Сумерки Эдинбурга

Ее монолог прервало появление на выходившей в прихожую лестнице стройной девушки.

— Бернадетта, — позвала она высоким голосом, — кто там?

— Детектив, мисс! — с драматическим придыханием ответила служанка.

— Проведи его в гостиную, а я сейчас спущусь, — сказала девушка и исчезла в дверях спальни.

Выполнив указание хозяйки, величественная Бернадетта принесла чай с кремовыми пирожными и, став поодаль, принялась внимательно наблюдать за тем, как Иэн надкусывает первое.

— Тайный рецепт бабушки моей, — сообщила она. — С настоящей ванилью.

— Очень вкусно, — сказал Иэн, и не соврал. При таких пирожных внушительные размеры Бернадетты уже не вызывали удивления. Крем был нежным и воздушным, с едва заметным привкусом лимона. Иэн уже собирался приняться за второе пирожное, когда в комнату вошли две изящные сиамские кошки. Не сводя с гостя своих спокойных голубых взоров, они грациозно запрыгнули на небольшую козетку и уселись там каждая на своем краю. Потом прикрыли глаза и замерли, как делают кошки, когда хотят отдохнуть, не засыпая. Видимо, это и были партнеры Юджина Харли — вот только Иэн понятия не имел, как хозяева умудряются понять, которая из этих двух абсолютно похожих кошек Уикэм, а которая — Клайд.

Хозяйка дома присоединилась к нему спустя минут десять, проплыв по лестнице в струящемся белом платье, как прекрасный фантом в старинном подвенечном наряде. Кэтрин Харли была худенькой и бледной нервной девушкой с рассеянным отсутствующим взглядом. Голос ее звучал ровно, словно кто-то извлек из него все живые нотки, светлые, как пшеница, ресницы обрамляли ее светло-голубые глаза. Почти белые волосы были собраны в высокий шиньон. Единственными яркими точками во всей фигуре девушки были две рубиновые сережки. На шее висел простенький золотой медальон, а правую руку украшал серебряный перстенек с печаткой. Иэн невольно подумал о том, насколько привлекательней была бы эта девушка, веди она себя хоть немного поживей. В своей медлительной, сонной апатичности Кэтрин казалась старше собственных лет.

Она не стала брать предложенных Бернадеттой пирожных, однако все же вяло согласилась на чашечку чая. Девушка производила впечатление бесплотного духа, которому отнюдь не нужны пища и питье для скитаний по земле.

— Как я понимаю, — сказала она, отставляя чашку с чаем к тонкому локотку, — вас назначили расследовать смерть Стивена. В газетах пишут, что его убили. Это правда?

— Боюсь, что так.

Она передернула тоненькими плечиками, будто стараясь отогнать саму мысль об этом.

— Но кому надобно было убивать Стивена?

— Я надеялся, что разговор с вами поможет мне найти ответ на этот вопрос.

— Я сделаю все, что смогу, — сказала она, поднимая глаза к стоящей на камине фотографии в красивой рамке. — Это мы со Стивеном в лучшие дни. — Кэтрин вздохнула.

Иэн поднялся и подошел к камину. Стивен Вайчерли в клетчатых бриджах опирался на клюшку для гольфа, рядом стояла улыбающаяся Кэтрин Харли. Даже на слегка размытой фотографии в ее лице было больше жизни, чем в реальности.

— Это было два года назад, в выходные в Перте. Дядя поехал играть в гольф в Сент-Андрус и взял нас со Стивеном с собой.

Иэн попытался вообразить себе скрюченного мистера Харли, бьющего клюшкой по мячу, и от одной этой картины его собственная спина заныла.

— Ваш дядя сказал, что мистер Вайчерли был весьма симпатичен вам.

— Мне хочется верить, что это было взаимно.

— Вы были… — Иэн кашлянул и замялся.

— Любовниками? — подсказала Кэтрин, удивив его своей прямотой.

— Ну, я…

— Вы же об этом хотели спросить, ведь так? — спросила девушка с грустной улыбкой. — Были ли мы любовниками, парой, встречались ли? — называйте как хотите.

— Да.

Прежде чем ответить, она сложила расстеленную на коленях салфетку в крошечный квадратик.

— Мы провели вместе достаточно времени, чтобы Стивен понял, что, если бы он решился на известное предложение, достойное благовоспитанной леди, я не осталась бы глуха к этому.

— Но он этого так и не сделал?

Кэтрин покачала головой, и из ее шиньона выбилось несколько светлых завитков.

— Он всегда был подлинным джентльменом, учтивым и порывистым — но только не в этом.

— И все же вы считаете, что он был увлечен вами?

— Стивен демонстрировал это всем своим поведением. Он часто искал моего общества, а при случае — и моего совета.

— Могу ли я поинтересоваться, с просьбой о каких советах он к вам обращался?

— Да, если это поможет привлечь к правосудию того или тех, кто несет ответственность за его смерть.

— Я не могу гарантировать вам этого, мисс Харли. Я лишь хочу сказать, что даже самая незначительная с виду деталь нередко становится ключом к разгадке преступления.

Девушка приподняла крышку чайника и заглянула внутрь:

— Еще чаю, инспектор?

— Да, пожалуйста. — Чаю Иэну не хотелось — он просто знал, что чем дольше свидетели обдумывают ответ, тем больше важных подробностей в нем может оказаться.

Кэтрин Харли взяла со стола маленький серебряный колокольчик и позвонила. Могучая Бернадетта вошла в комнату так стремительно, что Иэн невольно подумал: уж не подслушивала ли она у дверей?

— Еще чаю, пожалуйста, Бернадетта, — сказала мисс Харли.

— Сию минуту, мэм! — ответила служанка, ловко берясь за поднос своими полными руками. — Еще пирожных, сэр?

— Да, пожалуйста, — ответил Иэн, — они великолепны.

После ухода служанки Кэтрин слабо улыбнулась:

— Она настоящее сокровище — дядя взял ее в услужение, когда я была еще девочкой. Сплетница, конечно, ужасная, и обожает подслушивать, но ради нас на все готова.

«Не забыть переговорить с Бернадеттой», — подумал Иэн: слуги частенько знали о том, что происходит в доме, гораздо больше, чем хозяева.

— Вы сказали, что мистер Вайчерли нередко советовался с вами. Это касалось каких-то конкретных…

— Вообще-то да. Последний наш разговор был весьма странным. Мы говорили про письмо, которое он получил.

Речь Кэтрин прервало появление сияющей Бернадетты, водрузившей на стол полное свежих пирожных блюдо с торжеством художника, являющего миру свой шедевр. Служанка выжидающе замерла над ними, пока Иэн не взял пирожное и, откусив, не кивнул в знак одобрения. После этого Бернадетта с широкой ухмылкой развернулась и церемонно покинула комнату.