Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Страницы минувшего будущего
Шрифт:

– Красиво.

Это вызвало ответную улыбку. Привыкшей к удивлению и недоумению, Агате особенно приятно оказалось услышать комплимент собственному имени. А вот Валерка демонстративно закатил глаза, тоже поудобнее устраиваясь на полу. О чистоте задумываться уже не приходилось.

– Тоже работаете здесь?

Рощин сам начинал разговор; такое казалось удивительным. Люди, чьи голоса звенели из каждого утюга, всегда казались какими-то недосягаемыми, и то, что один из таких людей сейчас сидел на полу лифта стародавнего, используя наверняка дорогущий пиджак в качестве подстилки, выходило за рамки понимания. Более того, Саша Рощин совершенно спокойно предлагал общение,

хотя Агата ожидала совершенно иного.

– Работаю.

И вновь реакция оказалась непредсказуемой. Непредсказуемой настолько, что недоумённый смешок сам собой сорвался с губ.

– Жаль.

– Жаль?

Александр усмехнулся, прижал ладонь к груди и пояснил таким тоном, каким обычно говорили о чём-то само собой разумеющемся:

– Я вашего брата терпеть не могу.

Вот так вот просто и откровенно – как будто бы о погоде сказал. Вопросительно вздёрнув брови, Агата осмелилась посмотреть собеседнику в карие глаза. Стало вдруг так обидно, что даже смущение отошло на задворки сознания.

– Это почему же?

– Грязи слишком много.

Валера закатил глаза вновь и несильно ударил Рощина ногой по ноге.

– Не заводи свою шарманку.

– Почему ещё? Скажи, что я неправ.

А вот подобное уже и впрямь ни в какие ворота не лезло явно. Это в журналистике грязь? Агата осторожно сползла по стенке лифта вниз, опустившись на корточки, и обернула ноги юбкой. Садиться совсем не хотелось – платье было новым и горячо любимым, она специально надела его именно сегодня, и мараться о постоянно грязный пол не имелось никакого желания. Не дай бог, порвалось бы ещё. С её-то везением.

– А в шоу-бизнесе, стало быть, грязи нет?

Александр улыбнулся. Он улыбался именно так, как делал это на обложках пластинок и кассет – открыто и словно бы немного печально. Самую малость, но, если приглядеться, можно заметить. Агата и сама не знала, почему пригляделась. Из любопытства, наверное.

– Я этого не говорил. Но есть большая разница. В шоу-бизнесе у каждого равные, в общем-то, возможности. У каждого свои продюсеры, своя аудитория, свои песни. Мы варимся все между собой, в своём котелке. Не сумел удержаться на плаву, не нашёл грамотных продюсеров – сам виноват. А вы? Ну, в смысле, журналисты. Вы за сенсацией гонитесь, и ваша известность зависит от того, насколько удачно вы вывернете новость наизнанку и как умело обольёте другого грязью. Ваша конкуренция задевает других людей, никак с вами не связанных. И это ещё помимо грызни между собой. Вам всегда надо куда-то влезть, что-то выведать. И правды от вас зачастую исходит очень мало. – Рощин приложил ладонь к груди вновь. – Только вы не обижайтесь.

Но Агата – странное дело! – и не подумала обидеться. Услышанное заставило её задуматься, и внутренний голос тихонечко пропищал что-то о вероятной правоте собеседника. Хотя голосок этот тут же натолкнулся на стену привычного радения за собственную профессию. И внутри мигом взвился вихрь двух противоположных эмоций.

Рощин прав.

Рощин тысячу раз неправ.

Он ведь судит со стороны! Откуда ему знать?

А со стороны всегда виднее…

– Я… – Агата взглянула Александру в глаза. Его взгляд казался таким необычным и по-доброму пронзительным, и в его глаза отчего-то хотелось смотреть и смотреть. – Я не подумала об этом. Интересно.

– Валерка, вот, со мной не согласен.

– Конечно, нет, – Валера зевнул в кулак и потянулся. Свет мигнул вновь. – Судишь всех по

паре-тройке человек.

Между молодыми людьми завязалась шуточная словесная перебранка, а Агата притихла, глядя в одну точку. Она и впрямь никогда раньше не задумывалась об обратной стороне выбранной профессии. Это казалось очень странным, но человек, которого она и часа ещё не знала, пробудил в сознании мысли совершенно новые и непривычные. Ведь Рощин действительно мог оказаться больше правым, чем нет. Конечно, минусы имелись везде, но отчего же сама Агата никогда раньше не думала о них всерьёз? Забавно получалось – ей, работавшей в Останкино без году неделя, уже сейчас было бы не лишним задуматься о том, какую тактику избирать в дальнейшем. Идти по головам или быть максимально честной? Голова от такого разорваться могла. Да и рано, наверное, о таком рассуждать? Она всего лишь девочка на побегушках. Кассеты, вон, таскала, да тексты правила. Какая ей тактика вообще?

– А вы всё-таки обиделись, – больше утверждение, чем вопрос. Голос у Рощина такой… красивый: с хрипотцой, какие обычно называли бархатными. Тряхнув головой, Агата легко усмехнулась.

– Нет, не обиделась. Если это правда, то нет смысла на неё обижаться, а если мнение… то у каждого оно своё.

Во взгляде карих глаз мелькнула тень чего-то, весьма отдалённо походившего на уважение.

– Мудро. Знаете, я был бы рад, если бы вы стали исключением.

– Исключение подтверждает правило.

Он смотрел, и этот взгляд казался таким непривычным. Никто не смотрел на Агату так. И от этого становилось на удивление спокойно. Рощин вполне мог играть, притворяться – уж ему-то подобное привычно. Но что-то подсказывало, что не имелось ему нужды особенной лукавить. Здесь, в кабине зависшего в шахте лифта, с людьми, которые тоже связаны с публичностью, пусть и не в той степени.

– И всё же. Валерка, к примеру, – Александр кивнул на молодого человека, – мог бы стать прекрасным исключением, но он, к сожалению, всего лишь редактор.

– В задницу иди, – придав голосу побольше слащавости, проворковал Валера.

– А я уже давно в ней, – в глазах Рощина блестели искорки; он умел смеяться взглядом, и никогда, пожалуй, прежде не доводилось Агате встречать такого. Хотя слова, брошенные с толикой пренебрежения, никак со взглядом этим не вязались. На мгновение показалось даже, что слух подвёл, и на самом деле сказано было что-то другое. Но Александр подмигнул, и Агата тут же опустила взгляд, отчего-то смутившись.

Кабина дёрнулась, и пришлось оставить назойливые рассуждения.

– А ты говорил, час. – Рощин взглянул на циферблат наручных часов. – Без минуты полчаса.

Агата прикусила губу. Странно, прошло достаточное количество времени, а казалось, словно буквально пару минут назад кабина застыла в шахте.

– Неужели мы успеем в срок, – Валерка тоже глянул на часы и выдохнул с облегчением. Затем искоса глянул на Александра, – если тормозить не будешь. Звезда.

– Тормозить? Да это у вас опять что-то ёкнется. Агата, вы же сможете поприсутствовать на съёмке? Я вас приглашаю.

Улыбка тронула губы. Понаблюдать за интервью с кумиром миллионов, конечно же, хотелось. Проблема лишь одна, и она являлась слишком серьёзной, чтобы закрыть на неё глаза. Вздохнув, Агата провела кончиком пальца по краю одной из кассет. Закинуть их – дело плёвое, а вот договориться с Кравцовым…

– Я попробую.

Ложь. Это была самая обыкновенная и беззастенчивая ложь.

Она не будет пробовать. Просто потому, что это работа.

Поделиться с друзьями: