Свежий ветер

Я не стала рассказывать о тех мгновениях, когда не хотела более ничего, кроме как броситься в столб света, таким образом предопределив судьбу галактики; о том, как мечтала лишь, чтобы все окончилось и неважно, как. Только мое упрямство удержало меня на грани безумия.

– Возможно, они и считали себя богами, - сказал Андерсон некоторое время спустя, - но мы не можем больше спросить их – они мертвы. Неактивны. Ты… помнишь, что случилось?

Они мертвы. Отчасти я знала, что он говорил правду, но все равно не могла поверить. Как это возможно? Может быть, мне просто нужно немного времени.

– Я очнулась. Не знаю, как или почему, но что-то изменилось, и я пришла в себя. Я находилась в Башне Президиума, лепестки станции были открыты, и… я помню, что слышала голос Хаккета из динамиков системы связи, но он меня не слышал. Мне… мне пришлось вырвать плату инструметрона из запястья. – Я снова посмотрела на культю. – Рука была слишком повреждена, чтобы воспользоваться им в обычной манере. Наверное, поэтому врачам не удалось спасти ее – спасать было уже нечего.

– Зачем тебе понадобился инструметрон?

– Мне нужен был протеанский код, который мы получили на Илосе, чтобы разблокировать сигнал, - ответила я, вспоминая ход своих мыслей, словно строчки из пьесы. – Именно по этой причине Горн не сработал, как только пристыковался – мы блокировали сигнал Жнецов, чтобы помешать Властелину захватить контроль над станцией. И этот код не давал Цитадели – Катализатору – установить связь со Жнецами. Как только я убрала этот блок, Горн нанес удар. Я… видела, как это случилось. Это последнее, что я помню.

Я взглянула на Андерсона, который сидел на стуле и в свою очередь смотрел на меня так, будто видел впервые. Будто я до сих пор могла поразить его после всех этих лет.

– В этом есть смысл, - сказал он наконец, говоря больше сам с собой, нежели со мной. – Вторжение Жнецов было скомпрометировано с самого начала, благодаря твоим действиям против Властелина. Не имея связи с Цитаделью, они не смогли сразу же захватить ее, а также помешать ее использованию в тандеме с Горном. Галактика обязана тебе большим, чем я подозревал.

Я опустила глаза, рассматривая лежавший в правой ладони обрубок левой руки и воробьев, исчезавших под повязкой.

– Я делала это не ради чертовой галактики, - пробормотала я.

– Не думаю, что им важны твои мотивы, - возразил Андерсон, пожав плечами. – Как только Горн нанес удар, каждая единица армии Жнецов, что на Земле, что в космосе, вышла из строя. Я с трудом поверил в это. Нас практически уничтожили, а ты сумела поменять стороны местами в считанные секунды. Довольно скоро мы объявили о победе – как только убедились в том, что Жнецы и правда мертвы. Это было около трех недель назад. Все это время ты находилась в искусственно вызванной коме, что, однако, не помешало тебе предпринять вчера попытку побега. – Он усмехнулся, стараясь чуть разрядить атмосферу. – Напугала медсестер, но надо признать, я практически ожидал чего-нибудь в этом роде. Ты никогда не следовала предписаниям врачей, особенно, когда в дело шла анестезия.

Три недели. Попытка осознать этот отрезок времени не увенчалась успехом. Я повернула голову и выглянула в большое, занавешенное тонкой занавеской окно, из которого по-прежнему лился яркий солнечный свет. Откуда-то издалека до меня доносились крики морских птиц и текущей своим чередом жизни. Все это до сих пор казалось нереальным.

– Как я сюда попала? – спросила я немного погодя, решив, что пришла пора задать интересующие меня вопросы и получить на них ответы – плохие или хорошие.

Андерсон немного помедлил, словно подбирая слова.

– Ты не помнишь?

– Нет, - подтвердила я. – Я помню, что видела, как отключались Жнецы, но тогда я была на Цитадели. После этого – ничего. Я была уверена, что умру там.

Он снова помолчал, и я пришла к выводу, что он не хочет о чем-то мне говорить. Это осознание заставило меня занервничать. Может быть, это просто зарождающийся голод.

Мне хотелось, чтобы Кайден оказался здесь – он бы знал, что мне сказать.

– Тебя нашли на побережье Англии, неподалеку от Брайтона, вскоре после дезактивации Жнецов. Тебе повезло – мне сообщили, что ты была совсем рядом со скалами. Солдаты видели, как челнок упал в воду, и решили, что это, возможно, какой-то вражеский отряд, но как только они опознали тебя, то сразу же сообщили об этом.

Пляж. При упоминании этого слова в памяти что-то зашевелилось.

– Я помню свет, - сказала я тихо, глядя на колышущуюся на легком ветру занавеску.

– Свет?

– Яркий свет, как солнце. Я помню, что мне было тепло, помню звук волн, мягкий песок и… и свет. Мне казалось, что я уже умерла. Казалось, что я парю.

– Ты потеряла много крови, Шепард, - осторожно произнес Андерсон таким тоном, словно старался не раздражать дикое животное. Что ж, он сам виноват – это он просил рассказать обо всем, каким бы сумасшедшим это ни казалось. – Нам сообщили о падении челнока в четыре часа утра, так что ты могла видеть только искусственный свет – возможно, фонари приближавшихся солдат. А что касается песка, так его нет на многие мили вокруг. Надо полагать, ты была сильно дезориентирована. Но… слушай, сейчас это неважно. Самое главное, что тебя вовремя доставили в больницу.

Я опустила голову. Слова Андерсона подняли в душе мерзкое чувство. Нет, это не самое главное. Почему, черт побери, все вели себя так, словно важнее меня нет ничего на свете? Это все чушь, я уже выполнила свое предназначение. Я была готова умереть, уйти из жизни, зная, что во мне более не нуждаются. Зачем спасать меня, когда мне уже нечего больше дать им? Что еще они могли потребовать от меня?

– О чем ты думаешь? – прервал Андерсон поток моих мрачных мыслей, и я осознала, что хмурюсь так, будто нахожусь на грани слез, а губы обнажили зубы в агрессивном оскале. Но я не могла сражаться – я едва шевелилась.

– Значит, все закончилось? – снова спросила я натянутым голосом. Мне хотелось стиснуть кулаки, но лишь один повиновался этому желанию. – Так просто? Жнецы уничтожены, война окончена, а я – гребаный герой? Так просто?

– Нельзя сказать, что все произошло за один день, - ответил Андерсон успокаивающим тоном, но ему никогда не удавалось успокоить меня в прошлом и уж точно не удастся сейчас. – Мы неделями планировали эту операцию, и только проделанная тобой работа по объединению рас предоставила нам хоть какой-то шанс. Не говоря уже о постройке Горна.

– Но мы стояли на грани вымирания, - настойчиво указала я, слыша вновь нарастающий писк аппарата, что свидетельствовало об ускорении моего пульса. – Мы все! И мне просто повезло продержаться в сознании достаточно долго, чтобы вслепую доковылять до консоли управления и нажать несколько кнопочек, чтобы все окончилось. Это кажется… слишком простым.

Мне непросто было поверить, что все закончилось, что я наконец-то могу отдохнуть – это никогда не оказывалось правдой прежде. Если я была жива, значит, остались еще невыполненные задачи. Я попыталась задушить на корню зарождающуюся во мне панику, но не преуспела.