Сухой закон 2

— Томпсон был моим шурином, — злобно сплюнул один из ирландцев.

— И редкостным дерьмом! — резко ответил я.

Ирландец что-то яростно выкрикнул и вскинул винтовку.

А я уже как вратарь прыгал в сторону стоящего под углом грузовика. Пуля из винтовки прошла выше. Мне бы только успеть упасть за высокий капот моего тарантаса. Что-то ударило мне в бок, когда я уже почти скрылся за грузовым Фордиком. Да так сильно, что у меня вышел весь воздух из лёгких. Всё-таки второй ирландец, который держал меня на прицеле — попал!

— Убейте его! — заорал в ярости «Благочестивый», — Томми, что вы копаетесь там? Обходите его!

Тот, что назвался шурином, похоже, не стал даже дожидаться окриков босса и, сразу сориентировавшись, двинулся в мою сторону. Я выглянул из-за угла авто. Пуля выбила искры рядом, и мне пришлось отпрянуть обратно.

Вдруг послышался премерзкий звук, который я не раз слышал когда-то во время своей военной службы… Слишком уж плохие воспоминания, когда именно с него начинается бой в горах, а ты идёшь по дороге, и вдруг твой товарищ падает прямо перед тобою…

Смертельный короткий свист и глухой чавкающий «плевок-удар». Как будто что-то вошло в мокрое и плотное. Прилетело вместе с громким выстрелом со стороны леса.

Ирландец-родственник Томпсона с гримасой боли выгнулся дугой вперёд, даже привстав на носочки. А затем бухнулся на колени и рухнул, как подрубленное дерево на снег.

— Снайпер! — заорал «Благочестивый», с неожиданной для него прытью ныряя за Рено.

А я уже переваливался через борт грузовика. Спасибо Александр Афанасьевич — не подвёл! Верёвки вышли из пазов, и тент «впустил» меня в тёмное нутро кузова. Падая через заваренный борт, почувствовал ещё один приступ острой боли в боку. Я рухнул на настил, пытаясь как рыба, вытащенная из воды, набрать воздуха между длинными паузами. Рука шарила по ящику с оружием.

Наконец, пальцы вдавили пружину, и я перевернулся на здоровый бок, с трудом отбрасывая крышку. В этот раз уже зарычал от болезненных ощущений в теле.

По толстенным металлическим профилям забарабанили пули. От звона у меня начало закладывать в ушах.

— Дааа……. — зверски заревел я и запустил руку в ящик. Без русского могучего и трёхэтажного было уже никак.

Пальцы нашарили дробовик, а я подтянул себя к ящику.

Бах! — раскатистый выстрел из винтовки снова прилетел со стороны леса. Ирландцы на секунду перестали палить и инстинктивно залегли за машинами и рухлядью, которая лежала на площадке перед станцией.

— Стреляйте по вспышке! Он там! — заорал кто-то из бомбистов.

Похоже, позицию моих людей раскрыли. У меня не было времени думать про то — как они умудрились так быстро оказаться рядом с вышкой? Потому как в секундном затишье я уловил быстрый скрежет снега под ботинками. Тень мелькнула в просвете между бортом и тентом, и я вскинул Винчестер. В кузов за угол попытался засунуть свой дробовик один из врагов, и я сразу, без разбора, пальнул в его сторону. Дробь ушла бандиту в руку и плечо. Бомбист не успел «довести» своё оружие на меня, и его заряд улетел куда-то в верхний угол тента.

Зато его рука и пальцы превратились в месиво. Я кинулся вперёд, не давая ему прийти в себя, и лупанул из дробовика, не глядя за угол, ещё два раза. Послышался истошный крик. Попал!

Среди буйства выстрелов мне показалось, что я слышу телефонную трель. Но даже если пособники ирландцев хотят их предупредить о чём-то — сейчас «Благочестивому» и его людям явно не до этого.

Я коротко выглянул в щель между уже изорванным дробью тентом и «бронебортом», мысленно не переставая благодарить Рощупкиных за их идею и работу.

Ирландцы засели за машинами и пытались вести пальбу в сторону леса. Как только один из них попытался приблизиться к водительской дверце Форда, стекло над его головой тут же разлетелось вдребезги от очередного винтовочного выстрела. Бомбисты в ответ тут же поднялись и начали заливать огнём видимую им одним точку, откуда лупил меткий стрелок.

Я поднял дробовик и послал все оставшиеся заряды в сторону прячущихся ирландцев. Одного эта хаотичная стрельба задела в ногу. Он тут же спрятался за багажником Рено, громко ругаясь.

А я нырнул обратно, потому как над лежащим на снегу железным воротом внезапно показался сам главарь бомбистов, целясь в меня из пистолета. Это когда он успел туда перебежать?

Выстрел пробил тент в том месте, где я был долю секунды назад. Пришлось отбросить опустевший дробовик и схватиться за второй, заряженный. Вытянув его из ящика, я послал следующие заряды дроби «по-африкански», выставив оружие над собою и над бортом. Хаотичные выстрелы в сторону противника не принесли нужного результата, но заставили их ещё больше залечь.

Бах!

— Томми! — заорал «Благочестивый!»

Судя по всему, теперь бомбистов осталось в строю двое. Одного сразил снайперский выстрел из леса, второго я точно нашпиговал дробью рядом со своим грузовиком — «бронекапсулой». А точнее, «броневанной». Звучит смешно, да только я до сих пор жив исключительно благодаря ей. Теперь ирландцы потеряли ещё одного бойца. Всё же такой бой, это вам не в городской застройке кошмарить полицейских где-то в Ольстере.

— Там какие-то машины! — закричал последний подопечный главаря подпольщиков.

Похоже, бюро расследований спешит мне на помощь во главе с агентом Гленом Диксоном. Нельзя дать им взять хоть кого-то из этой пятёрки живыми! Я послал ещё несколько зарядов дроби в сторону ирландцев. Но без каких-либо последствий. Они уже спрятались так, чтобы быть закрытыми и от моей позиции в кузове грузовика, и от стрелков из леса.

Следом я выхватил из оружейного ящика привычный мне Кольт. Пистолет отправился в глубокий широкий карман пальто. В нагрузку подхватил патронташ для Винчестера, забрасывая его себе на плечо. Пальцы начали механически набивать дробовик патронами.

Я шумно вдохнул и вынырнул наружу, стискивая зубы от боли в боку. Попытка мягко приземлиться на снег не удалась. Но я тут же упал в снег, целясь в сторону железного колеса-ворота. Где-то там «Благочестивый».

Быстро встал и в полуприседе двинулся вперёд. На снегу булькал ирландец, которого я нашпиговал дробью чуть ранее. Живучий, гад. Выстрел из Винчестера угомонил его навсегда. Перебежка в сторону цистерны.

Я превратился в механическую машину. Вскинуть дробовик. Отстрелять два заряда, наклон — выстрел за колесо-ворот. Несколько шагов, повтор «упражнения». На третий раз я задел торчащий ботинок «Благочестивого» и он дёрнул ногой, заваливаясь от внезапности набок.