Судьба генерала

Аббас-мирза выдержал долгую паузу, наслаждаясь, как опытный садист, мучениями воспитателя и, пожалуй, самого близкого человека, который верно прислуживал ему и заботился о нём в течение четырёх десятилетий.

— Что ж, поверим тебе ещё раз, но запомни, это последний! — брезгливо скривившись, проговорил наследник персидского престола и протянул руку к вазе со спелыми абрикосами. Он взял один, причмокивая пухлыми алыми губами, надкусил и выплюнул коричневую косточку прямо в лоб смотревшего на него старика. — Ну иди, иди, нечего здесь ползать передо мной, подобно безмозглому азиату, я же сказал, чтобы вести себя с достоинством, по-европейски, — вдруг вспомнил Аббас-мирза своё увлечение французским языком и европейской культурой. — И скажи Дахраку, чтобы привёл мне сейчас же ту пухлявинькую танцовщицу с зелёными пёрышками на голове.

Кот решил слопать ещё одну мышку.

3

А Мирза-Безюрг как ошпаренный вылетел из дворца наместника Азербайджана. Надо было действовать быстро. Как только он оказался у себя в огромном доме, занимающем целый квартал в центре города, так сразу же лично написал несколько писем, и вскоре уже курьеры повезли их в Хорасан и далёкое Хивинское ханство.

Наступил вечер. Мирза-Безюрг умылся, помолился Аллаху и переменил халат с чалмой. Он приказал приготовить роскошный ужин и уединился в уютной беседке, стоящей посреди небольшого, но изысканно ухоженного сада. Безюрг явно ждал гостей. И как только ночная мгла заволокла небо, на дорожке, ведущей в беседку, послышались чьи-то шаги.

— Рад приветствовать уважаемого господина посланника Генри Уиллока и достопочтенного майора Бартона в моём доме, располагайтесь, дорогие гости. — Каймакам показал на подушки рядом с собой.

Англичане привычно уселись, поджав по-восточному ноги.

— Я так настойчиво и внезапно пригласил вас отужинать со мной, потому что срочные и важные дела, которые касаются, я думаю, и вас, не дают мне времени на обычные формальности, — деловито и сухо проговорил Безюрг.

Генри Уиллок взглянул несколько удивлённо на старика в алой чалме и малиновом халате. Обычно каймакам начинал разговор витиевато и издалека. Сейчас же был явно чем-то сильно озабочен. Английский посланник наклонил лысую, яйцеобразную голову к плечу и приготовился внимательно слушать. За прошедшие два года он, как и его персидский собеседник, явно постарел. Уиллок переболел лихорадкой, и лицо дипломата совсем высохло и пожелтело. Соответственно изменился и характер, став ещё более желчным, подлым и злым. Рядом с дипломатом восседал на подушках майор Бартон, высокий, худой мужчина лет тридцати с загорелым, некрасивым, чем-то напоминающим лошадиную морду, но решительным и волевым лицом. Англичане спокойно ждали, что скажет хозяин дома.

— От своих верных людей в Тифлисе я узнал, что сардарь Ермолов отправляет в Хиву своего особо приближённого офицера, капитана Муравьёва, небезызвестного, я думаю, и вам.

Уиллок кивнул. Он хорошо знал этого русского офицера. Они несколько раз встречались во время общих застолий в Тебризе два года назад, когда в Персию приезжало большое посольство во главе с наместником Кавказа генералом Ермоловым.

— Ну, это не такая уж и свежая новость, — проговорил английский посланник. — Нам это уже известно. Не только у вас, уважаемый, есть свои верные люди на Кавказе.

— Дело в том, что мой великий господин, Аббас-мирза, очень разгневался, когда узнал о попытках русских пролезть в Хивинское ханство и на нашу хорасанскую границу с ним. Он приказал мне сделать всё, чтобы сорвать происки наших северных врагов, и я уже предпринял кое-какие меры. Но мне кажется, что наши интересы в данном случае совпадают и мы могли бы объединить наши усилия. — Мирза-Безюрг вопросительно посмотрел на англичан.

Генри Уиллок сжал в ниточку превратившиеся от лихорадки из пунцовых в серо-зелёные губы и со злостью взглянул на собеседника.

— Когда вас клюнет жареный петух в темечко, а вернее, Аббас-мирза пригрозит посадить вас на кол, так вы, уважаемый, сразу же призываете объединить наши усилия, — желчно пробрюзжал английский дипломат. — А вот когда речь идёт о ваших интересах в Герате и других областях Афганистана и я призываю вас разграничить там сферы нашего влияния, так тут сразу же оказывается, что у вас преимущественные права на эти земли и никто не может вмешиваться во внутренние разногласия в вашей державе, хотя уже всему миру известно, что и Кабул, и Герат давно уже вам не подчиняются и живут своей, самостоятельной жизнью.

Это был старый спор между двумя странами. И Генри Уиллок не раз ломал копья, препираясь с несговорчивыми персами по этому всё более животрепещущему для англичан вопросу.

— Нам просто необходимо продвинуть наши границы на северо-западе Индии в глубь Афганистана, ведь не на Инде же встречать нам этих северных русских медведей, которые всё решительнее ломятся в Азию! — Уиллок возбуждённо замахал короткими руками. — И вот, пожалуйста, дождались! Русские уже сооружают свои крепости на восточном побережье Каспийского моря и начинают проникать в Хивинское и Бухарское ханства. Ведь миссия Муравьёва и, как нам доносят из Петербурга, готовящееся ещё более масштабное русское посольство в Бухару говорят о том, что российский император примеривается к захвату в будущем, причём не очень и далёком, этих земель. Мало царю Александру Европы, где он сейчас распоряжается — после нашей, кстати сказать, победы над Наполеоном при Ватерлоо — как полновластный хозяин. Ему теперь подавай и Азию!

— Ну вот поэтому-то нам и надо объединить наши усилия, — вставил свою реплику в разгневанную тираду английского посланника каймакам. — Зря вы так кипятитесь, уважаемый, по поводу Герата. Это центральное правительство вставляет нам палки в колеса, — врал Мирза-Безюрг, — а если бы не тупоголовые чиновники, которые окружают нашего всеми любимого шаха, мы уже давно бы разграничили сферы влияния в горах Афганистана. И я с вами вполне согласен — нужно давать отпор агрессивным проискам русских у Аральского моря и на Амударье, а не ждать, когда они начнут поить своих верблюдов и мыть сапоги своих солдат в водах Инда.

— Что же вы предлагаете конкретно? — раздражённо спросил Уиллок.

— У вас, как я знаю, недостаточно верных и тайных сторонников в Хивинском и Бухарском ханствах, а без них вам будет затруднительно противодействовать там русским. У нас же есть в этих странах достаточно своих сторонников. Вот я бы и мог вам поспособствовать тем, чтобы наши люди в Хиве и Бухаре, да кстати, и не только там, но и во всех оазисах этих бескрайних пустынь, вплоть до границ с Китайской империей, могли бы добывать столь необходимые вашему правительству и Ост-Индской компании сведения, влиять на многих властителей, — вкрадчиво улыбаясь, проговорил Мирза-Безюрг.

— Очень интересно, — подал голос майор Бартон на безукоризненном персидском языке, — а что вы нам предложите конкретно в Хивинском ханстве? — Лицо английского военного продолжало оставаться каменнонеподвижным, но тёмные крупные глаза оживились.

— Вот как раз об этом я и хотел поговорить с вами. — Безюрг ласково гладил узкую длинную бородку и хитро всматривался в англичан. «Кажется, я зацепил их на крючок», — подумал он и продолжил: — У нас много в Хиве искренних и влиятельных друзей, но сам хан Мухаммед-Рахим уж больно не любит персиян. Поэтому мне напрямую к нему обращаться просто бесполезно. А вот если бы к нему обратились вы, англичане, и раскрыли бы ему глаза на происки русских, и пообещали бы свою помощь, и заверили бы его, что и в Персии есть влиятельные силы, которые не просто хотят мира и дружбы с хивинцами, но и готовы помочь им в их самоотверженной и бескомпромиссной борьбе с русскими неверными собаками, то из этого мог бы выйти толк.

— А у вас есть свои люди в окружении хивинского хана, которые бы могли напрямую обратиться к нему, настроить его на соответствующий лад? — завладел беседой майор Бартон.

— Конечно, есть, если бы не было, то я бы и не затевал этого разговора, — ответил каймакам, ухмыляясь. — Но, вы понимаете, необходимы щедрые подарки этим людям...

— Об этом не беспокойтесь, — вклинился в разговор Генри Уиллок. — Правительство Великобритании не скупится, когда дело заходит до защиты национальных интересов своей страны, да и Ост-Индская компания тоже. Но вы можете дать нам гарантии, что с нашим посланником в Хиву ничего не случится? Я не могу вот так, не за понюшку табаку, рисковать своими лучшими людьми.