял грузовые лифты, отчасти, чтобы запутать любого, кто следил за мной, но еще и потому, что кошелек, который дал мне Маер, был почти пуст.

Поскольку мне необходимо было сохранять нормальное лицо перед всеми, я вернулся в свои комнаты, ожидая, когда Маер пошлёт за мной.

Я отправил карточку и кольцо Бредону, и вскоре он сидел напротив меня, обыгрывая меня в так и рассказывая истории.

– ...так Маер повесил его на виселице.

С правой стороны от восточных ворот.

Висельник был здесь несколько дней, воя и проклиная.

Повторял, что не виновен.

Говорил, что это неправильно и что хочет суда.

Я не мог заставить себя поверить.

– Виселица?

Бредон серьёзно кивнул.

– Настоящая железная виселица.

Кто знает, где он ухитрился ее найти в наши дни.

Это было похоже на какую-то игру.

Я искал, чтобы сказать что-нибудь относительно уклончивое.

Хотя это звучало гротескно, я также знал что это лучше, чем открыто критиковать Маера.

– Ну,- сказал я, - бандитизм это ужасно.

Бредон поставил камень на доску, затем передумал.

– Довольно многие люди думали, что все это было ...
– Он прочистил горло.

– С плохим привкусом.

Но никто не говорит об этом очень громко, если ты улавливаешь смысл.

Это было ужасно.

Но он доходчиво донес свое послание.

Наконец он выбрал позицию своего камня и какое-то время мы играли молча.

– Это странно,- сказал я.

– На днях я столкнулся кое с кем, кто не был осведомлен, какое положение занимает Кадикус в общей схеме.

– Это не удивительно,- Бредон указал на доску.

– Дарование и получение колец во многом похоже на так.

На первый взгляд, правила просты.

На деле же они становятся довольно сложными.
– Он сдвинул вниз камень, зажмурив от удовольствия свои темные глаза.

– На самом деле, на днях я объяснял тонкости этого обычая иностранцу, не знакомому с такими вещами.

– Это было мило с вашей стороны,- сказал я.

Бредон милостливо кивнул.

– Это кажется простым, на первый взгляд,- сказал он.

– Барон занимает место выше баронета.

Но иногда молодые деньги стоят больше, чем старая кровь.

Иногда контролировать реку бывает более важным, чем то, как много солдат можно поместить в поле.

Бывает, что человек на самом деле более чем один человек, с технической точки зрения.

Граф Сванис является, по странной причуде наследования, также виконтом Тевна.

Один человек, но два различных политических образования.

Я улыбнулся.

– Моя мать как-то сказал мне, что она знала человека, который был вассалом самому себе,- сказал я.

– Он был должен сам себе платить свои же налоги каждый год, и в случае угрозы, согласно вассального договора, он должен был предоставить себе незамедлительную и верную военную поддержку.