Странный мир, странная встреча

– Ты?!

====== Глава 4 ======

Первой мыслью Эллохара было самокритичное, но не лишенное основания «Допился!».

Просто как еще иначе объяснить, откуда человечка, являвшаяся ему сегодня во сне с настойчивостью, достойной лучшего применения, вдруг оказалась в Темной империи? Учитывая то, что она из мира, начисто лишенного магии, то есть сама колдовать явно не умеет, ответ будет очевиден – надо было либо завязывать раньше, либо закусывать чаще.

Глаза магистра цепко оглядели гостью «ДэЮре», в надежде отыскать признаки собственной неправоты. В конце концов, мало ли, похожих лиц и схожих фигур? Да и темные волосы не показатель. Может, он все-таки ошибается?

Но Бездна… Пусть майку с юбкой сменили нелепые штаны и футболка, пусть вместо туфель на высоком каблуке красовались толстые шерстяные носки, а шелк длинных темных волос был растрепан и небрежно переброшен на одно плечо, он вряд ли бы перепутал с кем-то тот дразнящий, тонкий аромат духов, светлую, почти белую кожу и сине-зеленые глаза, кажущиеся огромными на побледневшем лице.

Разве что сейчас в глазах человечки не отражалось ничего, кроме растерянности и, что уж отрицать очевидное, страха.

В общем, ничем, кроме откровенной растерянности, нельзя было оправдать вырвавшееся практически против воли:

– Ты?!

М-да, странное начало беседы. Девушка, испуганно глядящая на Даррэна снизу вверх широко распахнутыми глазами, недоуменно моргнула, но после небольшой паузы растерянно уточнила:

– Я?

– Ты…, – Даррэн запнулся, поймав удивленный взгляд жены Риана и откровенно подозрительный Ушастого, и решил как-то исправиться. – Вы, наверное, тот самый новый «домовой», которого нашла наша Дэя. У неё бывает – находит кого-нибудь, пытается помочь, а я потом разбираюсь с последствиями.

Рэн нес откровенную чушь, а сам наблюдал за лицом девушки – не мелькнет ли на нем тень узнавания. Но нет, видимо, она действительно помнит только его личину, а истинный вид Эллохара, судя по широко распахнутым глазам и участившемуся дыханию, её просто пугает. Не нужно иметь идеальный тьеровский слух, чтобы различить, как быстро и часто колотится сейчас её сердце. Что ж, можно понять – она впервые видит темного лорда, а для чистокровного человека зрелище с непривычки может быть жутковатым.

Бездна, как Дэя сказала, её зовут? Не Эллой же её называть, в самом деле.

– Не поняла на счет домового, но приму, как комплимент, – девушка несколько нервно пожала плечами. – Да, уважаемым совладельцам «ДэЮре» сегодня посчастливилось найти именно меня, – усмехнувшись, она добавила, – правда, они меня приняли не за домового, а за труп.

– За пробуждающееся умертвие, – дотошно уточнил Наавир, – и я уже извинился.

– Вообще-то, нет, – уточнила Дэя, укоризненно глядя на него, – но сейчас вопрос уже в другом. Лорд Эллохар, – она повернулась к темному лорду, – в памяти Рей Счастливчик увидел несколько «заплаток», словно…

«Рей… Рейла! Точно, её зовут Рейла!».

– Словно некоторые события видоизменяли, при этом не удаляя их и не внушая ложь полностью, – снова вмешался дракон. – А в раннем прошлом – блок.

– Наавир его не снимет, – снова перехватила разговор Риате, – Юр тоже не сможет, а я помню, как вы легко вернули память магистру Тесме. Попробуйте, пожалуйста, снять блоки с памяти Рей?

– Зачем? – осведомился магистр Смерти, наконец, отводя взгляд от девушки, на щеках которой появился легкий румянец – она явно смутилась. Почему, интересно? – Что может вам дать память человечки не из нашего мира? – спросил он чешуйчатого, который заметно нервничал.

Да что с ними со всеми?

– Мы обещали, что вернем её домой, – начал Наавир, – а из её памяти мы сможем узнать, из какого она мира.

«Я и так это знаю!», – чуть не ляпнул Эллохар, но вовремя прикусил язык. Да и потом, чешуйчатый явно что-то недоговаривал. Это можно было ощутить, даже не имей он дара чувствовать ложь.

– И? – лишь сказал магистр Смерти, вопросительно глядя на дракона.

– И…, – тот замялся и нехотя сказал, – я считаю, в памяти леди Рейлы есть информация о татуировке у неё на руке. Это метка одного из наших родов.

– И это важно, потому что…? – слегка раздраженно уточнил Даррэн. Сделав шаг вперед, он осторожно взял девушку за руку и повернул ладонью вверх, рассматривая рисунок на коже.

«В тот вечер я даже не обратил на него внимания, – отстраненно подумал магистр Смерти, мягким, гладящим движением проводя большим пальцем по татуировке. – А вот то, что её руки были ледяными, почти как сейчас, помню. И нежную кожу, и тонкие пальцы с длинными коготками, которые…».

Бездна, да что же это такое?!

– …который давно пропал без вести.

«Ну вот, еще и откровения блохастого дракона пропустил. Ладно, попробуем с другой стороны».

– Не пойдет, чешуйчатый, – обманчиво-мягко сказал магистр, отпуская запястье еще сильнее раскрасневшейся Рейлы, которая почему-то мгновенно спрятала руки за спину – видимо, сцепила сзади пальцы в замок. – Ты хочешь, чтобы я поверил, будто ты ищешь гипотетического дракона какого-то там исчезающего вида?

– Рода, – сквозь зубы процедил Наавир, – а не вида!

– И какая тебе от этого польза, даже если ты его найдешь? – уточнил Эллохар.

– Это мой брат, довольны? – взорвался Дух Золотого дракона. – Последний представитель рода Хаш-Таар – это мой двоюродный брат, которого я до сегодняшнего дня считал погибшим, ибо исчез он более сорока лет назад. Поэтому да, для меня это крайне важно, лорд Эллохар!

– Да чего ты кипятишься? – меланхолично заметил принц Хаоса. – Я же не отказываюсь помочь. Но можно было сразу сказать, а не заставлять вытягивать информацию по крупицам.

– И к чему этот допрос?! – холодно спросил Наавир, к которому уже вернулось самообладание.

– К тому, что мне нужно достаточно весомое основание, чтобы копаться в чужих мозгах, – отрезал магистр Смерти, – не находишь, что леди может не захотеть выворачивать память?

– Будто вас это останавливало, – еле слышно буркнул Юрао.

– Что ты сейчас сказал, Ушастый бородатый?! – ласково спросил директор Школы Искусства Смерти, медленно поворачиваясь к Найтесу.

– Наавир, я не откажусь в любом случае, – вмешалась Рейла, вклиниваясь между офицером ночной стражи и магистром Смерти, но обращаясь при этом к Грранту, – ты же сам понимаешь.