Свет в окне
Шрифт:
Григорий докурил, и оглядел балкон, ища, обо что бы затушить окурок. На глаза попалась старая банка из-под кофе. Внутри уже находилось с десяток других бычков, и журналист без зазрения совести присоединил к делегации еще один.
Уходить не хотелось. На балконе дышалось вольготно. И мужчина закурил следом вторую сигарету. На этот раз спичка зажглась с первого раза, и журналист решил обождать ругать завод-производитель. В конце концов, с каждым иногда случается оказия. Все мы люди.
Туполев смотрел в окно.
В доме напротив лишь в одном окне продолжал гореть свет, остальные темнели. Жильцы
Тишина и покой. Лишь легкий ветерок колышет верхушки деревьев.
Туполев уже собирался покинуть балкон и вновь попытаться уснуть, когда услышал голоса, и невольно, из любопытства, прислушался, оставшись стоять.
Сначала тихие и невнятные, они приближались и, усилившись, остановились у подъезда. Два молодых голоса. Низкий мужской и высокий женский.
– Ну, вот и пришли, - тихо произнесла девушка.
– Мой подъезд.
– Пришли, - согласился парень со своей спутницей.
– Хорошо погуляли.
– Сказала девушка.
– Да-да, - поспешно отозвался ее спутник.
– Очень хорошо.
Неловкое молчание. И лишь ветер.
– Поздно, - произносит девушка.
– Давно пора спать.
– Не так уж и поздно, - сразу возражает парень.
– Будь моя воля, я бы еще гулял и гулял. Всю ночь. До самого рассвета.
– И что же тебя останавливает?
– поинтересовалась она.
– Без тебя не интересно.
– Ответил он.
– Вот с тобой другое дело.
– Завтра рано вставать.
– И пусть так! Разве это так важно?
– Дурачок, - произносит девушка и тихо смеется.
– Чего это?
– недовольное ворчание слышится в голосе парня.
– Говоришь как маленький ребенок.
– Не правда!
– Не кричи. Всех перебудишь.
– Просит она быстро.
– Не правда.
– Повторяет упрямо спутник, понизив голос.
– Какой ты упрямый бываешь.
– Я не маленький.
– Уверенно и твердо произносит парень.
– Могу доказать.
– И как же?
– спрашивает она с интересом.
– Как пожелаешь, так и докажу, - бурчит спутник.
– Мужчина должен сам знать, какие поступки совершать и когда. Если же женщина будет ему вечно подсказывать, какой тогда толк?
Он не отвечает. Молчит. Задумался, а может и обиделся. Кто знает?
– Поздно уже, - повторяет девушка и вздыхает.
– Пора идти домой.
Но вопреки словам не уходит. Слышно как позвякивает в ее руках связках ключей.
"Чего же ты ждешь,
дурачина!– беззвучно кричит Туполев.
– Подойди и поцелуй ее! Сейчас же, немедленно! Она ведь потому и не уходит, ждет. А ты медлишь!"
Но незнакомец не слышит наставления старшего поколения. И потому просто стоит, не зная, что делать дальше.
Ждет и она.
"Эх, молодость!
– восклицает Григорий со вздохом.
– Эх, глупость".
– Пока, - произносит она.
Слышится скрип несмазанных дверных петель.
– До завтра, - прощается парень и поспешно спрашивает: - Завтра ведь увидимся?
Она тонко смеется:
– Нам в институт к первой паре. Конечно, увидимся.
– Поскорей бы, - раздается ответ и снова слышится мелодичный тихий смех.
– Подожди!
– окликает он ее еще раз.
– Да?
– Как зайдешь домой, включи на балконе свет.
– И добавляет смущенно: - Я буду знать, что все в порядке.
– Разве со мной может что-то случиться?
– искренне удивляется спутница.
– Мне будет так спокойней, - объясняет парень.
– Хорошо. Включу.
– Обещает она.
Скрип. Затем хлопок. Дверь закрывается. Спутница ушла, парень секунду топчется на месте, вздыхает тяжело и протяжно, а затем уходит.
И снова во дворе расползается тягучая тишина.
– Молодо - зелено, - бормочет с досадой журналист, будто он сам совершил непозволительную ошибку.
Бросая окурок в банку, Туполев идет в комнату, и неожиданно спотыкаясь, обо что-то с шумом падает. Матерясь звонко и неудержимо, потирая ушибленное колено, Григорий на ощупь находит кнопку включателя.
Невыносимо яркий свет тут же заполоняет комнату. На полу валяются хаотично с десяток книг. Ворча, журналист собирает книги в стопку, убирая подальше от прохода.
– Мудрые греки говорили: знание - это сила. Но забыли упомянуть, что знание это еще и великая опасность для неподготовленных умов.
– Произносит в пустоту Гриша и тушит свет.
Мужчина снова устраивается на кровать. Та продолжает жалобно скрипеть.
Но уснуть журналисту мешает шум на улице.
Раздается непонятный окрик. Затем мгновение тишины. И что-то с шумом влетает в распахнутое окно на балконе.
– Да что же это!
– восклицает Туполев с возмущением и отправляется с разведкой.
На полу лежит букет цветов.
Чужой букет цветов.
ПРОИСШЕСТВИЕ В ТРАМВАЕ
У каждого человека утро начинается по-своему. У каждого имеется свой, особый ритуал. И это очень важно, ведь именно утреннее настроение задает ритм для продолжения дня.
Ритуал Григория Туполева неизменно начинался с посещения уборной, где журналист мужественно, не щадя пупа своего боролся с порослью щетины, упорно и монотонно работая острой бритвой. После, умывшись и со всей возможной тщательностью удостоверившись, что процедура выполнена на отлично, без халтуры, журналист отправлялся на кухню. Следующий обязательный этап в программе - варка свежего ароматного кофе.
"Хорошо, что Володька такой же педант, как и я, - пронеслось у Туполева в голове.
– Другой бы не стал держать ни турку, ни молотый кофе, обошелся бы растворимым".