Sweet dreams

— Вот-вот! Каждый раз, как не встречу их, они буквально слюной друг на друга капают, — соглашается Маклафлин, заставляя Милли ошарашено приоткрыть рот и покраснеть.

— Вот кто бы говорил, — парирует Вулфард, закатывая глаза. — Первую неделю после того, как вы с Сэди начали встречаться, вы даже в туалет ходили вместе, пока не уединились у девочек в комнате, выгнав оттуда Миллстер.

Это вызывает у Браун улыбку, и она невольно расслабляется.

— И я могу подтвердить это! — добавляет она, поднимая вверх одну руку.

Калеб так по-детски показывает им язык, что смеются уже все.

Вскоре Джо заходит в кабинет, но не один. Рядом с ним была знакомая всем рыжеволосая девушка.

— Детишки! — восклицает он. — У нас новый член группы! — И указывает на Сэди.

Почти все встают, чтобы поприветствовать Синк. На самом деле, та уже давным-давно хотела перейти к ним в группу, и вот, наконец-то, у неё это получилось.

«Ещё одна причина отпраздновать», — думает Милли.

— Ладно, а теперь пора начинать. Садитесь каждый на своё место, — говорит Кири, в упор глядя на Браун и Вулфарда.

***

Вечером, после ужина, Милли и Финн задерживаются в столовой, болтая о всякой ерунде. Когда уходит последний работник, они тихо прокрадываются по коридорам к комнате Браун, как они делали это уже много раз. Парень обычно желает ей спокойной ночи и уходит к себе.

Однако в этот раз, когда девушка открывает дверь, они оба сталкиваются с несколько откровенной сценой между Сэди и Калебом, поэтому почти сразу выходят обратно, прикрыв от отвращения глаза.

— Мне нужен нож, чтобы выколоть себе глаза! — потрясённо выдыхает Милли, утыкаясь лицом в грудь Вулфарда.

— Я думаю, меня сейчас стошнит, — отвечает он ей в тон, гримасничая. — Это было противно.

— Вот именно.

Дверь снова открывается, являя им уже более презентабельно выглядящую и раскрасневшуюся Синк.

— Если ты собираешься заниматься этим, то хотя бы предупреждай меня! Господи, у меня психологическая травма!

Подруга пожимает плечами.

— Прости, я просто сошла с ума.

— Мы это заметили, — насмешливо добавляет парень.

— В общем, скажи, что мне нужно сделать, чтобы ты переночевала с Финном?

Голос Сэди очень расслаблен, а вот Милли до сих пор не может прийти в себя после увиденного.

— Ты знаешь.

— Пользуйся возможностью, Вулфард, — говорит из комнаты Калеб.

И после этого из щели между дверью и косяком появляется рука Маклафлина с зажатой в ней подушкой, пижамой и зубной щеткой.

— Спасибо, милый, — воркует Синк, а затем передает вещи Браун. — Ну, раз на этом всё, то тогда спокойной ночи.

— И куда я, по-твоему, пойду? — возмущается Милли.

— Видимо, ко мне, — говорит Финн, как будто это самая очевидная вещь на свете, а их подруга смеётся.

— В точку, Вулфард. Ещё раз спокойной ночи! — Машет им рукой Синк, подмигивая, и исчезает за дверью комнаты.

Но Браун не сдаётся. Она начинает стучаться, чтобы её впустили обратно.

— Сэди! Открой! — приглушённо кричит (всё-таки ночь на дворе) она. — Ты не можешь этого сделать!

— Я уже это сделала, не беспокойся! — Раздаётся голос изнутри, и Браун окончательно понимает, что в комнату её уже никто не впустит.

Ну вот, она снова будет спать не в своей кровати.

— А ты даже не помог, — упрекает она Финна, прежде чем направиться вместе с ним в сторону 25В.

Парень же хохотнул и просто обнял её за плечи рукой.

Оставшуюся часть пути они ни о чём не говорят. Милли почему-то сильно нервничает и ничего не может с этим поделать.

— Ты в порядке? — спрашивает её Вулфард, когда они заходят в комнату.

— Да, — не слишком правдоподобно врёт она. — Мне нужно… переодеться.

Она тут же спешит в ванную с пижамой, прежде чем парень заметит, что именно с ней происходит.

Девушка вдумчиво возит зубной щёткой во рту и даже немного расслабляется, но ровно до тех пор, пока в дверь не постучали.

— Да?

— Миллстер, мне тоже нужно почистить зубы.

Милли щёлкает задвижкой и позволяет ему зайти, а затем присаживается на край ванны, с улыбкой рассматривая его.

— Что? — спрашивает Финн, выдавливая пасту на щётку.

— Мне нравится твоя пижама. — Браун одними глазами указывает на его штаны.

— Ну, они хоть и странно выглядят, но они в полоску и мягкие. И да, мне тоже нравится твоя пижама, — отвечает Вулфард, подмигивая ей.

Они вместе чистят зубы, и девушка не перестаёт восхищённо его разглядывать.

— Ну что, ты готова?

— Да, мне просто… нужно в туалет.

Парень быстро целует её в висок и уходит из ванной комнаты. Когда она заканчивает все свои дела, то выключает свет и выходит. Она видит, как Финн прикидывается спящим, и не может сдержать смех, потому что это выглядит очень мило. Милли подходит к его кровати и с удобством устраивается на свободной части матраса, прежде чем щёлкнуть выключателем светильника на прикроватной тумбочке.

Почему она нервничает, оставаясь с ним наедине на ночь? Вулфард ведь обещал ей, что будет ждать и уважать её, так что у неё не было никаких причин сомневаться в нём.

Через несколько секунд она чувствует, как его рука обнимает её за талию и тянет её ближе к нему. Он спутывает их ноги и утыкается носом ей в затылок, и Браун понимает, что ещё никогда не чувствовала себя так близко к Финну. Они дышат в унисон, а их сердца одинаково бешено колотятся в груди. И почему-то именно сейчас ей кажется, что она никогда не любила его сильнее, чем в это самое мгновение.

***

В один из февральских дней Ноа заставляет их сидеть и смотреть фильмы в комнате групповой терапии, куда Джо притащил им телевизор.

Они проводят там почти весь день, с обеда до полуночи. Сначала они посмотрели «Побег из Шоушенка», потом «Большой куш», «Четвёртый вид» и «Эффект бабочки», и теперь они выбирали, что им посмотреть дальше, потому что все хотели ещё.

Милли нравилось это, потому что ей не нужно было идти в библиотеку или на консультации и осмотры. Она просто посвящает себя тому, что смеётся со своими друзьями и обнимает своего парня. Они все вместе едят пиццу, которую Кири добродушно привёз им из города. Им очень весело, поэтому ни один фильм не проходит в тишине — кто-то всегда влезал со своими глупыми комментариями в самый напряжённый момент, из-за чего все начинали хохотать, а сама сцена теряла всю свою серьёзность и значимость (на самом деле, это был не просто кто-то, а именно Вулфард).