Связанная

Зурваши остановилась над Айви, которая все еще лежала на спине, и Кетан снова двинулся вперед.

Ансет обхватила его руками и крепко прижала к себе.

Ему нужно было освободиться, но сила, которую придала его яростью, уже иссякала, и он чувствовал на себе тяжелые, сердитые взгляды воинов королевы.

Зурваши наклонилась и схватил Айви за левую руку. Пара Кетана вскрикнула, вцепившись в пальцы королевы свободной рукой. Ничуть не смутившись, Зурваши оторвала Айви от земли, и хрупкое тело человека повисло в воздухе в сегменте от поверхности. Между пальцами Зурваши потекла кровь — кровь Айви.

Сердца Кетана напряглись, готовые лопнуть. Суставы его ног задрожали, угрожая сломаться, и он удержался на ногах только благодаря непоколебимой хватке Ансет. Все его тело дрожало от беспомощного ужаса, когда он наблюдал его сердечную нить в тисках этого монстра. С таким же успехом Зурваши могла держать в своих руках сердца Кетана.

— Поединок еще не закончен, — прохрипела Ансет. — Мы должны верить в Айви. Теперь она — наша надежда.

Клянусь глазами Восьмерых — или глазами любого бога, который готов слушать, — помоги моей паре благополучно пройти через это.

Или я разнесу этот мир и все остальные, чтобы отомстить за нее.

Королева поднесла Айви поближе — почти настолько близко, чтобы взять лицо человека своими жвалами, — и защебетала.

Этот звук глубоко проник в душу Кетана, пронзив его сердца. Это был звук из ночных кошмаров. Этот звук будет преследовать тех, кто услышит его, до самой смерти.

Он был переполнен ненавистью, жестокостью и высокомерием Зурваши.

***

Айви стиснула зубы и судорожно втянула через них воздух, когда ее правая рука соскользнула с пальцев королевы. Ее боль обрела новый очаг — вся левая рука. Рана на ее предплечье горела, плечо, вынужденное выдерживать ее вес, казалось на грани того, чтобы вырваться из сустава, и малейшее усиление хватки королевы раздробило бы Айви кости.

И снова королева доминировала в поле зрения Айви, простираясь значительно ниже ее болтающихся на высоте почти двух футов ног. Она сморгнула попавшую в глаза дождевую воду.

Зурваши повернула свое полуразрушенное лицо, чтобы направить свои неповрежденные глаза на Айви, почти касаясь ее горла кончиком жвала. Горячее дыхание королевы тошнотворно пахло цветами и кровью.

Не умирай здесь, Айви.

— Это была бoльшая битва, чем я ожидала, — прохрипела Зурваши. — За каждую рану, которую ты мне нанесла, я увеличу твои страдания в восемь раз.

Борясь со своими инстинктами, которые требовали, чтобы она схватила королеву за руку, чтобы облегчить тяжесть на плече, Айви опустила правую руку к штанине комбинезона.

Королева подняла Айви повыше, увеличивая расстояние между их лицами. Взгляд на Зурваши сверху вниз не уменьшил страха Айви; она чувствовала себя золотой рыбкой, болтающейся над разинутой пастью голодной кошки.

Пальцы Айви нащупали ремешок ножен на ноге и проследили вдоль него до того, что она искала, — рукояти ножа.

— Сколько боли вы, создания, можете вынести? — Зурваши наклонила голову и издала низкое жужжание. — Едва ли достаточно. Никогда не будет достаточно, чтобы удовлетворить меня после всего, что ты сделала.

— И что я тебе такого сделала? — сказала Айви, процедив слова сквозь зубы.

— Ты забрала то, что было моим.

— Кетан выбрал лучшую женщину, — Айви сомкнула руку на ноже. Ее левое плечо ныло; даже небольшие движения, вызванные поиском оружия, усиливали мучительное напряжение. Она призвала свой гнев, отвращение и желание защитить, используя их, чтобы заглушить боль.

— Лучшая женщина победила, червяк, — прорычала Зурваши, раздвигая жвала.

Нож выскочил из ножен.

— Ты не победила, — Айви взмахнула ножом.

В свое время, исследуя тело Кетана, Айви обнаружила места, которые были не такими твердыми и похожими на броню. Места, которые были мягче, чем эта кожистая шкура. Его горло, нижняя сторона челюсти, внутренние поверхности суставов и под мышками. И внутренние поверхности предплечий от запястья до локтя.

Лезвие ударилось о нижнюю сторону вытянутого предплечья Зурваши и глубоко вошло. Королева зашипела от удивления и боли, ее хватка на Айви ослабла.

Айви подняла ноги, уперлась ботинками в грудь Зурваши и направила нож к запястью королевы.

Острое, как бритва, лезвие рассекло мышцы и шкуру, и горячая кровь полилась на руку Айви. Хватка королевы ослабла. На долю секунды Айви повисла на ноже. Затем ее скользкие от крови пальцы соскользнули, и Айви упала.

Взревев от боли, королева отдернула руку, разбрызгивая повсюду кровь. Ноги Айви коснулись земли и подогнулись, но она раскинула руки в стороны и удержала равновесие, прежде чем снова упасть на задницу.

У нее закружилась голова, и затуманилось зрение.

Нет. Не умирай здесь.

Используя запасы силы и воли, о которых Айви и не подозревала, она повернулась и поспешила к ближайшей ловушке. Ее ноги двигались, но они были тяжелыми и неуклюжими; она с трудом могла даже перейти на бег трусцой.

Королева зарычала позади Айви. Эта волочащаяся походка, неровная и затрудненная, снова раздалась позади. Зурваши бросилась в погоню.

Кровь. Кровотечение. Нужно…

Зрение Айви затуманилось еще больше. Она зарычала и сильно потрясла головой, проясняя ее. Она сунула руку в один из карманов комбинезона, где нащупала тканевый сверток с зажигалкой. Пальцами Айви осторожно развернула его, оставив зажигалку в кармане, и вытащив лоскут ткани.

Тяжелый удар потряс землю позади Айви. Она рефлекторно оглянулась.

Зурваши поднималась с земли после падения. Листья и мелкие веточки прилипли к ее окровавленной, пропитанной дождем шкуре.

У Айви было преимущество в тридцать футов, а королева двигалась медленно, но это было слабым утешением.

Продолжая идти, Айви обернула тканью порез на предплечье. Кровь тут же расцвела на белой ткани, когда она наклонилась вперед и, используя зубы и дрожащую правую руку, завязала ткань так туго, как только могла.

Еще немного… и Диего меня подлатает.

Еще немного, и дело сделано.

Еще немного, и Кетан вернется ко мне.

Земля впереди выглядела так же, как и в любой другой части джунглей — усыпанная опавшими листьями, сучьями и ветвями, хотя здесь слой был толще. Айви обошла край площадки, взобралась на невысокий пригорок, прежде чем повернуться к Терновым Черепам, которые в оцепенелом молчании наблюдали за поединком с вершины холма.