Свет проклятых звёзд

— Сложи на столе, — послышался голос Ондимо, — оставь для юной леди её работу, а сам иди ко мне в кладовую. Побеседуем без свидетелей.

Оставив девочку с горой записей, Аратэльмо зашёл в низкую дверь.

Среди гор свитков и непонятного назначения карт и схем стол удалось рассмотреть не сразу. Ондимо сидел над толстенной книгой, страницы которой были из разного материала, и сын лорда понял: это древние рукописи, составлявшиеся в несколько столетий, поэтому сохранили в себе историю развития производства принадлежностей для письма.

— Если тебя просил со мной поговорить лорд Маэдрос, я лучше сразу пойду, — неожиданно резко высказал Аратэльмо, — не хочу испортить впечатление от нашей дружбы.

Бывший учитель посмотрел на юного Нолдо точно так же, как в далёком детстве, когда однажды задал вопрос в пустоту: «Глупый ребёнок, когда же ты ума наберёшься? Молись, чтобы тебя научили лёгкие испытания, а не страшные беды».

Ни тогда, ни сейчас это не возымело должного эффекта, и Аратэльмо отреагировал по-старому:

— Если отец с твоей помощью пытается оправдываться передо мной, пусть забудет эту идею! Думает, я не понимаю, что он отправляет меня в дикие земли, чтобы мне не с чем было сравнить правление лорда Маэдроса? Конечно, в лесу любой вождь поблекнет на фоне его славы! И в Хитлум отправят не меня по той же причине! Верховный нолдоран мудр, его земли процветают, народ не живёт по удару гонга и пению рогов! Города и селения знают, что такое полноценная мирная жизнь, и мне запрещено видеть это, чтобы я не посмел усомниться в исключительности отца! Но он опоздал! Я давно усомнился!

Ондимо молча опустил глаза.

— Я бы посоветовал не уходить из дома со злом в сердце, — негромко произнёс книжник, — и помириться с отцом. Я добавил бы, что нужно прийти к матери, обнять её и сказать, что дороже нет никого в Арде. А ещё я бы напомнил о книге в библиотеке, которая стоит на полке среди белериандских военных летописей, такая в красном кожаном переплёте. Я посоветовал бы перечитать её, потому что ты, кажется, забыл историю своей семьи. Однако, — бывший воин прямо посмотрел в глаза юному лорду, — я помню себя, уходившим из Валинора, помню, что думал об учителях и их мудрости, поэтому ничего советовать не стану. Но обещание, данное мне, ты сдержать должен.

— Вот и прекрасно, — гордо заявил Аратэльмо. — Значит, я был прав, и разговор не состоится.

— Нет, — рассмеялся Ондимо, — ты был не прав. Я подготовил для тебя некоторые полезные записи о растениях и свойствах грибов, которые не растут в Белерианде, но ранее встречались в восточных землях. Что там сейчас, никто точно сказать не может, но, полагаю, мир не изменился настолько неузнаваемо, что все прежние сведения потеряли актуальность. Садись, я покажу, где о чём сказано. А потом возьмёшь со средней полки второго слева шкафа всё, что посчитаешь нужным.

— Обещай, что ни слова не скажешь о моём отце, — прищурился сын химрингского лорда.

— Даю слово.

Аратэльмо с сомнением посмотрел на бывшего учителя, медленно опустился на стул. Противоречивые чувства заставляли сердце тревожиться: с одной стороны, хотелось больше никогда не видеть отца и весь его город, но с другой, было очень больно оттого, что придётся расстаться с Ондимо. Увы, одноногому эльфу в дальнем опасном походе точно не место.

Песня ветра смолкла

— Сочувствую я гонцам, — отпивая горячее вино, сказал Азагхал, прислушиваясь к воющей за окном метели, — всю зиму их гоняли по северу Белерианда, независимо от погоды.

— Кони справились, — гордо поднял тост Карнифинвэ, — всадникам оставалось лишь теплее одеваться.

— Трава под снегом на Ард-Гален давно зелёная, — поэтично произнёс Макалаурэ, отставляя бокал и берясь за арфу. — Значит, холода и у нас скоро закончатся.

— Да, и я отправлюсь в логово чудовищ, — загадочно улыбнулся сын старшего из Амбаруссар.

— Ты же так об этом мечтал, племянник, — жутко улыбаясь, отпил вино Маэдрос, смотря в одну точку далеко за окном. — Мне нравится, что ты говоришь про будущую миссию без страха.

— А чего мне бояться? — рассмеялся Карнифинвэ, косясь на Макалаурэ. — Из всех многочисленных документов, которые описывают деятельность послов, ни в одном не говорится о возможной угрозе. Наоборот! Сказано, что Особо Важные и Ценные Гости должны быть обеспечены благами, привилегиями и безопасностью наравне с правящей семьёй.

— Ты же понимаешь, что это не совсем так, и ценные гости приедут не для улучшения взаимодействия разных земель верховного нолдорана между собой? — старший Феаноринг перестал улыбаться.

— Конечно, понимаю, — кивнул его племянник, — именно поэтому Аратэльмо был срочно выслан из Химринга.

— Всё это безумно сложно, но до жути морготовой интересно! — расхохотался Азагхал, видя, как Маэдрос напрягся при упоминании сына. — Не удивлюсь, если однажды эльфийские короли вцепятся друг другу в глотки, как бешеные волки. Но пока у вас есть общий враг, вы на него отвлекаетесь. За вас, Эльдар! — поднял тост белегостский владыка.

— За нашего посланника в дивные земли! — многозначительно улыбнулся Макалаурэ, допил свой бокал и тронул струны. — Вот мой сбылся сон:

Сквозь дивный свет

Ведёт тропа в Страну Чудес!

О, тот сладкий зов!

Манит меня

К себе Волшебная Страна!

Тебе пел эту песенку папа, а, Карньо?

Семь королей, сказка и сон!

Только для власти ты был рождён,

Именно ты изменишь страну!

Именно ты!

Семь королей, власть и борьба!

Только она изменит тебя,

Ради неё ты был рождён.

Час отведён!

— Я не буду там петь твои песни, — засмеялся Карнифинвэ, — Страна Чудес их не оценит. Ни про Мириэль, ни про власть. Но, дядя, обещаю, что спою свою.

— И что это за песня? — искренне поинтересовался менестрель.

— Я пока не сложил её, — подмигнул юный принц.

— Между прочим, про Чудесную Страну придумал не я, — словно от чего-то плохого, отмахнулся Макалаурэ, — это песня одного золотоволосого короля, которую он сочинил, вдохновившись тем, что его взяли из тёмного Средиземья в светлый Валинор. Но текст был такой занудный, что нравился только Валар, и то не факт, однако песня пошла в народ, и было время, когда многие её переиначивали. Но потом забыли, да, потому что появился гениальный я, и моя музыка затмила всё.

— Думаю, верховному нолдорану надо петь наши застольные, — хохотнул Азагхал, наблюдая за приносившими закуску прислужниками. — Пусть злится оттого, что Кхазад с ним не дружат. А ведь никогда Дети Махала не ошибались в выборе тех, с кем иметь дело! Если ты друг для подгорного народа — это лучшая характеристика для тебя!

Хеправион, проверяя, ничего ли не требуется его лорду, заулыбался.

— Всё прекрасно складывается! — стукнул по столу металлической рукой Маэдрос, откидываясь на спинку стула. — Нолофинвэ сам загнал себя в западню, желая доказать соседям добрые отношения с Домом Феанаро. Направив в Химринг своего верного шпиона Варнондо и его актрису-жену, полудядя думает, будто сможет управлять моим городом.