Сумерки Эдинбурга

— С меня течет, мэм, не хочу наследить на коврах.

— Пустяки! — фыркнула Лиллиан. — Старые истертые тряпки, а не ковры.

— Что за срочность заставила вас искать меня? — спросил сержанта Иэн.

— Видите ли, сэр…

— Скидывайте-ка свою накидку и садитесь, я принесу супа, — перебила Лиллиан, аккуратно беря Дикерсона за локоть.

— Боюсь, я не смогу остаться, мэм, — ответил он, — я здесь, только чтобы передать срочное сообщение инспектору Гамильтону. — Дикерсон замер, вопросительно взглянув на Иэна.

— Говорите, сержант. В своей тетушке я уверен как в себе.

Однако открывший было рот сержант издал лишь еще более яростный чих. Он трубно высморкался в платок.

— Ну? — сказал Иэн. — Дело важное, раз вы явились сюда по такой погоде.

— Боюсь, еще одно убийство, сэр.

— Силы небесные! — воскликнула Лиллиан.

— Что случилось? — Иэн подался вперед.

— Я как раз собирался домой, когда прибежал Долговязый Джейми и стал кричать, что кого-то убили в Лайонс-клоуз. — Он запнулся, нервно взглянув на Лиллиан.

— Продолжайте, — досадливо поморщился Иэн. — Полагаю, вы спросили его, почему он считает, что это было убийство.

— Так, сэр. И он сказал, что глаза у этого человека покраснели и вылезли из орбит. Я и решил, что когда так бывает, то человека, скорее всего, задушили.

— И вы сразу взялись искать меня?

— Сию же минуту, сэр, только послал пару констеблей присмотреть за телом.

— Прости, тетя Лиллиан, — сказал Иэн, — мне надо идти.

— Да иди уже — нечего извиняться, — сказала та, зябко подернув плечами под шалью. — А все же вам, молодой человек, — продолжила она, повернувшись к Дикерсону, — явно не помешала бы миска горячего супа да горчичник. Иначе дочихаетесь до верной смерти.

— Да, мэм, — ответил сержант, безуспешно пытаясь подавить очередной чих. — Прошу прощения, — смущенно пробормотал он, вытирая нос насквозь мокрым платком.

— Пожалуй, моя тетя права, — вмешался Иэн. — С пневмонией от вас толку будет немного.

— Если не возражаете, сэр, я все же хотел бы пойти с вами, чтобы посмотреть на тело.

— Ну если вы настаиваете, милости просим.

— Возьмите, по крайней мере, свежий платок, — сказала Лиллиан, принявшись копаться в карманах юбки. — Вот, прошу. — Она вытащила аккуратно сложенный чистый платочек, изукрашенный вышивкой. В углу золотыми нитками были вышиты буквы «ЛРГ». — Инициалы мои, — пояснила Лиллиан, — Лиллиан Роуз Грей.

— Я не могу, мэм, слишком уж он красивый.

— Да берите уже, сержант, — сказал Иэн, — не то мы никогда отсюда не уйдем.

Дикерсон покраснел как буряк.

— Спасибо, мэм, — пробормотал он, неловко пряча платок в карман.

На этот раз им повезло с кебом больше, чем при возвращении из паба, и вскоре Иэн с Дикерсоном уже слушали цокот копыт, устроившись в экипаже, несущемся по залитым дождем улицам.

— Долговязый Джейми еще в участке? — спросил уставившийся в окно Иэн, когда они свернули на Ниддри-стрит. Пара гуляк, покачиваясь, брела в сторону Хай-стрит — вечернюю пятничную эдинбургскую традицию обхода пабов не могла нарушить даже такая скверная погода.

— Да, сэр, — ответил Дикерсон. — Я оставил с ним одного из парней. Беднягу всего трясло.

— Я хотел бы поговорить с ним после осмотра места преступления.

— Да, сэр, — сказал сержант и тут же вновь оглушительно чихнул.

Иэн взглянул на спутника со смесью жалости и нетерпения.

— Вам не стоило ехать со мной.

Но Дикерсон был неумолим:

— Я твердо намерен осмотреть погибшего бедолагу, сэр.

— Но ведь прежде вы находили вид мертвых тел весьма… неприятным.

Дикерсон гордо расправил плечи и трубно высморкался:

— Клин клином вышибают, не так ли?

— Ну и молодца, сержант, — сказал Иэн, берясь за ручку двери, потому что кеб уже подъезжал к Лайонс-клоуз. — Но я все равно не уверен, что это стоит риска подхватить воспаление легких.

Иэн расплатился и подошел к двум вымокшим констеблям у накрытого водонепроницаемой тканью тела. Отправив одного из них к судмедэксперту, он взял фонарь и опустился на колени.

Мертвеца он опознал с первого же взгляда:

— Это Керри О’Донахью. Его арестовывали несколько месяцев назад за аморальное поведение в общественном месте. Кажется, оштрафовали и отпустили на следующий же день.

— А в чем именно его обвиняли, сэр? — спросил Дикерсон, опускаясь на колени рядом с начальником.

— Содомия.

Дикерсон откашлялся:

— Возможно, это обстоятельство может оказаться важным для расследования?

— Несомненно может, — ответил Иэн, вглядываясь в лицо мертвеца. Он думал о Керри О’Донахью, каким запомнил его в тот раз в участке — оживленным и удивительно привлекательным златокудрым парнем со смеющимися голубыми глазами. Распростертая в луже безжизненная фигура была жалким подобием энергичного Керри, в уставившихся в небо глазах не оставалось и искры жизни. В них были видны многочисленные точечные кровоизлияния — красные комочки лопнувших глазных сосудов. В распахнутом воротнике Керри отчетливо виднелся багровый след лигатурного удушения.

— Я закончил, — сказал Иэн, возвращая фонарь констеблю.

— А как насчет карты, сэр? — спросил Дикерсон. — Поискать?

— Хорошая мысль. Будьте любезны.

Дикерсон напряженно сглотнул:

— Точно так, сэр.

Он наклонился над телом, нетвердо покачиваясь. Потом кашлянул и потянулся к карману мертвеца, но прежде еще, чем пальцы коснулись ткани, ноги сержанта подкосились, и он стал медленно оседать на камни мостовой.

— Проклятье, — процедил Иэн, подхватывая подчиненного. Опустив сержанта на землю, он повернулся к констеблю, который смотрел на все происходящее с живейшим интересом: — Боюсь, он немного нездоров — простуду, видать, где-то подхватил.

Полицейский отступил на шаг назад:

— Хоть бы не холера, сэр. Мерзкая штука.

— Там другие симптомы, — бросил Иэн, похлопывая Дикерсона по щекам. — Ну же, сержант, очнитесь.

Ресницы Дикерсона затрепетали.

— Я… простите, сэр, — забормотал он, пытаясь подняться на ноги.

— Не переживайте, — сказал Иэн, бросив взгляд на продолжающего пятиться констебля. — Вам с вашей инфлюэнцей в постель надо.

— Но я ведь… ах да, — поддакнул Дикерсон, вовремя сумев оценить ситуацию, — мне и правда что-то хуже стало.

— Не волнуйтесь, — сказал Иэн. Припав к телу, он шумно обнюхал лицо трупа.

— Чего это он? — потрясенно спросил констебль, скребя затылок.

— Тсс! — ответил сержант. — Работает.

Иэн проверил карманы мертвеца. И конечно же в одном из них, левом нагрудном, нашлась она — насквозь мокрая, но ничуть от этого не поблекшая. Иэн вытащил картонную карту и поднес к фонарю.

— Не пятерка ли треф, сэр? — спросил Дикерсон.

— Да, — сказал Иэн. — Она самая.

Констебль выпучил на сержанта глаза: