Суди меня по кодексу любви (стихи и поэма)

Завещание любви. Перевод Я. Козловского

Завещала любовь: – Берегите меня Вы не в каменных душах бестрепетных скал, Берегите меня, как в дороге коня, Как для песни чунгур, как для мести кинжал. Завещала любовь:– Берегите меня Не в мечети, где вас разделяет аллах, Берегите меня среди ночи и дня, Там, где жар оставляют уста на устах. Завещала любовьг – Всем наследникам вы Накажите моих не оспаривать прав, Чтобы думой для каждой была голова, Мастерам колыбелей работу задав. Завещала любовь: – В неоплатном долгу Предо мной вы должны на земле пребывать. Как изделья свои на гончарном кругу, Стану вас я кружить и в огне обжигать.

"Я спросил на вершине...". Перевод Я. Козловского

Я спросил на вершине, поросшей кизилом: "Что мужского достоинства служит мерилом?" "Отношение к женщине", молвило небе в ответ. "Чем измерить, - спросил я у древней былины, Настоящее мужество в сердце мужтаны?." "Отношением к женщине", мне отвечала она. "Чем любовь измеряется сердца мужского?" "Отношением к женщине!"... "Нету мерила такого!" Возразили служители мер и весов.

Эй, мужчины... Перевод Я. Козловского

Эй, мужчины, вам к лицу ли Разжигать, друзья мои, В древнекаменном ауле Петушиные бои? И безумен ваш обычай: Шумной, спорящей гурьбой Наблюдать, ликуя, бычий Завсегда кровавый бой. Эй, мужчины, вы и сами Рассудительно лихи, Не должны под небесами Бой вести, как петухи. Стародавнею порою, Раны чести бередя, Дрались горцы под горою, С черных бурок не сходя. Эй, мужчины, вам завещан Долг высокий, чтобы вы Бой вели во славу женщин, Не склоняя головы. Эй, мужчины, не в разладе, А коль драться, то в бою Защищая жизни ради Землю отчую свою. Я и сам, где высь крылата, У гнездовия дождя, Бой веду за все, что свято, С черной бурки не сходя.

"В Иран приехав вешнею порою...". Перевод Я. Козловского

В Иран приехав вешнею порою, Трех женщин я повсюду встретить мог. Одна тысячелетнею чадрою Окутана была до самых ног. Красивых женщин пели не случайно Поэты здесь в былые времена. – Кто вы, Ханум, чей лик сокрыт, как тайна? – Я - Персия, - ответила она. Чадра другой была под стать вуали, Приметить позволяя неспроста Жемчужины, которые сверкали В полуоткрытой киновари рта. Казалось, проплывавшая в зените, Слегка прикрылась облаком луна. – Кто вы, Ханум? Как вас зовут, скажите? – Я - Персия, - ответила она. Точеные, как будто из самшита, У третьей были ножки. И, смугла, Мне улыбалась женщина открыто, И я подумал: "Боже, как мила!" Прекрасный лик. Точеная осанка, И дерзко грудь почти обнажена. – А вы, мадам, наверно, парижанка? – Я - Персия, ответила она!

В Ширазе. Перевод Я. Козловского

Я спросил в Ширазе речку малую: – Как случилось, что не первый век, Осенясь звездою семипалою, Стала ты известней многих рек? Отвечала речка светло-сизая: – Потому завиден мой удел, Что поила некогда Хафиза я И меня он некогда воспел. Я спросил в Ширазе розу красную: – Почему не первый век подряд, Называя самою прекрасною, О тебе повсюду говорят? Почему ты, как звезда вечерняя, Выше роз других вознесена? – Пел Хафиз, сказала роза чермная, Обо мне в былые времена. И, на женщин бросив взгляд не издали, Я спросил в Ширазе как-то раз: – Почему считают в мире исстари Первыми красавицами вас? – Жизнь сравнивший с чашею пригубленной, Так считал Хафиз. И, не скупой, Самарканд за родину возлюбленной Отдавал он вместе с Бухарой.

Я влюблен в сто девушек. Перевод Е. Николаевской и И. Снеговой.

Я в сотню девушек влюблен, Они везде, повсюду, Они и явь, они и сон, Я век их помнить буду. Я помню давнюю весну: Мальчишка босоногий, Я встретил девочку одну С кувшином на дороге. Казалось, девочка была, Совсем как тот кувшин, мала. Вода была холодной в нем Я знал наверняка, Но обожгла меня огнем Вода из родника. Таил насмешку быстрый взор... Ее люблю я до сих пор. А позже, в стужу и весной, У сизых волн каспийских Я брел за девушкой одной, Не подходя к ней близко. Ходил за ней я как во сне, По улицам кружа, А чтоб увидеть тень в окне Второго этажа, Влезал я на высокий клен... Я до сих пор в нее влюблен. Не позабыть, пока живу, Мне девушки одной, Что как-то ехала в Москву В одном купе со мной. Спасибо, дорогой кассир, Что дал места нам рядом, Что с ней в одно окно на мир Одним смотрели взглядом. Так, рядом с ней, вдвоем, вез слов Всю жизнь я ехать был готов. Мне злая девушка одна И до сих пор мила, Что, раздражения полна, Стихи мои рвала. Люблю я взгляд веселых глаз Одной девчонки милой, Что в восхищенье столько раз Стихи мои хвалила. Я в злую девушку влюблен, В простую девушку влюблен, И в очень строгую влюблен, И в недотрогу я влюблен, И в равнодушную влюблен, И в девушку смешливую, И я в послушную влюблен, Влюблен я и в строптивую. Я в каждом городе влюблен, На всех путях-маршрутах, В студенток разных я влюблен Всех курсов института. Своей любовью окрылен, Их всех зову я "милой", Я в сотню девушек влюблен С одной и той же силой. Но ты мрачнеешь неспроста! Ты даже с места встала. "Ах, значит, я одна из ста? Спасибо, я не знала!.." Я отвечаю: нет, постой, Мой друг, все сто в тебе одной! Сто разных девушек в тебе, А ты одна в моей судьбе!.. Когда бежал я у села Мальчишкой босоногим, Ведь это ты с кувшином шла По узенькой дороге. А в городе, средь суеты, Где Каспия прибой, Не замечала разве ты, Как шел я за тобой? Потом - ты помнишь стук колес И поезд, что в Москву нас вез? Сто девушек - та ты сама, Ты их вместила всех, В гебе - и лето и зима, В тебе - печаль и смех. Порой ты равнодушная, Бываешь злой - не скрою, Порою ты послушная И нежная порою... Куда бы ни летела ты, Я за тобой летел, Чего б ни захотела ты,. Добыть тебе хотел. С тобою шли мы: по горам, Где туч стада лежали, И к самым разным городам Мы вместе подъезжали. Я в сотню девушек влюблен С одной и той же силой... Тебя, любовью окрылен, Сто раз зову я "милой". В тебе сто девушек любя, В сто раз сильней люблю тебя!

"С кем поделюсь я обидой своей..." Перевод Е. Николаевской и. И. Снеговой

С кем поделюсь я обидой своей, Кому расскажу про печаль-невзгоду?! С каждым годом весна веселей, И меньше стихов о ней с каждым годом, С кем поделюсь я обидой своей, Кому расскажу про печаль-невзгоду? Девушки с каждым годом милей, И меньше стихов о них с каждым годом. Хожу и думаю столько дней С кем обидой своей поделиться? Стихи о самой любимой моей Печатаются на последней странице.

Чаша жизни. Перевод Я. Козловского

Она из Чоха, из Ругуджи; он Поэт Эльдарилав - глашатай страсти, И, словно красный сокол на запястьй, Вскормлен глагол, что к милой обращен. Но знатная у девушки родня, И здравствует восточная манера: Отцу невесты сваты офицера В дар привели арабского коня. Клыкам подобны скалы с двух сторон, Чох расположен, словно в волчьей пасти. Поэт Эльдарилав - глашатай страсти К возлюбленной на свадьбу приглашен. Ответить бы отказом, но тогда Противники сочтут за трусость это. "Эй, виночерпий! Чашу для поэта Скорей наполни!" крикнул тамада. "Отравлено вино - не пей вина", Как смерть бледна, знак подала невеста, Но за нее, не двинувшийся с места, Он гордо чашу осушил до дна. Вольны враги решить его удел, Зато у них над словом нету власти, Поэт Эльдарилав - глашатай страсти, Держа кумуз, последний раз запел. И видел он: темнеет вышина, Горит звезда, как рана в ней сквозная.., Пью чашу жизни я, того не зная, Кто, может быть, оправлена она.

Ай лаззат*. Перевод Я. Козловского

Иди в объятия ко мне, Зачем нам ждать прихода ночи? Знай, что у сплетниц при луне Еще старательнее очи. Таких здесь не было времен, Чтоб, возвратясь, как из разведки, Двух не склоняли бы имен Осведомленные соседки. Давай обнимемся мы так, Чтоб тайно сплетницы вздыхали, И подражанья вещий знак Влюбленным виделся сквозь дали. Иди в объятия мои, Чтоб снег летел, как цвет черешни, Великий грех не знать любви, Ведь только любящий безгрешен. Дороги нету нам назад, Теперь и вправду мы едины. И шепчут "аи лаззат" вершины, И небо вториг: "Ай лаззат!" Мы в недоступной вышине, И окружают нас, не старясь, И восхищение, и зависть, И звезды, словно при луне. Значимей прежнего стократ Простое делается слово. Ты шепчешь: "Ай лаззат!" - в снова Тебе я вторю: "Ай лаззат".

*Ай лаззат - как чудно, как хорошо!

"От общего наследия любви...". Перевод Н. Гребнева.

От общего наследия любви Живет частица и в моей крови. Не оттого ль рассвет любого дня Так радостен и светел для меня? И ночью звезды Млечного Пути Не оттого ль горят в моей горсти? От достоянья общего любви Частица малая - в моей крови. Лишь с ней одной я был бы богачом, Когда б в другом не преуспел ни в чем. Любовь людей - волшебная казна Хоть раздает себя, а все полна. И более, чем сам я над казной, Моя казна трясется надо мной.

" - Скажи, чья радость прочих веселей?.." Перевод Я. Козловского

– Скажи, чья радость прочих веселей? – Того, кто прежде радости не знал. – Скажи, чье горе прочих тяжелей? – Того, кто никогда не горевал. – А мы с тобой, любимая, давно Все знаем, от веселья до потерь. – Немудрено нам знать, немудрено, Ведь жизнь всегда стучалась в нашу дверь... – Что за окном: закат или восход, Свистит ли ветер иль поет свирель? Что за окном: черешня ли цветет Иль кружится январская метель? Что за окном, не все ли то равно, Еще с тобой мы молоды, поверь. Нальем и выпьем старое вино, Чтоб жизнь всегда стучалась в нашу дверь. Прильни щекою к моему плечу, И я сквозь снег и ночи темноту Туда с тобою вместе улечу, Где обнялись два дерева в цвету.