Супруги по завещанию

— Ханни? — позвал меня Алмир сонным голосом, — Ты почему не спишь?

Я настолько глубоко погрузилась в собственные мысли, что даже не заметила, как супруг проснулся.

— Сейчас, — произнесла я, поднимаясь с места.

Да, что-то за прошедшие два года осталось неизменным. Мы по-прежнему ночевали в одной спальне и спали в одной постели, делая вид даже перед слугами, что мы счастливы в браке.

Но чем ближе приближался день развода, тем больше я начинала думать о том, каким же проблемами по итогу может обернуться для нас эта ложь?

Алмир, казалось, совершенно об этом не задумывался, вовсю играя роль счастливого супруга. Интересно, задумывался ли он о том, какой скандал прогремит на весь высший свет, когда я запрошу развода по истечению трех лет? Он ведь не мог не задумываться об этом. Как и о том, какой это урон нанесет по нашим репутациям.

Когда я забралась в постель рядом с герцогом Гейрлейвом, тот снова распахнул глаза, а после повернулся ко мне всем корпусом, разворачиваясь боком на кровати.

— Совсем забыл сказать, — произнес он внезапно, — Завтра должны приехать родители.

Что-то мне подсказывает, что он не забыл, а намеренно утаил эту информацию до последнего момента.

— Снова?! Они же только недавно уехали.

— Дорогая, тебе стоит терпимее относиться к моим родителям. Все же, мы одна семья.

— О, я была бы к ним гораздо терпимее, если бы твои родители не настаивали постоянно на пополнении этой самой семьи.

Последние полтора года многоуважаемая леди Гейрлейв только и делала, что терроризировала меня вопросом заведения потомства. И с каждым разом мне все труднее было удерживать эту осаду, потому как с каждым визитом у леди Гейрлейв появлялись новые аргументы. А меня, по-прежнему, сдерживала необходимость скрывать всю правду.

— Не переживай, они погостят у нас всего пару дней, — попытался успокоить меня супруг.

Будто он сам не знает, что в обществе его матушки даже пары дней достаточно для того, чтобы нервно задергался глаз.

— Как жаль, что на эти пару дней я сама не могу никуда уехать, — вздохнула я и отвернулась к супругу спиной, считая диалог оконченным.

В конце концов, пара дней это, и впрямь, не такой уж большой срок. Как-нибудь уж переживу.

***

Утро началось неожиданно и…громко. Да так громко, что меня сразу же выдернуло из сна, заставляя моментально распахнуть глаза и увидеть такого же щурящегося, недовольного и сонного герцога Гейрлейва.

Мы с ним недолгие пару минут прислушивались к шуму и грохоту, доносившемуся с первого этажа. А после герцог похоронным тоном сообщил:

— А вот и родители пожаловали.

Постепенно шум и голоса стали слышны отчетливее. Чета Гейрлейв вместе с нашим дворецким поднимались по лестнице.

— Это вообще законно приезжать в такую рань? — простонала я, укрываясь одеялом с головой, чтобы хоть как-то меньше слышать весь этот шум и грохот, вызванный неожиданными гостями.

Алмир, лежащий рядом, в это время внимательно прислушивался к происходящему за дверью. А потом неожиданно прошептал:

— Они идут сюда.

В следующее мгновение герцог Гейрлейв сдернул с меня одеяло и перетащил на свою грудь, заставляя улечься на него сверху. Я успела только отплеваться от попавших на лицо, взъерошенных после сна, волос и слегка приподняться, упираясь ладонями в мужскую грудь, как резко распахнулась дверь, раздалось громкое: «Ой», и дверь поспешно запахнулась.

Но на этом леди Гейрлейв не отступила. Из-за двери донесся ее ворчливый голос:

— Алмир, я все понимаю. Но такими одеяниями ты заморозишь мне ребенка.

Это она про мою кружевную ночную сорочку говорит? Согласна, наряд не самый приличный для замужней леди. Хотя для незамужней он еще более неприличный. Но легенду о счастливой семейной жизни приходится поддерживать и таким образом. Горничные тоже бывают весьма любопытны.

— Мама, Ханни не ребенок, а моя жена, — принялся переругиваться через дверь с матерью герцог Гейрлейв.

— Алмир, для меня вы все равно дети. И к твоему сведению, простуженная супруга не способствует пополнению в семье. Я поражаюсь, как Ханнелор в этих кружевах еще не заболела.

— Если ты не прекратишь врываться к нам в спальню, матушка, то внуков тебе придется ждать еще очень долго, — язвительно ответил герцог на этот выпад.

— Жду вас в столовой к завтраку, — леди Гейрлейв как опытная и умудренная жизнью женщина решила закончить бессмысленный спор первой, использовав самый действенный аргумент.

Когда за дверью раздались удаляющиеся шаги, я слезла с супруга и выбралась из кровати.

— Поспать нам в этом доме уже не дадут, — констатировала я очевидное, — Предлагаю спускаться к завтраку.

— И почему ты молчала? — проворчал герцог, поднимаясь из постели вслед за мной, — Могла бы сказать, что тебе ни капельки не холодно.

— Зачем? — пожала я плечами, — Ваши споры всегда такие забавные, — весело хихикнула я и поспешила скрыться за дверью ванной, пока один обиженный супруг не свернул мне шею.

Когда мы с супругом спустились в столовую, его родители уже чинно восседали за накрытым столом, дожидаясь нашего появления.

— Как спалось, моя дорогая? — тут же невозмутимо поинтересовалась леди Гейрлейв, делая вид, будто никакой сцены в нашей спальне и в помине не было.

— Спасибо, все чудесно, — привычно отозвалась я, опускаясь на стул, любезно отодвинутый супругом.

— Если бы вы, маменька, не вламывались в нашу спальню, спалось бы нам еще лучше, — уязвлено добавил супруг.

Герцог Гейрлейв старший осуждающе взглянул на сына, молчаливо упрекая в таком тоне общения с матерью. Тот в ответ лишь закатил глаза и занял место рядом со мной.

Но я Алмира порой могла понять. Нет, леди Гейрлейв была чудесной, доброй, жизнерадостной и заботливой женщиной. Но иногда своей заботой она могла задушить. Может, и впрямь, подари ей любимый сын долгожданных внуков, и энергия леди Гейрлейв была бы направлена в нужное русло. Но это заботы не мои, а будущей супруги начальника тайной канцелярии, которая эти внуков леди Гейрлейв и будет дарить.

— Как вы добрались? — поинтересовалась я у родителей мужа, желая хоть немного разрядить обстановку.

— Все прошло отлично, — тут же отрапортовала леди Гейрлейв, — В такое время в портационном зале даже очередей никаких не было. Правда, дорогой?

«Дорогой» в ответ лишь согласно покивал и занялся куда более важным делом – стал выбирать, что ему съесть на завтрак.

Вообще, отец Алмира являлся полной противоположностью своей жены. Он, в отличие от активной, веселой и разговорчивой супруги, был спокойным, рассудительным и молчаливым человеком. Поначалу я даже удивлялась, как вообще сошлись и смогли прожить столько лет рядом друг с другом такие разные люди. А со временем поняла, что, пожалуй, никто бы так хорошо не справился с ярким темпераментом леди Гейрлейв, кроме герцога.