Страсть Хозяина Леса

– Ты пожалеешь об этом. Пожалеешь так, как тебе и не снилось.

– Да кто ты такая, чтобы угрожать мне? – подавляя откуда-то возникший страх, пробормотал я.

– Кто я? Важнее, кто ты… И кто твои друзья. Чудовища. Но если раньше вам хорошо удавалось прятаться за масками, то больше этого не будет. О, вас ждет такая долгая жизнь, что вы успеете возненавидеть ее! Тебя же ждет особое наказание. Если твои друзья разум утратят, то ты нет. Будешь прекрасно понимать все, что происходит. Знать, что теперь ни одна женщина не посмотрит на тебя без отвращения!

– Ты сумасшедшая! – Я отпустил ее подбородок и отступил на шаг. – Что ты несешь, дура?

– А ты в зеркало посмотри!

Ее смех эхом разнесся под сводами залы, а меня заколотила дрожь.

Я двинулся к серебряному блюду с недоеденными фруктами. Одним движением опрокинул его и поднес к лицу. В горле застыл душераздирающий крик, больше похожий на вой дикого зверя. В зеркальной поверхности отражалась чудовищная мохнатая рожа. Я с ужасом глянул на свои руки, теперь больше напоминающие когтистые лапы. Отшвырнув блюдо, развернулся к Элайзе.

– Что за наваждение?!

У меня волосы зашевелились на затылке, когда я увидел, что она стоит на полу. Исчезли следы насилия и синяки, оставленные грубыми руками. Прекрасная и чистая, как раньше. Такая, какой я ее запомнил в нашу первую встречу. Даже то, что она стояла обнаженной, не могло запятнать этого ощущения.

– Я долго наблюдала за тобой, – произнесла она. – Мне захотелось узнать, насколько глубоко еще ты можешь пасть. У тебя был шанс, но ты им не воспользовался. Множество стенаний слышала я от соблазненных и погубленных тобой женщин. Думаешь, рано или поздно их боль не переполнила бы чашу терпения?

– Да кто же ты?

– Ты даже постичь не можешь, кто я, – усмехнулась Элайза и я вдруг осознал, что все то время, пока считал, что играю с ней, она играла со мной.

Вспомнились легенды о древних бессмертных существах, ставших для людей богами. Им до сих пор поклонялись и обращались в тяжелую минуту. Неужели, она одна из этих незримо живущих бок о бок с нами существ?

– Лучше убей… – процедил я. – Если, на твой взгляд, я заслуживаю наказания. Но не оставляй так.

– О, тебя убить не сможет никто, – усмехнулась она. – Кроме…

– Кроме кого? – ухватился я за брошенное ею слово.

– Если найдется юная красивая девушка, которая полюбит тебя по-настоящему даже в таком обличье… Только от ее руки ты сможешь покончить с этой жизнью.

– И как, по-твоему, меня можно полюбить… таким?! – взревел я.

– Я не говорила, что будет легко. – Она издевательски вздернула брови. – А теперь прощай. И тебе лучше убраться отсюда вместе со своими друзьями. Пока не проснулись остальные. Для них ты теперь чудовище, не забывай. Конечно, убить тебя им не под силу. Но ты ведь не хочешь собственными руками убить своих домочадцев?

С этими словами она просто растворилась в воздухе. Я же пораженно застыл, глядя на то место, где только что говорило со мной бессмертное могущественное существо…

Глава 7

Уже пять столетий я скрывался в глубинах леса. Набрел там на хижину, когда-то принадлежавшую старому отшельнику, и с той поры поддерживал ее в более-менее жилом состоянии. Лес стал моей вотчиной. Я изучил каждую его пядь.

Трудно сказать, что происходило со мной внутри. Одновременно во мне будто жили зверь и человек. Когда побеждало первое, я почти не задумывался о том, что потерял. Охотился на самых опасных хищников. Мне нравилось их побеждать, а потом вырывать из груди еще трепещущее сердце. Пожирать его прямо сырым, наслаждаясь вкусом свежей плоти.

В такие моменты я даже мог охотиться в стае своих бывших друзей. Но долго это обычно не длилось. Видеть их мне было отвратительно. Я знал, что выгляжу так же, и что вид мой ужасен. Боялся лишиться остатков разума, если останусь долго с ними рядом. Разум единственное, что еще давало мне шанс покончить с этим жалким существованием. Если не придумаю что-нибудь, Элайза победит. Сделает со мной то, что я когда-то хотел сделать с ней. Сломает меня.

И я стал искать способы, как со всем покончить. Понимал, что все дороги ведут к людям. Без них я не смогу ничего сделать. Стал причинять им вред, когда они забирались слишком далеко в лес. Надеялся, что они сделают правильные выводы. Поймут, что в лесу есть хозяин, и с ним нужно договариваться. Я не ошибся. Ко мне обращались, как к божеству, и пытались понять, чего же я хочу. Сначала я хотел, чтобы они приносили мне жертвы каждый год. Но потом решил, что это может вызвать ропот. Слишком часто. Раз в три года – вполне приемлемо и для них, и для меня.

День жертвоприношения каждый раз заставлял мое сердце замирать. Я надеялся, что вот на этот раз это окажется именно та девушка. Та, что сможет меня полюбить. Надежды ослабевали год от года. Ни одна из тех, кого приводили крестьяне, не могла даже помыслить о таком. Едва они видели меня «во всей красе», как или чувств лишались или вопили, как резаные. Им всем я давал выбор. Тот же, какой дал и той, что стала смыслом моей жалкой жизни. И некоторые даже соглашались на то, чтобы стать моей женой. Но, как правило, их решимости хватало недолго. Они все равно убегали. Сама мысль о моих прикосновениях внушала отвращение.

Я позволял им уйти и не преследовал. Знал, что их все равно ждет наказание. Пусть даже я этого не желал. Мои друзья особым образом реагировали на запах женщины. Наверное, и тут постаралась Элайза. Словно последняя ночь в облике человека сделала этот инстинкт в них самым сильным. Потом я находил то, что осталось от моих невест. С ними хорошенько позабавились, а потом растерзали. Жалости я не испытывал. Я уже давно не испытывал человеческих чувств. Словно сердце покрылось ледяным панцирем.

При виде Агнейки я с самого начала понял, что с ней что-то не так. Когда приблизился к ней, она не кричала. Если и боялась, то старалась этого не показывать. Ее смелость вызвала во мне уважение. Даже симпатию. Помню, в душе шевельнулся благородный порыв, обычно мне несвойственный – вывести ее из леса, не позволив «друзьям» причинить вред. Этот порыв тут же испарился, стоило мне коснуться ее нежного мягкого тела.

Давно забытые ощущения оказались сюрпризом для меня самого. Мое тело жадно откликнулось на ее близость. Мне хотелось касаться ее кожи, вдыхать ее аромат, чувствовать себя внутри этой девушки. Я понял, что не смогу так просто отказаться от возможности ощутить себя живым снова. Не сомневался, что эта девушка выберет жизнь. Она слишком сильная, чтобы поддаться страхам.

Только когда я принес ее в хижину и разглядел поближе, осознал, в чем причина такого ее поведения. Она меня просто не видит. В сердце шевельнулась робкая надежда. Это давало мне шанс. Впервые за столько времени реальный шанс. Когда чего-то не видишь, оно не кажется таким уж страшным. Но я чуть сам все не испортил. Настолько оказался ошарашенным ее поведением и моей реакцией на него.

Она повела себя, как настоящая жена. Вместо слез и отвращения я увидел на ее лице улыбку. Что произошло в тот момент внутри меня, трудно объяснить. Сердце, которое я уже считал неспособным на жизнь, забилось так сильно, что его толчки болезненно отдались во всем теле. Эта девушка казалась мне прекраснее всего, что я когда-либо видел в жизни. Каждая клеточка ее тела рисовалась мне совершенством. Испугавшись силе собственных чувств, я просто убежал тогда.