Суженый смерти
Шрифт:
– Все те же, - Свечкин был непоколебим. Он ощутил, как холодная рука сжимала его сердце, сильнее и сильнее, отчего оно начало биться медленнее, замирая и замирая. Комната крутанулась перед глазами, стало невыносимо душно, и холодный пот потек по лбу. Но он не сдался, лишь прохрипел: - Либо убей, либо скажи, кто ты.
Александра опустило на пол, и распластало в какой-то ломаной позе. Леля стояла и, не мигая, смотрела на него, раздумывая о чем-то. Убивать она не хотела.
– Я не буду настаивать...
– Свечкин принял сидячее положение и смотрел в пол.
– Не буду настаивать, если все, что было между нами,
– Зачем ты так?
– в глазах Лели появились слезы.
– Что я тебе сделала плохого, раз ты со мной так поступаешь? Я могла сделать вид, что всего лишь обычная девушка. Я могла не готовить зелье и тем самым подвергнуть тебя смертельной опасности не увидеть Серого волка в момент, когда он подкрадется. А так у тебя хотя бы будет шанс... Разве я с тобой была неискренней? Разве я в чем-то тебе солгала? Я промолчала в некоторых моментах... да, но в остальном...
– слова путались под наплывом эмоций, и вдруг Свечкину стала ясна причина ее озвученной простуды - это он сам. Леля боялась своих чувств, и хотела то ли отдалиться, то ли разобраться в себе.
– Прости, милая, - он растаял, в непреодолимом порыве подскочил с места, чтобы прижать ее к себе.
– Не нужно ответов... Ты со мной...
– Может ты и прав, - она прижалась к нему всем телом.
– На самом деле я очень хочу, чтобы ты узнал, с кем ты. Но ответы убьют все чувства ко мне. Я боюсь этого.
– Давай присядем, - Александр снял пальто, и сел на диван. Девушка села рядом.
– Я не буду клясться в любви, милая, не буду говорить о том, что мы с тобой были созданы друг для друга и должны умереть в один день. Я не могу знать, как все будет дальше, и не хочу даже пытаться тобой манипулировать, чтобы выведать важную для меня информацию. Я с тобой тоже хочу быть честен. Давай начну я, а ты, если захочешь, меня поправишь. Смотри, есть Серый волк. Есть девушка, которую я ищу. Есть еще оборотни. И есть серия убийств. Почерк везде идентичен - выпита вся кровь, до последней капли.
Он глубоко вздохнул, и решился на признание.
– Серого волка я встретил на пустыре, где... Нет, не так. Та девушка, которую я ищу, по имени Марья - она не такая как все. Я предполагаю, что она служительница культа Мораны. Ты знаешь кто это?
– Знаю, - голос Лели охрип, а в глазах читалось бескрайнее удивление.
– Мне приснилось, что я у Марьи в гостях, хотя я не уверен, что это был просто сон. Медальон я нашел у себя в кармане после сна, когда очнулся в машине. На месте, где во сне был ее дом, на пустыре, я и встретил волка. Они как-то связаны, это точно.
– И ты после случившегося продолжаешь искать ту девушку?
– Нет, мы поругались...
– Что вы сделали? Поругались?
– Леля закашлялась.
– Ты в своем вообще уме?
– А что такого? Я знаю...
– Свечкин поднял в удивлении брови.
– Да ничего ты не знаешь, - Леля повысила голос почти до крика.
– Дурак. Ругаться с ней! Ты жив чудом.
– Кто она?
– Свечкин начинал о чем-то догадываться.
– Не важно. Все что тебе нужно знать - держись от нее подальше!
– Но почему?
– Я не скажу тебе. И чем раньше ты поймешь это, тем меньше пустых вопросов задашь.
– Хотя бы намекни, - совсем
по-детски попросил Александр.– Нет. Не проси даже об этом, - она серьезно посмотрела ему в глаза.
– Поверь, я добра тебе желаю. Чем дальше ты будешь от нее, тем дольше проживешь. Это не пустая угроза.
– Хорошо. А ты?
– Свечкин обратил внимание, как напряглась Леля.
– Я думаю, ты сильная колдунья. Может, владеешь секретом вечной молодости. Может, живешь на этой Земле лет так тысячу...
– Если бы, родной!
– рассмеялась Леля, мгновенно расслабившись. Он промахнулся.
– Какая женщина о вечной молодости не мечтает? Эх, я вынуждена тебя огорчить, но мне от роду всего двадцать восемь, - было заметно, как резко стал нервным ее смех.
– Да, я колдунья и боялась признаться тебе... Не каждый мужчина захочет быть с ведьмой, - она нахмурилась.
– Но это тайна. Никому, мой хороший!
– Договорились. Не хочешь разговаривать о той девушке, так хотя бы расскажи мне о Сером волке, об оборотнях. Марью мне поручил найти человек, который сделал мне документы, и я даже не знаю, как с ним теперь быть. Но это мелочи. Двести лет назад в этом же городе произошел ряд смертей, с тем же почерком, что и сейчас.
– Откуда узнал?
– она удивилась.
– От домового в архиве.
– И какие твои мысли?
– Я думаю, это сделал Серый волк, и хочу понять его связь с Марьей. Мне чертовски любопытно докопаться до истины.
– Тебя ведет любопытство?
– глаза Лели выражали бескрайнюю степень удивления.
– И только?
– Да. Охотничий интерес. Я ввязался в это дело только из-за Игоря Борисовича, а потом понял, что не могу спокойно жить, пока не докопаюсь до истины.
– Нет, Саша, - она опустила глаза, догадавшись.
– Не то ты говоришь, - Леля вспомнила фразу Свечкина, что волк встретился ему на пустыре где был дом Марьи.
– Даже полный дурак отступил бы от поисков девушки после встречи с волком на месте, где был или должен был быть ее дом. При условии, что человека ведет только лишь любопытство. Просто из инстинкта самосохранения. У тебя другое.
– В смысле?
– Свечкин округлил глаза.
– Я не вчера родилась, - Леля грустно покачала головой и отвернулась от него.
– Ты без нее жить не можешь... Теперь и ты...
– Что за глупости!
– он понимал, насколько она права, но не хотел признаться в этом даже сам себе.
– Мальчик мой, перестань, - девушка смотрела в окно.
– Это старее Вселенной. Я могу сделать так, что ты забудешь о ней навсегда... но не буду. Я оставлю тебе свободу выбора. От судьбы не уйдешь. Просто знай, что ее любили многие, но никто не остался жив, приблизившись к ней. Она - открытый огонь, а вы - мотыльки... Для тебя она будет роковой ошибкой. Мне жаль тебя, - голос был горек.
– Я... прости. Может ты и права. Я сам ничего не могу понять, - Александр опустил голову на руки.
– Уходи, Саша. И приходи когда сделаешь выбор. Когда поймешь, что тебе нужна я. Если к тому времени еще будешь жив, - девушка повернулась к нему и вытерла слезу.
– О Сером волке я ничего не скажу. Есть вещи, о которых даже нам говорить нельзя...
– Ты... прости. На самом деле. Я не думал что так дорог тебе, и что... Я...
– он махнул рукой, разворачиваясь к двери. Слова были лишними, он чувствовал себя последним поддонком.