Страшно красивая в академии ветра

И господин Квилибри действительно был прав. Я превосходно варил зелья и снадобья. Но не потому, что был сверходарен с рождения, а потому, что мне пришлось овладеть этим навыком вопреки желанию.

Из-за чтения по ночам я часто мог проспать первые лекции, за что и получал штрафы от других преподавателей и ненужное уважение среди одногруппников, считавших меня бунтарем.

Сейчас, хвала Татри, за дверью было тихо. Я, не теряя ни минуты, оглянулся, оценил обстановку и провернул ручку. Замок приятно хрустнул, и я тенью проскочил внутрь кабинеты. Замер на всякий случай, а то вдруг ошибся с выводами, и лишь спустя пару мгновений окончательно выдохнул. Идвиг отсутствовал.

Свет от солнечных лучей в помещение практически не проникал, потому что плотные темные шторы были задвинуты. Многие зелья не любили света, поэтому в этом кабинете практически всегда приглушенно горели пульсары.

Сейчас же в алхимическом кабинете было и тихо, и темно. И пахло затхлостью, что значило: сегодня сюда вообще никто не заходил.

Мне оставалось надеяться, что так и будет дальше. Пройдя мимо рядов двухместных парт к дальней стене со стеллажами, на которых стояли котелки разных размеров и ступки с пестиками, я аккуратно провел перед ними рукой. Знакомое движение отозвалось покалыванием в кончиках пальцев, а перед глазами поплыли золотые блики защитной магии.

Спасибо алхимику, он сам когда-то показал мне, как снять заклинание и войти к нему в лабораторию. Именно там он меня и обучал хитростям своей профессии. А я не противился и впитывал знания, как морская губка.

Кабинет алхимии был настоящим царством тайны и магии. Деревянные полы, полированные до блеска под ногами издавали легкий треск, создавая ощущение, что каждый шаг может нарушить хрупкое равновесие этого места. На стенах висели старинные карты и диаграммы, изображающие сложные алхимические процессы и формулы, которые даже я, прошедший множество уроков, не мог полностью понять.

В центре комнаты находился массивный металлический стол, покрытый мелкими царапинами и пятнами от различных снадобий. На столе стояли колбы, наполненные жидкостями всех цветов радуги: ярко-зеленые, глубокие синие, прозрачные, с легким переливом. Каждая из них была помечена крошечными этикетками с названиями. Какие-то я знал, о действии других мог только догадываться.

Но сейчас меня интересовало не это.

Достав из внутреннего кармана мантии золотой браслет незнакомки, я положил его на металлическую поверхность. Первым делом я достал из алхимического набора Идвига Квилибри небольшой стеклянный заговоренный шприц. Набрав немного жидкости из одной из колб, я аккуратно капнул на браслет. Это было зелье для анализа материалов, и наблюдая за реакцией, я заметил, как капля начала медленно расползаться по поверхности. Браслет не изменил цвета, но воздух вокруг него наполнился легким шипением.

— Интересно, — произнес я вслух. Эти результаты говорили о том, что браслет был изготовлен из чистого золота с добавлением колдовского элемента. Обычно такие заклинания применялись для родовых артефактов.

Я чувствовал, что на верном пути.

Следующим шагом я решил использовать магию. Я сосредоточился, чувствуя, как энергия собирается в моих пальцах. Слова заклинания пронзили тишину кабинета, и я ощутил, как пространство вокруг браслета затрепетало и заколебалось. В воздухе ожидаемо возникла легкая желтоватая аура, а на внутренней части украшения стали проступать буквы.

И я мог их прочитать!

Глава 26

Кириан

Буквы плавно возникали на золотой поверхности, словно сами по себе, и я с замиранием сердца начал читать их. Каждая буква сверкала, как маленькая звезда, и вскоре передо мной вырисовалось: Шаороль. Я не мог сдержать удивления. Это было имя одного из самых древних и уважаемых родов Соединенного королевства Ласферат.

Внутри зазвенело нехорошее предчувствие. Противный такой звук, надрывный. Будто я почти добрался до разгадки, но все это оказалось пылью. В голове прокручивались десятки мыслей, и я усиленно пытался вспомнить все, что знал о Монтогоре и его семье. И так же я пытался припомнить хоть один раз, чтобы кто-нибудь упоминал род этого правителя в стенах учебного заведения.

Но нет. Ничего подобного я точно не слышал. А ведь точно должен был. Девушка с такой невероятно приметной внешностью и с такой фамилией должна была быть у всех на устах. Форд бы точно мне про нее все уши прожужжал. Он не пропускал ни одной красивой юбки. Многими он, конечно, был отшит, но не отменяло факта, что про эту девушку он точно ничего не говорил.

Тогда, что родственница Монтогора делала в академии?

Она была моей ровесницей. И по логике, с которой у меня обычно проблем не возникало, мы должны были учиться на одном потоке.

— Зарг! Джархун! Ксалос! — выручался он накатившей безысходности. Я даже кулаком ударил по столу, отчего браслет подскочил вверх и с шумом опустился обратно на металлическую поверхность. — Кто же ты? Кто?

Тишина была мне ответом.

И, по сути, я мог бы на этом и закончить. Но надо мной незримо висел тяжелый меч, возведенный беглянкой. Она в любой момент могла пойти к декану факультета или даже к самому ректору, чтобы сообщить удивительную информацию об одном из учеников академии. Почему она не сделала этого до сих пор? Да кто же разберет этих девушек.

Но пока она хранила тайну, у меня было время найти ее. Найти и уговорить не выдавать мой секрет. Любой ценой!

— Что же делать?

Я пришел к выводу, что нужно действовать последовательно. У меня была хорошая подсказка. Кончик ниточки, за который я намеревался потянуть, чтобы размотать таинственный клубок. И для начала необходимо было изучить кое-какие документы. Заполнить, так сказать, недостающие элементы картины.

Род Шаороль был весьма закрытым. О нем мало что говорилось в новостных сводках. И жили они уединенно. Но я был уверен, что в библиотеке точно должно быть древо рода. И уж по нему я точно смогу выяснить, кто именно находится сейчас в академии. По дате рождения, конечно. И когда у меня будет имя, найти незнакомку будем проще.

Наверное.

Я быстро покинул кабинет Идвига, влился в поток шумящих студентов, перекинулся несколькими словами с одногруппниками и так же незаметно отделился от общей массы возле массивных дверей библиотеки.

Войдя внутрь, я ощутил знакомый запах старых книг и пыли, который всегда вызывал у меня ощущение уединения и спокойствия. Сегодня здесь было малолюдно, что снова играло мне на руку.

— Господин Арвинс! Какими судьбами? Неужели сбежали от толпы влюбленных девиц?

Огрюс возник внезапно, но я за несколько лет уже привык к его выходкам. У гнома было своеобразное чувство юмора, и, как я успел заметить, применял он его не ко всем студентам, а лишь к тем, кто по достоинству мог оценить его старания.

— Да вот, не откажусь от вашего убежища, — решил поддержать гнома. — В ваших укромных уголках, — я провел рукой, указывая на высоченные стеллажи. — Никто меня точно не найдет. Кроме вас, безусловно.

— Ну что же, раз так, то можете спрятаться, а я придержу пока двери. Но за урон буду взымать с вашего отца, — довольно хохотнул Огрюс и в противовес своим словам пошел в совершенно противоположном направлении.

Я с улыбкой на губах закатил глаза и, мотнув головой, направился в другой зал библиотеки.