Свирепая справедливость

Они вынырнули на поверхность. Питер смутно различил над собой мост. Синий фургон исчез, зато посреди моста стоял мерседес Магды Альтман, и в свете его фар он узнал двоих телохранителей. Они перегнулись через перила, Питер с ужасом подумал, что кто-нибудь из них может выстрелить – и тут их с «брошенным» ударило об опору моста с такой силой, что они оторвались друг от друга.

Водоворот понес их к берегу. Тяжело дыша, борясь с изнурением, холодом и болью, Питер пытался нащупать дно. Пулеметчик уже сделал это и шатаясь брел к берегу. При свете фар лимузина Питер увидел, как телохранители бегут по мосту, чтобы перехватить его.

Питер понял, что этот человек раньше его доберется до берега.

– Карл! – крикнул он телохранителю, бежавшему первым. – Задержи его! Не дай ему уйти!

Телохранитель перемахнул через перила и приземлился по-кошачьи ловко, держа пистолет обеими руками.

Перед ним пулеметчик уже выбрался из воды по пояс. И только тут Питер осознал, что происходит.

– Нет! – Он подавился кровью и водой. – Возьми его живым! Не убивай его, Карл!

Телохранитель не услышал или не понял. Выстрел соединил его и бредущую по воде фигуру кроваво-оранжевой полосой пламени. Пули ударили пулеметчика в грудь и живот, и он упал как подкошенный.

– Нет! – беспомощно кричал Питер. – О Боже, нет! Нет!

Он бросился вперед и перехватил тело, прежде чем оно погрузилось в воду. Вытащил за руку на берег. Телохранитель принял тело и понес наверх. Голова мертвеца болталась, кровь в свете фар стала бледно-розовой.

Питер трижды пытался взобраться на берег, но каждый раз соскальзывал в воду. Потом Карл спустился и подал ему руку.

На берегу Питер согнулся, давясь водой и проглоченной кровью, и его вырвало.

– Питер! – послышался встревоженный голос Магды. Он поднял голову и вытер рот тыльной стороной ладони. Баронесса выбралась из задней двери лимузина и бежала по мосту, длинноногая, в высоких черных ботинках и лыжных брюках. Лицо у нее было мертвенно-белое, в глазах тревога.

Питер с трудом выпрямился и пошатнулся, как пьяный. Она подхватила его и удержала на ногах.

– Питер, о Боже, дорогой! Что случилось?..

– Этот красавец и горстка его друзей хотели пригласить тебя на прогулку, но ошиблись адресом.

Они посмотрели на труп. Карл стрелял из «Магнума .357», и рана была страшная. Марта отвернулась.

– Отличная работа, – с горечью сказал Питер телохранителю. – Теперь он уже ни на какие вопросы не ответит.

– Вы приказали остановить его, – проворчал Карл, пряча пистолет в кобуру.

– Интересно, что бы вы сделали, если бы я велел его убить. – Питер с отвращением отвернулся, но боль остановила его. Он охнул.

– Ты ранен. – Магда снова встревожилась. – Возьмите его за другую руку, – приказала она Карлу, и они помогли Питеру перебраться через парапет к лимузину.

Питер снял изорванную одежду, и Магда, осмотрев в освещенном салоне его рану, закутала Питера в шерстяной ангорский плед.

Пуля оставила небольшое посиневшее отверстие и застряла между ребрами и твердой плоской трапециевидной мышцей. Ее было хорошо видно – с крупный желудь, раздувшийся и пурпурный.

– Слава богу... – прошептала баронесса, сняла с шеи шарф от Жана Пату и осторожно перевязала рану. – Мы сейчас же отвезем тебя в Версаль, в больницу. Поезжайте быстрей, Карл.

Она открыла бар с крышкой из каштана и налила полбокала виски из хрустального графина.

Виски смыл вкус крови, от него стало теплее внутри, перестало сводить живот.

– Зачем ты приехала? – спросил он севшим от крепкого виски голосом. Такое своевременное ее появление показалось ему странным.

– Полиции в Рамбуйе сообщили о дорожном происшествии. Там знают мой «мазерати», и инспектор сразу позвонил в «Ла Пьер Бенит». Я заподозрила неладное...

Они уже добрались до ворот и выезда на главную дорогу. Сбоку лежали обгорелые останки «мазерати», вокруг, как бойскауты у костра, расположились с десяток жандармов в белых пластиковых плащах и кепи. Они как будто не знали, что им делать дальше.

Карл остановил лимузин, и Магда через окно поговорила с сержантом, который обращался с ней с огромным почтением.

– Oui, Madam la Baronne, d'accord. Tout a fait vrai... [29]

Она кивком отпустила его, и жандармы откозыряли проезжающему лимузину.

29

Да, госпожа баронесса, хорошо. Совершенно верно (фр.). – Прим. перев.

– Они заберут тело у моста...

– Еще одно могут найти на краю леса...

– Ты очень хорош, верно? – Она искоса взглянула на Питера.

– Тех, кто по-настоящему хорош, не ранят, – ответил он и улыбнулся. Виски смягчил боль, снял напряжение. Хорошо быть живым, он снова начинал ценить это.

– Ты был прав насчет «мазерати», его ждали.

– Поэтому я и сжег его, – сказал он, но Магда не ответила на его улыбку.

– Ох, Питер. Тебе никогда не понять, что я почувствовала. Полиция сказала, что водитель «мазерати» сгорел. Я подумала... мне показалось, что какая-то часть меня умерла. Ужасное чувство... – Она вздрогнула. – Я почти решила не ездить, не хотела смотреть. Чуть не отправила своих «волков»... но мне нужно было знать... Когда мы свернули на мост, Карл увидел тебя в реке. Он сказал, что это ты, но я не могла поверить... – Она замолчала и вздрогнула. – Расскажи, что случилось, расскажи все, – попросила она и налила в бокал еще виски.

По какой-то причине – Питер сам не понимал почему – он не упомянул про «ситроен», который вел его от Парижа. Он повторял себе, что, возможно, это чистая случайность. Наверняка совпадение. Ведь шофер «ситроена» мог позвонить и предупредить, что в «мазерати» не баронесса Магда Альтман; в противном случае это означало, что охотились не на нее, а на него, Питера Страйда... но это глупость, ведь он только сегодня утром решил стать приманкой и у них не было времени. Он остановил головокружительную карусель мыслей. «Шок и виски, – сказал он себе. – Нужно верить, что они охотились на Магду, а я просто попал в их сети». Так он и доложил баронессе, начав с того момента, как увидел полицейский фургон, стоящий на дороге. Магда слушала очень внимательно, не отрывая взгляда от его лица, и все время притрагивалась к нему, словно стараясь убедиться в его присутствии.

Когда Карл остановился у входа в больницу, санитары с каталкой уже ждали: их предупредила полиция.

Прежде чем открыть дверцу машины, Магда наклонилась и поцеловала Питера в губы.

– Я так рада, что ты есть у меня, – прошептала она и потом, когда ее губы были совсем рядом с его ухом, добавила: – Это ведь снова Калиф?

Питер слегка пожал плечами, сморщился от боли и ответил:

– Не могу с ходу назвать никого другого, кто выполнял бы работу так профессионально.

Магда шла рядом с каталкой до самой операционной и сидела у его постели, когда он боролся с удушливой ложной смертью наркоза.

С ней был врач-француз, он жестом фокусника предъявил ужасный окровавленный сувенир.

– Даже вырезать не пришлось, – с гордостью сказал он Питеру. – Вытащил зондом. – Пуля сплющилась: пробивая кузов «мазерати», она почти потеряла скорость. – Вы счастливчик, – продолжал врач. – Вы в отличной форме, мышцы как у беговой лошади, они не дали пуле пройти глубже. Скоро вы совсем поправитесь.

– Я пообещала присматривать за тобой, и он разрешил забрать тебя домой, – склонилась к нему Магда. – Правда, доктор?