Связанная

— Это существо, — Зурваши ткнула длинным когтистым пальцем в сторону Айви, — не врикс. Оно не может бросить вызов.

— Ни Восьмерка, ни королева Такари не провозглашали этого, — Корахла топнула по земле, заставив загреметь свои золотые украшения. — Ты должна ответить на вызов.

— Забрать существо, — прорычала королева.

Корахла и несколько воинов, как мужчин, так и женщин, вышли из своего строя, встали перед первой группой, что выступила повинуясь приказу, и повернулись к своим товарищам с поднятыми копьями. Только Корахла осталась лицом к лицу с королевой.

Зурваши скрестила пальцы, демонстрируя когти.

— Еще одно предательство.

— Я не позволю тебе отрицать саму традицию, которая сделала тебя королевой, — Корахла взяла свое копье обеими руками, направив его острие в сторону Зурваши. — И я не позволю тебе причинить вред моей паре.

Тихий звук, в равной степени печальный и гордый, донесся от Ансет.

Взгляд Корахлы скользнул мимо королевы и остановился на Ансет. Только тогда Айви заметила, что на каждом из ее жвал было по золотому кольцу — точно такое же носила Ансет перед своим последним путешествием в Такарал.

— Глаза Восьмерых видят твой вызов, Айви Фостер! — выкрикнула Ансет.

— Нет! — Кетан боролся, но из-за того, что его удерживали три женщины-врикса и один самец, его усилия ни к чему не привели. — Айви, нет!

— Я не признаю этот вызов, — сказала королева, щелкая клыками на жвалах.

Вриксы, пытавшиеся подчиниться ее приказу, приготовили оружие.

Защебетала Налаки.

— Когда ваши воины закончат убивать друг друга, мои с радостью прикончат тех, кто останется.

Рычание Зурваши переросло в нечто более близкое к реву, когда она снова повернулась лицом к Айви, останавливая своих воинов твердым жестом руки.

— Твое имя недостойно даже того, чтобы числиться среди моих убитых соперников, червяк.

Каким-то образом Айви встретила испепеляющий взгляд королевы и выдержала его. Каким-то образом она сохранила свой голос твердым.

— Может быть, и нет. Но тебе не нужно будет переживать об этом, Зурваши, потому что ты не покинешь это место. Ты не заберешь то, что принадлежит мне.

— Восьмерка свидетельствует, — нараспев произнесла Ансет.

— Наше племя свидетельствует, — сказал Телок.

— Калдарак свидетельствует, — сказала Налаки.

— Такарал свидетельствует, — сказала Корахла.

— И ты будешь свидетелем, маленький Кетан. Смотри, как я разрываю твое создание на части, по кусочку за раз, — плечи Зурваши поднялись от тяжелого вздоха. Из нескольких ее ран потекла свежая кровь, немедленно разбавленная дождем.

— Возьми мое копье, моя королева, — сказала одна из Клыков, та, что первой выступила вперед — та, кого Зурваши назвала Айрекой.

Зурваши медленно подошла к Айви, совершенно не обращая внимания на армию Терновых Черепов, собравшуюся всего в нескольких сотнях футов. Одна из ее рук висела вдоль тела, походка была неуклюжей, а раненая нога почти подкашивалась при каждом шаге.

— Мне не нужно оружие. Моих собственных когтей и клыков более чем достаточно, чтобы покончить с этим существом.

— Ты понимаешь, что делаешь? — прошептала Ансет. — Ты не сможешь победить ее как воина, Айви, даже с ее ранами.

— Поэтому я одержу победу на ней не как воин. Я одержу победу любым способом, каким смогу, как человек. Как пара. Как будущая мать, как друг, — Айви повернула голову и улыбнулась Ансет, удивив саму себя тем, насколько искренним было это выражение. — Как сестра.

Из Ансет раздалось недовольное гудение.

— Я не смогу тебе помочь. Никто не сможет. Если мы это сделаем, все перерастет в войну. Но скажи только слово, сестра, и я сражусь с ними всеми за тебя.

Айви протянула дрожащую руку и положила ее на предплечье Ансет. Кетан победил королеву; Ансет вполне могла сделать то же самое, будь у нее такая возможность. Особенно теперь, когда королеву замедляют ее раны. Но Айви? Кто, черт возьми, она такая, чтобы пытаться это сделать? Чего она могла надеяться достичь?

Зурваши не получит тебя, мой Лувин. Моя сердечная нить.

— Чтобы ты и все остальные могли вернуться к своим парам, я должна это сделать, Ансет.

Ансет фыркнула.

— Восьмерка присматривает за тобой, Айви.

— Калдарак позади тебя, — сказала Налаки.

— Как и твое племя, — добавил Рекош.

Зурваши остановилась, преодолев половину расстояния между собой и Айви.

— Ты получила свой вызов, червяк. Приди и встреться со своей смертью.

Рука Айви отпустила Ансет и тут же легла на ее собственный живот. Ее сердце сжалось и заколотилось.

Прости, малыш. Я знаю, что это не имеет смысла, но я должна сделать это ради тебя.

Она чувствовала присутствие своих товарищей позади себя — ближайших вриксов и более отдаленных людей, все они стали так много значить для нее. Все они стали ее семьей. Дальше были Терновые Черепа, собравшиеся в боевой порядок сразу за ловушками, вриксы, которые приняли Айви и ее племя, несмотря на множество причин не делать этого, которые дали им место, что могло стать их домом.

А перед ней…

Королева.

Если Кетан и Ансет показались Айви пугающими, когда она впервые увидела их, то Зурваши была совершенно кошмарной. Хотя ее огромные размеры и очевидная сила были большой частью этого ужаса, было и нечто большее. Ансет была почти такой же большой и невероятно сильной, но она не излучала ту же ауру.

Зурваши излучала злобу. Она наполняла воздух своим самолюбием, своим эгоизмом, своим высокомерием — и она вела себя так, что было ясно: она может выполнить любую угрозу, которую решит озвучить. Это было создание, зверь, который видел в каждом другом живом существе не более чем насекомое.

И Айви вызвала этого монстра на поединок.

Ее желудок скрутился в узел и упал, ноги стали невероятно тяжелыми. Это вполне могло быть самым глупым решением в ее жизни. Ансет была права — Айви не была воином. И даже если бы это было так, Зурваши была более чем вдвое выше ее и, по крайней мере, в три-четыре раза крупнее.

Взгляд Айви снова упал на Кетана. Его глаза были широко раскрыты и блестели, жвала подергивались, и она почти слышала его быстрое, неровное дыхание даже на таком расстоянии. Она никогда не видела его таким испуганным и взбешенным. Он не хотел, чтобы она это делала. Она тоже не хотела этого делать. И все же ей пришлось. Кетан провел все это время, защищая Айви, постоянно рискуя собой, чтобы обеспечить ее безопасность, накормить и приютить, и большую часть этого времени она чувствовала себя такой беспомощной.