Суженый смерти

– Лева, здравствуй. Да, тебя тоже с праздником. Воистину Воскрес, - он невольно перекрестился, вспомнив ночь.
– Лева, я что звоню. Ты можешь запросить список всех домов престарелых в нашем регионе? Да, всех. Будь добр. Да что хочу? Помогать хочу. Я и сам-то не молод, а сегодня проснулся и понял... Тяжело это старость в одиночестве встречать...

Александр проснулся от стука в дверь. Было солнечное Пасхальное утро, за окном весело щебетали птички, но у него на душе царил контрастирующий с воодушевлением природы мрак, стоило лишь вспомнить о возможности вечной жизни во тьме Нави. На пороге стояла Леля.

– Подбери челюсть. Я и так знаю, что ты рад меня видеть, - с порога заявила она.

– Проходи. Кофе будешь?
– он последовал ее рекомендации.

– Буду.

Они сидели уже довольно долго, молчание затягивалось. Он смотрел на нее, она на него. И оба обдумывали начало беседы. Не выдержал мужчина.

– Долго еще будем в гляделки играть? Ты меня отпустила, так ничего толком и не рассказав, а теперь вот появляешься у меня на пороге как снег посреди лета. И я должен гадать, почему ты пришла.

– Ты какой-то напряженный, я погляжу, - Леля положила голову на кулак, присматриваясь к Александру.

– Есть немого.

– И голос грустный...

Он молчал.

– Будь моим, Саша, - это была просьба. Леля крутила на столе чашку, внимательно к ней присматриваясь, словно только та могла дать ответ.

Свечкин не верил своим ушам. Так прямолинейно, резко и без хитрых забросов крючка... он меньше всего ожидал именно такого положения вещей.

– Мне не послышалось?

– Нет, не послышалось.

– Так неожиданно... я ... в ступоре.

– Выходи из него. И ты, и я заслуживаем честности по отношению друг к другу. Смысл хитрить целый час, подготавливая почву, чтобы сказать это, когда все равно ответ будет либо да, либо нет? Лучше сразу покончить с этим вопросом, а не мучить себя пол дня, увиливая и боясь услышать ответ, которого слышать не хочешь.

– Я восхищен твоей прямотой, - он чувствовал уважение к этой девушке, на секунду забыв, кто она есть на самом деле, меряя ее чисто человеческими мерками.

– Я рада. Ты слышал, что я сказала тебе. Мне нужен ответ.

– Леля, что во мне такого, чего нет в других? Почему я? Ты и сестра...

– Ты узнал, - она встрепенулась.
– Откуда?

– Марья рассказала, - ответил Александр, не желая играть с Лелей в догадки.

– Что она рассказала?

– Достаточно, - мужчина сделал глоток.
– Я знаю, кто вы. И ума не приложу, что вы обе во мне нашли. Или у вас такая забава - играть со смертными, потому что вечность скучна?

– Саша, я с тобой не играю, - девушка была грустна.
– Ты нужен мне.

– Я...

– Замолчи, Саша. Ты первый за пятьсот лет, кого я подпустила к себе. Тебе это о чем-то скажет, быть может? Я не такая ветреная, как сестра. Если я сделала выбор, это навечно.

– А пятьсот лет назад что произошло? Почему вы не вместе?
– Свечкин с любопытством смотрел на Лелю. Ему не верилось, что у нее на самом деле столь долгий срок никого не было. Ну, никак не производила она впечатления, что способна на такую воздержанность. Мы все привыкли относиться к любви как к чему-то ветреному, потому как вечная любовь встречается лишь в сказках.

– Он умер.

– И я умру. Люди не вечны.

– И что теперь? Отказаться от тебя из-за этого?

– Не все так просто. Я люблю твою сестру, - мужчина посмотрел на нее с грустью.

– А она тебя любит?

Он кивнул.

– Что-то я не вижу в тебе счастья, которое подразумевает взаимная любовь.

– У меня столько вопросов, столько всяких мыслей, - он обхватил голову руками.
– Я запутался во всем этом, Леля. Я толком ничего не понимаю. У меня голова кругом идет.

– Каких вопросов, Саша?

– Например, самый главный, который не дает мне до конца верить вам обеим. Она смерть, а ты любовь. И, тем не менее, она не смогла уберечь своего избранника, а ты допустила, что я полюбил твою сестру. Как так?

– Я тебе уже ответила на этот вопрос, когда рассказала о Доле и Недоле. У каждого своя судьба, и даже мы не можем ее знать. Мы вмешиваемся в жизнь людей, когда приходит время. Или в исключительных случаях. Она не могла знать, что Ефима убьют, пока это не произошло. Я не могла знать, что ты встретишься с моей сестрой и влюбишься в нее. Я тебе открою секрет - и мы, как вы, люди, тоже играем свою роль, не зная, чем закончится пьеса. Я истинная любовь, но я прихожу далеко не к каждому, потому как не все заслужили моего прихода, и не все готовы к нему. Не все готовы любить, как пылать, не жалея ни жизни, ни чести ради меня. Она тоже приходит не к каждому, потому что не все заслужили своей жизнью право на исключительную смерть.

– Я понял.

– Так почему ты грустен?

Он развел руками, не желая посвящать Лелю в предложение Марьи. Ему казалось предательством обсуждать настолько личное.

– Дай я за тебя скажу, раз ты не хочешь. Быть с ней ты можешь лишь до физической смерти, а потом станешь как все в ее чертогах. Любуясь ей, но, не смея подойти. Ты будешь стареть, потому как она не может дать тебе вечной молодости. А я могу, - она хитро прищурилась. Александр смотрел, не проронив ни звука.
– Она-то будет молода и прекрасна, но ты будешь чувствовать себя старой развалиной при внучке. Это первый вариант. Второй вариант - она забирает тебя в свои чертоги, и ты живешь вечность во тьме. Человек, заживо погребенный навеки. Человек, который как все любит солнце и тепло... Который ВИДЕЛ красоту этого мира. В золотой подземной клетке.

– Откуда ты это все узнала?
– его удивлению не было предела.

– Я знаю возможности своей сестры, что она может тебе дать. Но, в отличие от нее, я всю свою жизнь жила среди людей, и очень многое поняла в вас. А она никогда не поймет, отчего тебе придется отказаться. Она никогда не даст тебе счастья. Вы из разных миров, - Леля улыбнулась своей горькой иронии.

– Я не могу предать свою любовь, Леля.

– Я могу сделать так, что ты забудешь о ней. Навсегда забудешь. Стоит только тебе попросить об этом. Ты будешь молод и счастлив до конца своих дней. И хотя я не могу дать тебе вечной жизни, как она, я могу сделать так, что ты будешь умирать молодым и в сто лет. Таким же красивым, как сейчас, и тебя никогда не коснутся болезни. Ты увидишь весь мир рука об руку со мной. Я дам тебе все. Не лучше ли прожить хоть и всего лишь одну человеческую жизнь, но ярко и счастливо, чем гнить целую вечность в подземелье, без света и тепла? Не видя ни рассветов, ни закатов, ни листопада, ни майских садов?

– Целую вечность с любимой, ты забыла сказать, - его голос был глух.

– Саша, а меня ты не любишь? Совсем-совсем?
– она вытерла подступившие слезы, и выжидательно посмотрела на него. Перед Свечкиным в данную секунду была лишь простая страдающая девушка, а не некто другого порядка.
– Неужели, все, что было между нами, хоть и длилось оно всего лишь миг, ничего для тебя не значит?

У него болезненно сжалось сердце. И это было далеко не сочувствие. Леля его цепляла, его тянуло к ней. Он знал, что испытывает к ней нечто. Конечно, он любил Марью... Но что-то было в его сердце и к этой красивой девушке. И он был рад ее приходу. И он был грустен от мысли, что больше никогда не увидит ее, выбрав Марью. И он очень жалел, что такой выбор нужно будет сделать. Свечкин не сомневался: не будь в его жизни любви к черноволосой королеве, жизнь с Лелей напомнила бы сказку. Она была сама жизнь, красота, молодость и счастье. И любовь. И страсть. И чувственность.