Страна Незаходящего Солнца. Том I
Шрифт:
Т-34 снес шлагбаум и въехал в Маньчжурию. Теперь это точно было самое настоящее полномасштабное вторжение. В Азии открылся еще один сухопутный фронт. Для РККА началась «Маньчжурская операция». Для Японской Империи и Маньчжоу-го началась война на выживание. Отодзо Ямада уже не спал — все так или иначе связанные с ним и его штабом телефоны разрывались от звонков с сообщениями о нападениях, а у дверей штаба толпились десятки гонцов с посланиями от своих командиров, оставившие возле штаба свои грузовики, «Куроганы», велосипеды и даже броневик.
Отодзо Ямада, наконец, окончательно проснулся, оделся и встал возле дверей внутри здания. Он посмотрел на часы.
4 утра, 7 минут.
«С добрым утром, Маньчжурия!» - подумал генерал.
***
Танки ворвались в Маньчжурию уже больше часа
Хэчиро находился где-то в десяти километрах от границы. Он уже побывал в медпункте и пытался найти себе хоть какую-то позицию, где можно переждать танковые рейды — даже ему в итоге стало понятно, что случайный «мираж» с чем-то пересекающим границу оказался слишком уж настоящим, о чем свидетельствовали звуки двигателя и выстрелы из пушек по японцам. Хэчиро бродил среди неровного ландшафта бывших мест сражений, искаженного заросшими воронками, и много думал о том, что ему теперь следует делать. Возвращаться к блокпост он не мог, потому что тот, по его мнению, уже давно был уничтожен врагом, а если и нет, то ДЗОТ и сторожка точно не защитят его от танковых колонн, на которые он должен будет, видимо, броситься со штыком. Нет, вариантом было только уходить в Хулун-Буир и соединяться с остальными разбитыми пограничниками. Добраться до ближайшего укрепрайона и принять участие в пограничных боях он тоже, скорее всего, уже не мог — голые степи хорошо простреливались и, должно быть, были взяты под огневой контроль вражескими танкистами и летчиками уже сейчас, и вряд ли бы кто-то оценил план одинокого солдата пройти несколько десятков километров по местности без укрытий и присоединиться к обороне переживающего тяжелые штурмы укрепрайона.
Но вопреки его мнению блокпост 599 держался. Грузовик подъехал достаточно близко к границе, и спереди, и сзади сопровождаемый танками. Но Тао выстрелил.
Пулеметная очередь пронзила кабину и разбила лобовое стекло. Солдат в пилотке, сидевший за рулем, мгновенно откинул голову назад, брызнув кровью на всю кабину и безвольно свис в сторону пассажирского сиденья, заворачивая за собой повисшими руками руль. Грузовик резко изменил направление и прямо на дороге развернулся, показывая «содержимое» кузова. Тао дал еще одну, куда более долгую очередь. Из кузова вывалилось два убитых солдата, остальные остались сидеть в глубине, а машина продолжила наворачивать одинаковые круги. Тут Тао заметил то, к чему был готов, но чего испытывать, честно говоря, не хотел.
Т-34, следующий в колонне, остановился и его башня была повернута на ДЗОТ маньчжура. Пушка уже опускалась вниз. Достигнув необходимого угла наводки, Тао, кажется, встретился взглядом с танкистами — по крайней мере, так думал он, считая, что русские используют большое дуло как смотровую позицию. У него не было времени «смотреть» на танкистов. Он резко дернул пулемет и выдал очередь по колесам крутящегося грузовика.
Потеряв одну из шин, грузовик сильно потерял в управляемости и пошел на неконтролируемо большой занос при очередном повороте. Закрутив так еще два круга, он врезался в край лобовой проекции Т-34. В этот момент танк выстрелил.
Взрыв был очень громким.
Когда дым рассеялся, советский танк стоял там же, казалось, почти неповрежденный, а перед ним горело и дымило две части бывшего «Студебеккера», сейчас расщепленного в упор большим фугасным снарядом надвое. В огне можно было разглядеть и разлетевшиеся во все стороны конечности и части трупов, лежавших там после первого же обстрела. Русские танкисты не взорвали вражеский ДЗОТ, но взорвали своих же мертвых соратников. Тао улыбнулся, несмотря на то, что находился в крайнем напряжении. Видимо, боги все таки помогают ему, ведь он в такой сложной ситуации смог принять сложное и верное решение, и к тому же!…
Раздался второй взрыв и ДЗОТ полностью обвалился.
***
Хэчиро тем временем уже находился Чжалайноре, в тридцати километрах от границы. Конечно, он преодолел двадцать километров за такое короткое время не пешком, а подловил на дороге, уходящей от приграничного
медпункта вглубь страны, целый армейский грузовик, Isuzu тип 94-А. Он остановил его, выйдя на дорогу прямо по траектории движения транспорта, что заставило тот остановиться и дало старшине возможность забраться на подножку со стороны водителя и продолжить движение в таком положении. Меньше, чем через час, он уже был в городе.Конечно, это трудно было назвать «городом» в полной мере — даже статус города это поселение получило только в январе 1945, и все еще выглядело как село. К тому же старшина приехал не в сам город, а на оборонительные рубежи перед ним, которые сейчас экстренно достраивались местными призывниками, стройбатами и подтянутыми на дело гражданскими. Хэчиро слез с грузовика и отправился чуть дальше, на третью линию, врытую в возвышенность, где располагались ДЗОТы и блиндажи. Он спрыгнул в окоп и зашел в один из таких блиндажей. Там он встретил солдата.
При виде старшины, он обратил внимание на погоны и встал, оторвавшись от своего занятия, кручения в руках какой-то стальной палки, конец которой был спрятан за ящиком.
— Товарищ старшина!..
— Тихо, сиди. Что ты тут делаешь? Что это за палка?
Солдат снова сел и взял свою палку, вытянув ее из-за ящика. На конце она расходилась в форме конуса и имела три удлинения. Это была та самая «мина на шесте» солдат-тэйсинтай, о которых старшина много слышал, но как-то мало знал.
— Погоди… Ты смертник?
— Так точно. Я готовлю свое оружие, когда русские придут сюда, я отдам свою жизнь за Императора, забрав с собой вражеский танк.
Хэчиро поблагодарил рядового за объяснение и пошел дальше по окопам. Найдя в углу очередного ДЗОТа свободное место, он сбросил туда вещмешок и положил винтовку, после чего лег на вещмешок головой и впервые за сутки смог хотя бы лечь, пусть и на холодный земляной пол. Наконец-то освобожденный от обязанности быть постоянно в движении чтобы не встретиться в одиночку с целой танковой армией врага, он смог подумать и попытаться осмыслить происходящее. Сейчас его волновала судьба Тао, которого он оставил на границе с приказом не сдаваться и занимать позицию дальше. Сам Хэчиро последний раз видел этот блокпост когда понял, что привидевшийся ему мираж действительно был настоящей танковой колонной, после чего решил туда не возвращаться и не знал о судьбе своего подчиненного. К моменту взрыва ДЗОТа он уже был далеко. Хэчиро не считал это каким-то особо плохим поступком или предательством, ведь понимал, что в этот момент уже шла настоящая война, и если Тао погиб, то сделал это как герой, павший на самой первой линии встречи с противником на своей земле. Может, он и не был тэйсинтай, но ведь не только они, а и каждый другой солдат, должны были быть готовы к самопожертвованию за Родину. И все в Императорской Армии согласились бы с ним, от любого встречного рядового до высших лиц в Токио. По крайней мере, у старшины не было никаких сомнений в том, что вторжение большевиков будет отбито в соответствии с планами мудрого командира Отодзо Ямады, враг понесет большие потери и будет вынужден бежать на исходные позиции, откуда Императорская Армия выбьет его еще раз и повторит интервенцию 1918 года, снова заняв Владивосток и северный Сахалин. Ну, по крайней мере, ему хотелось верить в это, но мечтания были прерваны забежавшим в «помещение» солдатом.
— Тревога! Атака с воздуха!
– прокричал тот и побежал передавать это дальше.
Хэчиро поднялся с пола, набросил на себя вещмешок и схватил винтовку, аккуратно выглянув в смотровые щели. Он не видел в утреннем рассветном небе самолетов, но с каждой секундой слышал их двигатели все громче. Этот звук был не похож на то, что он перепутал с последствиями контузии еще несколько часов назад. У него не было времени подумать о том, что тихоходный самолет-разведчик и пикирующий штурмовик звучат несколько по разному, и это вполне объяснимо. Спустя две секунды приближающегося свиста, перед ДЗОТом разорвалась бомба. Ударная волна снесла часть передней стены укрепления, а в сам ДЗОТ прилетело много земли и камней. Еще через секунду раздалось падение масс подлетевшей высоко вверх земли на крышу укрепления, несмотря на то, что она была неплохо присыпана утрамбованной землей на этапе подготовки.