Студент

Как царь и повелитель.

Постой, еще поймешь,

Что ты его служитель.

Но однажды трезвый и грустный Стас объявил нам, что завтра идет лечиться от алкоголизма.

– Мать поставила условие: если не пойду лечиться, больше денег ни копейки не даст. Да это черт с ними, с деньгами! Отец обещал в армию сдать. А батя, если сказал, сделает.

Отец у Стаса, мужик крутой и настоящий полковник, занимал должность военкома области. Удивительно, что при таком отце, пьянки Стаса до сих пор сходили ему с рук. Сына, как могла, прикрывала мать, но, видно, и ее терпению пришел конец...

Гипнотизер

I

Психприемник находился в городском парке, в зоне аттракционов. Длинный одноэтажный дом с высоким фундаментом и выщербленными кирпичными стенами, окрашенными в грязно-желтый цвет, несуразно торчал среди зелени лип и кленов, которые не могли полностью скрыть его ядовитую желтизну, и он виден был далеко за парковой оградой.

Они обошли здание кругом, и мать, пропустив Стаса вперед, будто опасаясь, что тот в последний момент сбежит, стала подниматься по шаткой деревянной лестнице следом за ним.

В плохо освещенном коридоре мать остановила проходящую мимо сестру и тихо, и невнятно, так что пришлось повторить, спросила, где найти врача-невропатолога Валентина Степановича.

– А вон, к нему больные сидят, - сестра кивнула в конец коридора.

Они со Стасом подошли к кабинету, возле которого сидели и стояли люди, и мать, не останавливаясь, сходу открыла двери и исчезла в кабинете. Через несколько минут она позвала Стаса.

Гипнотизер Валентин Степанович оказался рыжим мужчиной средних лет с гладким полным лицом и серыми глазами. Он усадил мать со Стасом у стола, и они сидели друг против друга, напряженно ожидая, пока он кончит писать. Наконец, врач ткнул ручку в гнездо чернильного прибора и захлопнул чью-то историю болезни.

– Ну, рассказывай, - он строго посмотрел на Стаса.
– И как у попа на исповеди, ничего не скрывать.

– Чего рассказывать-то?
– исподлобья взглянул на врача Стас.

– А все! Пьешь давно?

Стас пожал плечами.

– Ну, сколько времени? Когда стал пить?

– Да года два.

– А самому сколько лет?

– Двадцать один.

– Ну! Стаж небольшой!
– врач растянул губы в улыбке, показывая крепкие ровные зубы, но тут же его лицо снова приняло строгое выражение.

– Но это не важно. Пьешь часто?

– Да дня не бывает, чтоб трезвый пришел, - сказала мать. Она со всей серьезностью отнеслась к словам "как у попа на исповеди" и готова была вывернуться наизнанку, раз это нужно.

– А если не попьет неделю - не знаешь, что и думать. Наша бабушка тогда говорит, что это не иначе, как медведь в лесу сдох.

– Какой медведь?
– не понял врач.

– Да так говорят, когда что-нибудь удивительное происходит, какое-нибудь событие, - пояснила мать.

Глаза Стаса вспыхнули, но тут же погасли, и он снова перевел взгляд на врача.

– Синдром похмелья наблюдается?

– Бывает, - признался Стас.

– Вещи из дома еще не пропивает?
– спросил врач.

– Вещи нет, - испугалась мать.

Врач помолчал, будто переживая свои невеселые мысли.

– Ты сам-то понимаешь, что тебя ждет дальше? В лучшем случае - ЛТП... А сколько преступлений совершается в пьяном виде?

– Ну, уж и преступлений, - усмехнулся Стас.

– Да-да, преступлений, - заверил врач. И сам не заметишь, как сядешь на скамью подсудимых. Я всяких видел. Хороший в прошлом человек, из порядочной семьи и - убийца. А начиналось все просто. Сначала в компании рюмку выпил, потом другую. А очень скоро обходиться без водки уже не мог. Потребность в дозах все увеличивалась, организм требовал спиртного. В голове одна мысль сидит - где достать выпить. Значит, что? Воровать! Совершил кражу. Вот и готовый преступник.

Стасик с безразличным видом слушал эту ахинею.

– Лечиться сам надумал? Или мать заставила?

– Сам, сам!
– торопливо заверила мать.

– Сам!
– подтвердил Федор, чтобы не расстраивать мать.

– Вот это хорошо, что сам. У меня это главное условие. Лечение может быть успешным, если человек сам хочет бросить пить.

Врач встал.

– Разденься до пояса. Я осмотрю.

Стасик снял рубашку.

– Вытяни руки вперед! Разведи пальцы. Закрой глаза.

Врач смотрел на руки Стаса. Пальцы не дрожали. Пощупал печень. Печень тоже была в норме. Померил давление - 120 на 70.

– Одевайся. Врач снова сел за стол и вяло произнес.

– Ну что ж, будем лечиться?

И не ожидая ответа, попросил Стаса:

– Посиди в коридоре. А вы останьтесь, - задержал он мать.

В коридоре Стас сел на свободный стул и стал разглядывать посетителей. Мужчины сидели, а возле них стояли женщины. Мужчин оказалось четверо, и все украдкой поглядывали друг на друга. Молодой парень в выношенных джинсах и потертом свитере выбивал нервную дробь ногой в стоптанной босоножке. Пожилой, очень худой мужчина с серым лицом и синими гладко выбритыми щеками, с силой мял кисти рук, будто их форма его не устраивала, и он хотел придать им совершенно иную. Третий, средних лет, качал ногой. Стас встретился взглядом с лысым обрюзгшим человеком, одетым в хороший костюм и белую рубашку с галстуком. На коленях у него лежал портфель, в руке он держал шляпу. Человек поспешил отвести глаза, но тут же снова взглянул на Стаса, снова отвел глаза, не удержался и опять посмотрел на Стаса. И вдруг глаза человека забегали, замигали, а пальцы нервно забарабанили по коже портфеля. "Алкаш, все алкаши"", - отметил про себя Стас.
– Тоже к гипнотизеру. Он затосковал. Подумалось: "Во влип, сижу с алкашами". Себя к этой категории Стас никогда не причислял. Ну, выпить не дурак, но с себя не пропивает и "по-черному" не пьет.

Пожилой мужчина сказал:

– Что-то я в этот гипноз особо не верю.

– Не, надо завязывать, я все - амба, - доверительно сообщил обрюзгший интеллигент.

– А это как выйдет, - обреченно произнес парень в джинсах.
– Меня два раза в принудиловку определяли. От антабуса мозги набекрень свихнулись. Месяц, другой держишься, а потом она тебя еще злей сшибает.

– Может, гипноз, поможет?

– А кто его знает? Может и поможет.

– А чего ж пришел, если не веришь?
– угрюмо спросил Стас.

– Веришь, не веришь, а когда трезвый, на мать посмотришь и думаешь: "Что ж я, сволочь, делаю! Меня ж удавить, гада, мало!.. Жена ушла. А какой бабе приятно с алкашом жить? Я как выпью, соображать перестаю, черте что вытворяю, наутро рассказывают - не верю. Мать говорит: "Лучше б ты маленьким помер, когда тифом болел". Кто-то посоветовал, дал адрес гипнотизера. Мать говорит: "давай последнее попробуем" ...

Мимо кабинета прошла то ли сестра, то ли нянька в белом халате. Через минуту она показалась снова в дверях и позвала:

– Больные, заходите. И родственники тоже, - добавила она,

Стас встал и пошел к выходу. В парке он сел на скамейку недалеко от лечебницы, так чтобы видеть вход и не прозевать мать, когда она выйдет. Вышла она скоро. Увидев Стаса, разразилась бранью:

– Что ж ты, негодяй, делаешь? Это что, мне надо? Да я со стыда сгорела, пока там в этой компании сидела... И что теперь? Отец же тебя из дома выгонит.

– А куда ты меня привела?
– разозлился Стас.
– Ты видела эти рожи, дебилы законченные.