Странник. Американская рулетка СИ

– Джоан, Джоан... – прорвался к ней встревоженный голос Грэга, – с вами все в порядке? – она оторвала руку от лба и посмотрела на него невидящим взглядом. Как она могла все это забыть? И ведь было еще что-то, о чем необходимо вспомнить, только у Джоан уже не хватало сил…

– Джоан! – снова позвал ее Грэг. – Нужно, чтобы вы вспомнили одного человека, который, возможно, некоторое время находился рядом с вами. Он русский, называет себя Иваном.

Джоан в недоумении подняла глаза на Грэга. Русский? Из тумана медленно выплывали какие-то лица, но Джоан, как ни старалась, не могла сообразить, были ли среди них русские. И вдруг она вспомнила чью-то ласкающую ее руку, потом мускулистое тело, смешной акцент... Виктор! Да, она знает русского по имени Виктор. И перед Джоан сразу развернулся целый кусок ее нью-йоркской жизни. Но она не могла вспомнить никакого Ивана, о котором ее так настойчиво спрашивал Грэг. Джоан безнадежно покачала головой. Иван, Иван… Ни лица, ни имени… только тревожное ощущение, каким-то непостижимым образом связанное с этим русским… а еще с машиной – или, может быть, с самолетом?..

– Напрягитесь, Джоан, очень вас прошу. К сожалению, у нас нет ни одной фотографии этого человека. Да и вообще никаких следов, только имя. А нам с вами необходимо его найти. И чем быстрее, тем лучше. – Грэг озабоченно потер виски, как будто усиленно вспоминал вместе с Джоан. – Думаю, я должен объяснить вам, в чем дело. Судя по разрозненным данным, которые имеются в нашем распоряжении, в Нью-Йорке готовится грандиозный теракт. Чтобы вы представляли себе его размеры, могу вам сказать только то, что речь идет о так называемой «грязной» бомбе. Понимаете?

Джоан отрицательно покачала головой, и Грэг, почему-то понизив голос, заговорил быстрее:

– Это атомная бомба, которая может поместиться в обычный чемодан, но возникшая при взрыве радиация... В общем, от нее могут погибнуть тысячи и тысячи людей. Вы представляете себе, что случится, если они подорвут ее в Манхэттене? Это будет катастрофа!

– Но что я могу сделать?! – Джоан почувствовала необычную усталось, давящую на голову как чугун, и облокотилась на стол, подперев руками подбородок. – Даже если я вспомню этого самого Ивана, что это изменит?

– К сожалению, немного. Но все-таки у нас появится шанс обезвредить его до того, как... Видите ли, Джоан, если вы вспомните, как он выглядит, то у нас будет хотя бы фоторобот. Кроме того, существуют предположения, что, скорее всего, бомбу попытаются подложить где-нибудь в местах скопления народа. Возле высотного здания, вроде Эмпайр Стейт, или в Рокфеллер-центре. По вашему описанию человека с чемоданом или большим рюкзаком проще будет обнаружить...

Несмотря на сильнейшую головную боль и не менее сильное желание, чтобы этот кошмар поскорее закончился, Джоан вдруг поймала себя на неожиданной мысли, что этот человек, похоже, что-то недоговаривает. Джоан вспомнила Пятую авеню в районе Рокфеллер-центра: бесконечное мельтешение людей, вереницы автомобилей... Даже если в руках у них будет фотокарточка этого русского Ивана, то обнаружить его в такой толпе совершенно невозможно. Джоан пожалела, что отказалась проверить у этого агента ФБР удостоверение. Что он хочет от нее на самом деле? Джоан встревоженно оглянулась на стоящий в углу телефон.

Грэг как будто почувствовал перемену в настроении Джоан, встал и, сунув руки в карманы джинсов, подошел к окну. В гостиной стало совсем темно. Сквозь стекло был виден мрачный соседний дом, краешек улицы, тускло горящий фонарь.

– Я вижу, что придется сказать вам больше, чем мне бы хотелось, – произнес Грэг после небольшой паузы. – Вы, Джоан, единственный человек, который может предотвратить надвигающуюся катастрофу. Нам известно, что вы, начинающая актриса – то есть, случайный человек – побывали в Неваде, на «Объекте пятьдесят один», куда не имеет права соваться даже ФБР.

Тон Грэга изменился. Теперь он говорил жестко, как будто на допросе.

– Нам также известно, что вы невольно оказались замешаны в дела иностранной разведки. Конечно, ваш русский друг использовал вас «вслепую», но, тем не менее, что-то вы должны были видеть и знать. Далее, к нам поступают сведения о готовящемся теракте. Причем известно, что ни о каких арабских террористах-смертниках речь в данном случае не идет, а ниточка тянется именно к загадочному объекту в Неваде. Именно туда привозят этого русского по имени Иван, о котором даже российские разведчики ничего толком не знают. Или притворяются, что не знают. Кто он? спецагент? наемник? подставное лицо? Это нам еще не ясно. Зато ясно другое: кому-то здесь, у нас, очень хочется использовать сложившуюся ситуацию в своих целях. Иначе никакой информации ФБР не получило бы. Нас подключили в самый последний момент. Впрочем, это уже вас совершенно не касается.

Грэг повернулся к Джоан лицом. На фоне слабо освещенного окна он казался плоской вырезанной из черной бумаги фигуркой.

– Но я все равно не понимаю, что могу для вас сделать! – как ни старалась Джоан держать себя в руках, но в ее голосе все-таки проскользнули истерические нотки. Головная боль стала просто невыносимой. Стертые картинки из прошлого теперь оживали сами, одна за другой, и мешали сосредоточиться. Вот она стоит на холодном ветру и смотрит, как огромные мрачные санитары хватают какого-то несчастного и увозят под рев сирены... Вот она едет одна в большой черной машине и в панике стучит и стучит по стеклу, отгораживающему ее от водителя... Вот на полу лежит старик с таким знакомым лицом, и из уха его медленно вытекает капелька крови…

– Вас отпустили домой, и это, по меньшей мере, странно… Для чего идти на такой риск: ведь очевидно было, что вы можете что-то вспомнить. Так что куда проще было вас... ну да вы понимаете.

Грэг поднес руку к окну и посмотрел на часы.

– Может быть, я ошибаюсь, но зачем-то вы им нужны. А нам нужно, чтобы вы поехали в Нью-Йорк, прямо сейчас.

– Не хочу никуда ехать! – перебила его Джоан. – Я ничего не знаю, я рассказала вам все, что вспомнила. У меня очень болит голова, и я не могу сейчас... Ничего не могу!

– Ну, подумайте, Джоан. Успокойтесь и подумайте. Никто не стал бы впутывать вас в это, возможно, очень опасное дело, если бы не крайние обстоятельства. Неужели вас не волнует то, что погибнут тысячи людей? А вы одна можете спасти их всех… Кроме всего прочего, дело еще и в том, что у нас есть один занятный адресок в Манхэттене. Попытайтесь вспомнить: вам не приходилось спускаться в некий подвал через канализационный люк? Может быть, и нет, но это и не важно. Важно другое: эти люди, к которым мы пытаемся подобраться, хорошо знают вас и, следовательно, ваше появление там может повлиять на ход событий.

– Вы хотите, чтобы я стала вашей шпионкой… или, вернее, разведчицей? – Джоан на минуту стало смешно. Просто кино какое-то! Полутемная гостиная, загадочный гость из ФБР, какой-то невозможный разговор о терактах, иностранных разведках, таинственных объектах...

– Вы же актриса, Джоан! Вот и докажите это на деле, сыграйте! Поймите, нам с вами необходимо найти этого Ивана и помешать ему взорвать бомбу.

– Но я не Джеймс Бонд! Я совсем не умею бегать, стрелять, красть секретные документы...

– Этого от вас никто и не требует. Конечно, вы подвергаете свою жизнь определенному риску, но все, что мы просим вас сделать, это приехать к ним и рассказать о нашей встрече. Ничего не выдумывая, понимаете? Рассказать о том, что на вас вышел агент ФБР, сообщил о теракте и дал вам этот адрес. Вот и все. Если они не избавились от вас до сих пор, вряд ли решатся на это сейчас. А вы сможете спокойно жить дальше, зная, что сделали все от вас зависящее, чтобы предотвратить несчастье...

Джоан чувствовала, что Грэг снова что-то недоговаривает. Но из-за головной боли никак не могла найти возражение, которое бы показало ему, что ее не так-то легко провести. В тишине гостиной раздался переливающийся мелодичный звук. Грэг полез в задний карман джинсов – звонил его сотовый телефон.